Искатель. 1986. Выпуск №3 - Василий Веденеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас, когда голова ясная, нужно все понять и выработать план дальнейших действий. Нечто подобное уже пришлось испытать. Когда его арестовали в Варшаве, он тоже вот так сидел неделю—другую. Ни допросов, ни передач. Прием испытанный — у заключенного слабеет воля, появляется острая жажда в общении, притупляется чувство опасности. Но болото — это не варшавский «павяк».[9] И недель у бандитов нет. Значит, ждать недолго. А пока наблюдать и запоминать.
Алексей быстро встал, оделся. Было еще довольно рано. Но в землянке уже никого. Только один высокий парень в кожаной куртке и галифе.
«Ангел-хранитель», — понял Алексей.
— Знакомый вроде, — сказал «ангел», повернувшись к Алексею и внимательно разглядев его. — Зовут как?
— Алексей.
— Меня Ровень кличут… Садись.
Ровень подал ему миску с кашей и толстый кусок черного хлеба. Сейчас Алексей уже ощутил вкус еды. Каша была вкусной, с консервированным мясом. Да и хлеб совсем неплох. Ром, каша, мясо — хорошо устроились, сволочи!
Забрав миску, Ровень добродушно предложил передохнуть Вышли наверх. Уселись на толстой коряге.
— От меня ни шагу. Кругом топь. Понял? А теперь можно покурить! — распорядился Ровень. — Ты-то куришь?
— Нечасто. Но табачок имеется, — Алексей понял, что Ровеню лень возвращаться за своим куревом, которое он забыл внизу. Но тут же вспомнил о том замечании, что сделал Филипп об узоре на кисете. Ровень не Филипп, но кто его знает?
— …Правда, намок он, испортился, — сказал Алексей, непроизвольно провел по карману и похолодел. Кисета не было. Провел по другому. Тоже пустой. Но вчера все было на месте.
— Чего, — заржал Ровень, — имущество свое ищешь?
— …Ищу, — сделал растерянно-наивное лицо Алексей и стал оглядываться вокруг себя, дескать, вдруг выпало.
— Дурак! И такого еще охранять приставили, — беззлобно подивился Ровень, — у тебя все еще ночью выгребли.
Так, начали проверку, а он, как мальчишка, не заметил этого.
— Кто?
— Пан Кравец. Крестный твой. — Ровень, усмехаясь, ударил кулаком в ладонь и подмигнул своему «подопечному». — Серьезный человек. Он не только карманы твои, самого тебя обыскал. Ты как сурок спал. И во сне причмокивал. На, закури!
У Алексея настроение испортилось. Поверили ему или нет? Почему Барковский не вызывает? А ключ-то оставили! Вот он висит на шее.
Ровень протянул Алексею мятую пачку немецких сигарет «Юно». Он взял одну, понюхал, попросил прикурить.
— Немецкие?
— Тебе что за дело? Дали — кури! А откуда ты, собственно, знаешь? Или угадал? Ты не, у немцев был?
Алексей кивнул:
— Приходилось… — Это входило в легенду.
— Ты в карты играешь? — неожиданно спросил Ровень.
Через полчаса Алексей выиграл у Ровеня три пачки сигарет, спички, новые солдатские носки, утаенную от начальства бутылку немецкой водки.
Вокруг них стали собираться обитатели бункера. Бутылку Алексей открыл и демонстративно чуть наклонил вперед. Ребята были с пониманием. Без суеты, но достаточно быстро подставили кружки. Спасибо, не говорили.
От нечего делать Алексей показал пару фокусов со спичечным коробком. Когда взял монетку, дверь в бункер открылась и вошел Кравец. В упор посмотрел на пленника.
Тот продолжал фокус. Через минуту Кравец повернулся и тяжело, не торопясь вышел, оставив гогочущую компанию в бункере. Он пошел к землянке командира.
Барковский его уже ждал.
Настроение у него было плохое. Вроде все ясно и будущее определенно, а есть внутри какое-то чувство зудящей неуверенности. И проблемы… Тут своих хватает, а Ланге еще сюрпризы преподносит. Вчера вместе с группой Ровеня, которую встречал Чеслав, прибыл эмиссар немцев.
Вошел Кравец.
— Разрешите?! — вытянулся у двери.
— Да. Садитесь, закуривайте.
— Как вы приказывали, все уточнил. Это о нем сообщал нам наш человек в деревне. Да и Ровень тоже докладывал о нем. Его тогда за землемера приняли. Они с Турком, если помните, телегу остановили…
— Да-да, я помню… Продолжайте, пан Кравец.
— Что продолжать? Собственно, ничего особенного. Шастал по деревне, иконы малевал, ходил к дочке лесного объездчика. Запрос о нем, как вы знаете, я с Ровенем передал. Но информации герр Ланге пока не прислал. Вот и все на данный момент.
Кравец ждал вопросов. Барковский на него не смотрел.
— Информации нет, — повторил Кравец. — Но кое-что мне не нравится.
— «Кое-что» — это лирика, пан Кравец.
— Несколько моментов, пан пулковник, — заторопился Кравец. — Прежде всего настораживает его появление. Вдруг и ниоткуда.
— Это ни о чем не говорит. У вас есть более серьезные сомнения?
— Ирония пана пулковника неуместна, — набычился Кравец. — Именно мне поручено отвечать за безопасность группы. И если мы действуем успешно, то в этом есть и моя за; луга…
Барковский достал сигару, раскурил ее.
— Не будьте таким обидчивым, пан Кравец… — Изящным жестом он чуть отогнал сигарный дым от лица. — Мы все делаем общее дело. Вам, как нашему Аргусу, необходимо быть всегда начеку, и сомнения, видимо, полезны. Не так ли?
— Совпадения меня беспокоят.
— Совпадения? Что вы имеете в виду?
— Вспомните. После появления этого «племянника» в деревне мы натыкаемся на засаду у шоссе. Судя по всему, слух о документах был раздут с определенной целью.
— И цель — ликвидация группы? Но как же мальчишка связан с этим? Не от него же шла информация? Тогда, как я помню, его здесь не было.
— Не было. Но не в этом дело. Совершенно неожиданно НКВД появляется в вашей усадьбе. Это прямое указание на то, что они знают, что вы — это вы. А не странно ли, что этот лайдак попал в церковь в ту же ночь, когда поставлена засада в имении? А в церкви-то тайник был!
— Может, поп проболтался? — предположил Барковский.
— Иезус Мария! — скорчил гримасу Кравец. — Пан пулковник сам же просил договориться с попом, чтоб он молчал. Мы с Чеславом и договорились. Из трясины не поговоришь.
— Ясно. Что еще?
— Еще? Обратите внимание. Обхаживал он именно ту девицу, которую ваш телохранитель в жены себе присмотрел. А ее отец, как вам известно, знает лучше Чеслава все безопасные проходы на болоте. И НКВД уже приходило к нему. Эффект, правда, тот же самый, что и у нас. Но, может, этот парень обходными путями пытался его завербовать?
— Так, — произнес Барковский, — но и это, очевидно, еще не все?
— Да, не все. А как расценить то, что он у всех искал пути за кордон? Зачем?
— Давайте, пан Кравец, на этом временно остановим ваш анализ Не кажется ли вам, что слишком он молод для НКВД?