Последняя ведьма для некроманта - Ивания

на столе, рядом стояло два вида джемов, которые нашлись в кладовой. Сметанка присутствовала тут же. Ну и, естественно, одним из главных блюд стояли тарелки с сациви и овощами. Хрустящий свежий хлеб так и просился обмакнуть его в соус.

«Бася, давай возвращайся. Еда сама себя не скушает».

«Нарезвились уже? Не прошло и полгода», — порадовал пушистый засранец.

«А будешь моими фразочками меня же добивать — отлучу от стола», — отрезала я.

«Прости, великодушная ты моя. Больше не буду». И Бася в мгновение ока уже сидит на кухне на своем месте.

Я разлила всем суп, пожелала приятного аппетита и тоже стала есть. Аппетит был просто зверским. Наверное, сказалось несколько факторов: установка защиты отняла много сил, ну и конечно многочасовой сексуальный марафон. Суп получился отменным, такая перчинка, какая нужна, мясо таяло во рту, только попадая туда. Вот, что любовь животворящая делает — посмеялась я про себя. В принципе, всегда вкусно готовила, но бывали такие моменты, когда не было настроения и тогда что-то не выходило, так как должно быть. Но сегодня я превзошла сама себя. Сациви тоже удалось, как и тонкие прозрачные блинчики.

Мои мальчики были в восторге. Они уплетали все это великолепие за обе щеки, не забывая нахваливать мое мастерство. А мне было просто приятно, что два близких мне существа так высоко ценят мой кулинарный талант.

— Ладно, — когда с едой было покончено, сказал кот, — я сейчас ухожу до завтра. Вам надо попрощаться. Но перед уходом Джейкоба появлюсь. Зовите, если что, хотя вам будет не до меня, знаю. Пока, до завтра, — и исчез.

Мы переглянулись с Джеем и рассмеялись.

— До чего же умный хранитель у тебя, лисенок. Знает когда надо уходить, — сказал Джей отсмеявшись. А я снова залипла, смотря на него. Видимо смеяться со мной он стал чаще. Скорбная складочка на лбу между бровей почти пропала. Я подвинулась к нему ближе и пальцем прочертила ее.

— Расскажи мне о себе, — попросила я.

— Что тебе рассказать?

— Как прошло твое детство? Кто твои родители? Сколько тебе лет? Есть ли у тебя семья?

— Как много вопросов, — опять засмеялся он, снова прижимая меня к себе. Кажется, у него это входит в привычку чуть, что сразу тискать меня. Но мне приятно, расслабилась у него в объятьях и положила голову на плечо.

— Моих родителей рано не стало. Отец погиб на войне, мать очень любила его и не смогла пережить потерю. Она пережила его на полгода. Когда она умерла, мне было десять лет. Меня оставили при дворе на правах прислуги. Типа мальчика принеси — подай. Если что-то не то делал или просто попадал под горячую руку старших, получал затрещины, несколько раз высекли даже. В один из дней, когда меня пороли в очередной раз, и открылся дар некроманта. Я как то умудрился поднять собаку и натравил ее на обидчиков. Псарня, как раз находится недалеко от того места, где была расправа надо мной. Всех собак, когда они сдыхают, закапывали и до сих пор закапывают за псарней. Видимо мой зов и услышала одна из таких псин. Она вцепилась в руку, избивающую меня, и чуть не отгрызла ее. Мой обидчик верещал как свинья на бойне и умолял отпустить его. Я смеялся тогда до слез. Было весело наблюдать, как взрослый дядька плакал, как ребенок. Чуть позже я сжалился над ним и отозвал собаку. Она, на удивление, быстро послушалась меня и, отпустив несчастную погрызенную руку, уселась рядом со мною, виляя хвостом. Тогда я еще не умел развоплощать то, что поднял, поэтому Ника стала моим постоянным спутником. Ника — так я назвал собаку, слава богам была уже скелетом, поэтому неприятного запаха разложения уже не было и я забрал ее к себе в каморку, где жил тогда.

Вскоре об этом узнал сын правителя, сейчас он стал королем.

Это был Эльмир. Тогда он был подростком. По их меркам, а живут темные эльфы около семисот лет, многие и больше он был не на много старше меня. Их сотня лет это наше десятилетие. Совершеннолетие наступает у них в возрасте пятидесяти лет. Да и растут и развиваются они медленнее, чем мы — люди. Мне было двенадцать. А он только подошел к своему совершеннолетию. Со стороны он казался шестнадцатилетним подростком. Мы быстро сдружились, и он рассказал мне, что я обладаю даром некроманта. Через год меня отправили в военную академию. За обучение заплатила корона. Эльмир обучался вместе со мной, только на другом факультете и на несколько курсов старше. Я пошел на некроманта, а он на боевого мага.

Постепенно, в процессе обучения он стал мне как старший брат. Защищали друг друга. Вместе попадали в переплеты, из которых выбирались не всегда победителями. Но я никогда не прятался за спиной старшего друга, порой сам, выручая его из передряг и подставляясь вместо него пред королем. То, что прощалось мне, никогда бы не простили будущему правителю.

Так прошло десять лет. Мне было двадцать три, когда я закончил академию с отличием. Потом с Эльмиром мы расстались на четыре года. Я отрабатывал долг перед короной на границе, а он готовился к будущему правлению. Новая наша встреча произошла, когда мне было двадцать семь. Я вернулся в столицу и хотел стать наемником, но Эльмир убедил меня, что я пригожусь при дворе. Он тогда еще не вступил в бразды правления, но срок приближался. За шесть лет я дослужился до главного некроманта Симфании, не без помощи Эльмира, я думаю. За что ему до сих пор благодарен. А когда два года назад отец Эльмира решил сложить бразды правления, я был рядом и поддержал молодого правителя. Его отец отправился в вечный лес, доживать свои годы. Сложил все проблемы на молодого, неопытного дроу и вытер ручки. Страна осталась фактически в разрухе и нищете после правления старого короля. Постоянные войны выжали простой люд почти без остатка. Повышение налогов, сборы на нужды армии раскалили терпение крестьян добела, и назревала революция. Но мы постепенно общими усилиями нормализовали ситуацию, снизили налоги, дали людям больше свободы.

— А инквизитор? — спросила я. — Кто он в этой истории? Почему казнили всех ведьм?