Крылья Тьмы - Терри Брукс

— Заботьтесь о ней так же, как друг о друге, — продолжал друид, вновь глядя на Бека. — Она не всегда будет такой, как сейчас. Однажды она исцелится. Но до той поры за ней нужно присматривать. Ты должен уберечь ее от опасностей.

— Как помочь ей прийти в себя? — спросил Бек.

Друид сделал длинный, прерывистый вдох.

— Она должна справиться сама, Бек. Меч Шаннары открыл ей истину о ее жизни, о той лжи, которую ей внушали, о неверном пути, которым она шла. Она была вынуждена взглянуть в лицо правде. Кем она стала и что сотворила. Она так молода, а уже совершила столько ужасных преступлений, столько всего успела разрушить, что другим не успеть и за целую жизнь. Ей предстоит простить себе очень многое. Несмотря на то, что это Моргавр вел ее по дурному пути. Когда она найдет способ примириться с собой, она очнется.

— А если нет? — спросил Трулз Рок. — Если содеянное ею не может быть прощено не только другими, но даже ею самой? Она чудовище.

Бек бросил на оборотня сердитый взгляд и решил, что Трулз никогда не изменит своего мнения о Грайан: для него она навсегда останется ведьмой Ильзе и врагом.

Приступ кашля не дал друиду говорить, затем, успокоившись, он тихо ответил:

— Она человек, Трулз, как и ты. Многие считают тебя чудовищем. Они не правы. А она не безнадежна. Но ей надлежит пройти большой путь. Ты же должен сделать так, чтобы у нее была возможность пройти этим путем.

Он закашлялся снова, на сей раз еще сильнее. Его дыхание было частым и влажным, казалось, он вот–вот захлебнется собственной кровью. И все же он приподнялся и сел, высвободившись из рук оборотня, и жестом велел ему отодвинуться.

— Оставьте меня. Возьмите Грайан и возвращайтесь наверх. Когда я уйду, следуйте проходом, ведущим влево, до самой поверхности. Найдите тех, кто остался в живых, — скитальцев, Арена Элессдила, Райер Орд Стар. Может быть, Квентина Ли. Еще одного–двух, если им повезло. Отправляйтесь домой. Не задерживайтесь здесь. С Антраксом покончено. Старый Мир навсегда ушел в прошлое. Новый Мир, Четыре Земли, — вот что важно.

Трулз Рок не шелохнулся.

— Я не оставлю тебя одного. Не проси меня об этом.

Голова Странника опустилась на грудь, тень его черных волос скрыла худощавое лицо.

— Я буду не один, Трулз. А теперь уходите.

Оборотень помедлил, затем медленно поднялся на ноги. Бек тоже встал, взяв Грайан за руку и потянув ее за собой. Какое–то время они молча стояли, затем оборотень развернулся и, не говоря ни слова, направился к выходу из пещеры. Бек молча последовал за ним, ведя Грайан и оглядываясь через плечо на Странника. Друид сполз к берегу подземного озера, его темные одежды намокли от крови, плечи медленно и почти незаметно поднимались и опускались — это было единственным признаком того, что он еще жив. Бек испытал почти неодолимое желание вернуться к нему, но он знал, что это бессмысленно. Друид сделал свой выбор.

У выхода Трулз Рок обернулся на Бека, затем резко остановился и показал на озеро.

— Игры друидов, мой мальчик, — прошипел он. — Взгляни! Посмотри, что сейчас произойдет!

Бек обернулся. Озеро бурлило и пенилось, из его глубин шел зловещий зеленый свет. Темная призрачная фигура поднялась над темной водой и застыла в воздухе. Отброшенный капюшон плаща позволил увидеть смуглое лицо с черной бородой, лицо, которое Бек, никогда не видевший его прежде, узнал сразу.

— Алланон, — прошептал он.

Уолкер Бо, по прозвищу Странник, видел во сне прошлое. Он теперь не испытывал боли, но его охватила неодолимая усталость. Он уже не понимал, где находится, утратил чувство времени, и ему казалось, что вчерашний день так же осязаем, как день сегодняшний. Он вспоминал о том, как стал друидом. Это было так давно, что все, кто присутствовал при том событии, уже отошли в мир иной. Уолкер Бо никогда не стремился стать друидом, он никогда не доверял им. Долгие годы он жил в одиночестве, избегая наследия Омсвордов и любых контактов с его потомками. Лишь потеряв руку, он повернулся лицом к своей судьбе, поверил в то, что кровавый знак, начертанный Алланоном три сотни лет назад на лбу его прародительницы, Брин Омсворд, предназначался ему.

Это было очень давно.

Все было так давно.

Он смотрел, как зеленоватый свет поднимается из глубин подземного озера, разбивая его поверхность на яркие осколки. Он наблюдал, как поток света ширится и растет, как усиливается его яркость, будто это путь из преисподней, открывшейся перед ним. Это было очень неясное, размытое видение, словно часть его снов.

Когда в изумрудном свете появилась фигура в плаще, он сразу узнал ее. Он понял это инстинктивно, так же, как понимал, что умирает. Бесконечно изнуренный, он наблюдал, предчувствуя близкий конец, готовясь принять неизбежное и избавиться от оков своей жизни. Он нес бремя своего долга столько, сколько мог. Он сделал все, что мог. Ему было о чем сожалеть, но это влекло за собой разве что мимолетные колебания. То, чего ему удалось достичь, не станет сейчас очевидным для людей, которые что–то значили для него. Понимание к ним придет лишь со временем. Некоторые примут это. Кто–то отвергнет. В любом случае это было не в его власти.

Темная фигура пересекла поверхность озера, направляясь к берегу, где лежал Странник, и потянулась к нему. Его рука непроизвольно поднялась в ответ. Проницательные глаза Алланона смотрели на него сверху вниз, и в этих глазах читалось одобрение. В них было обещание покоя.

Уолкер Бо улыбнулся.

Бек и Трулз Рок видели, как дух приблизился к Страннику. Зеленый свет играл вокруг их темных фигур, прорезая их будто лезвиями, разрубая их изумрудными клинками. До них доносился какой–то шелест, но он был тихим и отдаленным, как дыхание умирающего человека.

Тень наклонилась к Страннику, это было энергичное, целеустремленное движение. Рука друида поднялась, то ли чтобы отринуть, то ли чтобы приветствовать — трудно было судить. Это не имело значения. Дух поднял Странника на руки, как ребенка.

Затем они вместе медленно двинулись через озеро, скользя по воздуху; их темные фигуры освещались пятнами света, плясавшими вокруг них в воздухе, будто светлячки. Когда они оказались в потоке света, поднимавшегося из глубин озера, то стали постепенно погружаться в его сияющую сердцевину, пока на поверхности темных вод не осталось ничего, кроме легкой ряби. Через мгновение исчезла и она, и пещера вновь стала безмолвной и пустой.

Бек внезапно понял, что плачет. Много ли из того, что Странник надеялся осуществить в жизни, удалось ему увидеть? Ничего из того, что привело его сюда. Ничего из того, что он предвидел в будущем. Он умер последним из своего ордена, изгоем и, вероятно, неудачником. Эта мысль опечалила юношу гораздо сильнее, чем он мог себе представить.