О началах жизни - Игумен Никон

О Ваших добродетелях я знаю хорошо, по крайней мере о тех, про которые Вы пишете. Но, увы, цена их пред Богом может быть не очень высока. Точно узнаем об этом, лишь перейдя к Нему. Лучше, как Вам хорошо известно, не знать о своих добрых делах, а помнить, что мы их обязаны делать, и, даже все исполнив, считать себя неключимыми (см.: Лк. 17:10)... Простите, что пишу Вам такие элементарные вещи. К сожалению, они элементарны в разуме, а на практике далеко не таковы.

Наш долг перед Богом таков, что никакими делами не отплатить. Остается смиряться и «молиться и плакать».

Живите мирно, трудитесь, терпите друг друга, боритесь с грехом, понуждайте себя на все доброе и будете причислены к лику мучеников бескровных.

Царство Божие силою берется (см.: Мф. 11:12). Надо понуждать себя на все доброе, тогда Господь пошлет и Свою помощь для нашего спасения.

А как часто настоящие даже добрые дела делаются для нас камнем преткновения и даже падения![14]

Дискуссии

Получили твое не очень приятное письмо. Пора бы тебе знать, в каких условиях ты находишься, и вести себя соответственно этому. Как не можешь кулаком пробить лаврскую стену или ладонью удержать воду в реке, так никто из людей не может изменить хода вещей. Все пронизано духом мира сего. Этот дух действует через людей даже в Церкви, не только в духовных школах. О мирской жизни уж и говорить нечего.

Дон Кихот стал смешным, когда прошли времена рыцарства. Если бы появился Дон Кихот в области религии при инквизиции, то его сожгли бы. Ты ведешь себя неправильно. Свое понимание того или иного вопроса ты можешь высказать, но спокойно и ни в коем случае не затрагивая личность оппонента или кого-либо. Малейший укол самолюбию — и самые истинные слова твои будут отвергнуты, и дальше будет идти вредный спор, оскорбительный для Истины. Ты не умеешь вести диспут. Ты, как и все почти (я в этом числе), обсуждение вопроса переводишь в спор и бесплодие, а часто в неприязнь друг к другу. А Истина удаляется от такой среды.

«Веду бесконечные споры с Глебом». Это крайне неразумно. Если видишь, что он не прав в важном вопросе, то скажи спокойно, что есть иной взгляд у таких-то Отцов или в Священном Писании (не говори: «а, по-моему», это очень дешево стоит и затрагивает чужое самолюбие, т. е. достигает обратной цели). Если он этим заинтересуется, то можно указать, объяснить, в чем состоит этот взгляд. Примет он или не примет – дело его. Ты при этом и свой взгляд можешь проверить и выяснить, почему не принимает его Глеб, уяснить, что мешает ему принять правильный взгляд. Это может принести тебе большую пользу. А спорить или осуждать – не дело служителя или борца за истину.

Вот почему так высоко ценится у Бога и людей смирение, ибо это есть состояние, противоположное гордости, уничтожающее гордость. За что избрана и возвеличена Божия Матерь? От Кого велит Иисус Христос научиться смирению? Где человек найдет покой и мир? — В смирении.

Ты сам, будучи горд, задеваешь гордость у других. Старайся во всем, особенно в словах, быть смирней.

Смирение и бесов, и людей, и зверей побеждает, а гордость всех восстанавливает против себя.

Дружба

Относительно дружбы скажу, что ее ценили высоко и древние народы и Священное Писание. Она имеет (мне так кажется) свои степени, как и вера и любовь; от еле тлеющей искры, до силы, способной передвигать горы, нагроможденные нашим себялюбием и топить их в море милосердия и терпения (ношения) недостатков другого «я». Страсть [влюбленность] не видит недостатков другого, поэтому (и по многому другому) она и называется слепою, дружба и любовь видят все, но покрывают их и помогают другу избавиться от них, преодолеть, подниматься со ступени на ступень. Дружбе так же присущ элемент любви, как свету — тепло. Потому-то «филео» (греч.) и означает любить и дружить. А в пределе, в Царстве Божием и любовь и дружба исчезают или сливаются в беспредельность любви Божией, как светильники при ярком солнце.

Вы неоднократно указываете, что «самое ценное в жизненных отношениях взаимное понимание». Очевидно, у Вас слово «понимание» имеет особое, специфическое значение. Невозможно прекрасно понимать другого и использовать это понимание как угодно. Кроме понимания нужны общность взглядов, сочувствие, «симпатия» или, одним словом, любовь, которая рождает «понимание». Просто надо быть одного духа, тогда будет и понимание.

Вопрос. Насколько от человека зависит то, что его душа начинает чувствовать Бога?

Ответ. Человек лишь идет, стремится, и в ответ на это искреннее искание и приходит благодать Божия. Она затрагивает сердце и открывает ему Бога. Как открывает сердцу? Вот, например, два совершенно чужих и ранее, может быть, не известных друг другу человека вдруг подружились или полюбили взаимно. Происходит интересный психологический процесс. Из огромной массы людей, тысяч и даже миллионов людей вдруг находится один, который однозвучен, гармоничен с твоей душой. Ты с ним легко будешь говорить и чувствовать себя. Даже когда ты с ним сидишь молча или говоришь о пустяках, то чувствуешь, как твое сердце незаметно разговаривает с его сердцем (у Метерлинка это подчеркивается в его произведениях). Идет какой-то процесс взаимного дополнения, питания. Но есть люди, с которыми ты не можешь найти никакого контакта. Это люди другого духа, как мы теперь выражаемся (и это правильное выражение), с ними совершенно не можешь беседовать, yжe через несколько минут страшно устаешь, до тошноты. Повторяю, в них действует другой дух, нет с ними внутреннего контакта, нет соединения — как у воды с маслом. Напротив, с некоторыми людьми, немногими, беседуешь с удовольствием и не устаешь. Такова реальная жизнь сердца, помогающая неопытному в религиозном отношении человеку понять возможность и в какой-то степени характер познания сердцам благодати Божией, характер и способ общения в сердце человека со Христом.

Надо ценить дружбу и все претерпеть, чтобы только не разлучаться с единодушным, искренне преданным человеком.

Но существует ли вообще дружба-то? — Да! Вот и Некто назвал кого-то друзьями (греч. — фили), но при одном необходимом условии (Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую Вам (см.: Ин. 15:14)). Выполнение этого условия таинственно сочетавало делателей в един дух со Сказавшим и делало их друзьями Ему и друзьями между собою. Это — опыт. Но мешают нам осуществлению подобной дружбы наши страстишки, из-за которых мы готовы охладеть, поссориться и даже вовсе порвать дружбу. Да не будет сего с нами!

Духовная жизнь

Работа духовная начинается сознательной решимостью исполнить волю Божию всем составом своего естества: и умом, и телом, и волей, и сердцем. Вся душа человеческая начинает «работать» по слову Божию, а не по своей падшей воле. И когда Господь видит, что человек очищает себя и смиряется, то облегчает его труд, утешает его. Но ведь мы утешаемся лишь тогда, когда у нас сердце затронуто. Также и когда мысль затронута словом Божиим, она тоже прямо действует на сердце и дает удовлетворение человеку. Так, постепенно, по мере того, как человек будет напрягать ум в молитве (отгоняя все мысли, порождаемые ветхим человеком или всеваемые диаволом) и освобождать сердце от желания и искания каких-либо развлечении и утешений в музыке, искусстве, зрелищах или в ложных душевных состояниях, Господь начинает открывать разум человека (отверз им ум к уразумению Писаний (Лк. 24:45), открывает и сердце к ощущению силы и благодати слова Божия. Как мы непередаваемо чувствуем дух, сердце другого человека, друг друга, так начинает чувствовать очищенное сердце человека и Слово Божие и стремиться к Богу. Ибо в Слове Божием, Евангелии — дух Божий и сердце Божие.

Миллионный раз говорю: хочешь понять духовную жизнь и уяснить себе множество вопросов, связанных с ней, — читай, тщательно изучай творения епископа Игнатия (Брянчанинова), особенно его первый и второй тома. Для монашествующих (не по одежде, но по устроению духа) необходим и пятый том; некоторые вещи: о духах, о духовных видениях — главным образом в третьем томе. Многое можно найти и в четвертом томе, в проповедях; очень интересны и полезны его письма. Но Игнатия Брянчанинова редко кто понимает и читает, мало кому он доступен. А почему? Потому, что, и это главное, не живут теперь духовной жизнью, нет борьбы со своим ветхим человеком, нет понуждения жить по слову Божию. Большинство живет как придется, и если и читает Евангелие, Святых Отцов, то лишь одним рассудком, без участия сердца, жаждущего ответа на вопрос: как правильно жить? Так же и в Церкви стоят и Таинства принимают — одним рассудком или душевностью, а не духом. Потому, повторяю, не понимают и не принимают Игнатия, что его сочинения духовные, а не душевные, не рассудочны, и, естественно, они не находят отклика в душевных людях. Такие люди и Святых Отцов не любят и не читают, а если читают, то лишь богословские их сочинения, философские, где есть пища для рассудка, но не аскетические.