Большая книга ужасов – 68 (сборник) - Елена Арсеньева

Васька осторожно повернул голову и увидел серую мышку, которая сидела на задних лапках, а передние заламывала – как-то совсем по-человечески. Ее глазки-бусинки были выпучены с таким ужасом, что Ваське стало не по себе.

Только сейчас до него дошло, что мышка его до смерти боится! И молит его… молит его не есть ее мышат!

Васька вспомнил серый хвост, свешивающийся изо рта кота-мальчика, и его снова чуть не стошнило.

– Они не в моем вкусе, – буркнул он. – Я тут просто ползу, понимаете? А они на пути лежат! Мешают! Можно их как-то… ну, в сторону… – Он мотнул головой для наглядности. – Подвинуть как-то можно?

У мышки глаза полезли на лоб, и Васька ее вполне понимал. Однако разум у нее все же не отшибло: она быстренько вцепилась в одного мышонка зубами и потащила куда-то в боковой ход. Потом вернулась за другим.

Васька попытался было ускорить процесс и подтолкнуть одного из мышат, но вспомнил, что читал в какой-то книжке: звери могут отвернуться от детенышей, если их трогал человек или даже другой зверь, – и больше не лез не в свое дело, только вздохнул, набираясь терпения.

Наконец процесс эвакуации детенышей закончился. Васька только продолжил было свой путь ползком, как мышка-мать вдруг прибежала снова и пробормотала застенчиво:

– Спасибо тебе, котишко-оборотень! Я тебя отблагодарю. Как покличешь: «Мыши серые, полевые-домовые, явитесь на помощь!» – и я тут же явлюсь на подмогу! И не только я, но и все дети мои, мышата.

«Хороша подмога от таких малявок!» – подумал Васька, но все же буркнул довольно унылое «спасибо».

– Не сомневайся, котишко-оборотень! – серьезно сказала мышь. – Не только гадючата один за другого стоят, мышата тоже! Правда, гадючата только мстят обидчикам, а мышата и отблагодарить умеют!

– Да я и не сомневаюсь, – небрежно пробормотал Васька.

Мышка блеснула глазками-бусинками и скрылась, а он пополз дальше.

Наконец неудобный путь кончился. Перед глазами промелькнул свет, и Васька рванулся было наружу – да тотчас же и отпрянул, потому что прямо перед носом мелькнуло черное крыло.

Ворона!

На счастье, Ульяна его не замечала, потому что гоняла по двору рыжую козочку. Та со страху и усталости еле держалась на ногах, то и дело спотыкалась, а блеяла так тихо и хрипло, словно сорвала голос.

– Эй, девка глупая, коза неразумная! – каркнула ворона. – А ну ступай вон туда, в баньку, сыщи мне там серого котенка да гони его сюда!

Козочка затопталась на месте, озираясь и явно не представляя себе, что невзрачное строеньице посреди заросшего сорняками огорода – баня. «Может быть, у Крыловых на загородном участке стоит какая-нибудь шикарная сауна? – насмешливо подумал Васька. – Ну что же, сейчас их ждет масса новых впечатлений!

– Сюда, дурища! – злобно каркнула ворона, сделав круг над банькой, а потом спикировала на козу, клювом, крыльями и когтями гоня ее через огород в баньке.

Коза перевалилась через порог, и до Васьки донесся ужасный грохот, топот и шум.

«Банник! Она прогневили банника! Ну, он даст ей дрозда!»

Васька ожидал, что сейчас раздастся уже ему знакомый крик и посвист, от которого коза как сумасшедшая выбежит вон, однако банник почему-то не подавал голоса. Слышен был только шум, поднятый козой, которая разыскивала серого котенка, ну а его в бане, само собой, и в помине не было.

«Почему банник молчит? – встревожился Васька. – Что с ним? Уж не затоптала ли его Катька с перепугу?»

Наконец коза вывалилась вон, отчаянно мемекая и мотая головой, в страхе косясь на ворону, которая по-прежнему кружила над огородом.

– Ну что? – каркнула ведьма Ульяна. – Нашла?

Козочка еще сильней замотала головой и закричала голосом Катьки Крыловой:

– Нету там никого! Никакого котенка!

– А банника там видела? – каркнула ворона.

– Кого? – испуганно проблеяла коза Катька, и ворона раздраженно махнула крылом:

– Никого! Куда ж они оба подевались?.. Ладно, потом отыщу. А теперь, дура-коза, беги в лесок – белену рвать-топтать!

И она погнала козу через огородную калитку в близко подступивший лес.

– Я не понимаю, что происходит, – пробормотал Тимофеев-старший. – Такое впечатление, что мне надо к психиатру обратиться. Это просто навязчивая идея какая-то!

Жена тихо плакала, поглаживая его руку.

– А может быть, просто от переутомления? – всхлипнула Вера Сергеевна. – Полежишь дома, в тишине, отдохнешь от проблем…

За стенкой раздался страшный грохот, как будто со стеллажа разом рухнули все книги, а потом послышался дробный перестук, как будто кто-то бегал на четвереньках.

– Да, – уныло шепнул Тимофеев, – наш дом – самое подходящее место дл того, чтобы лежать в тишине и отдыхать от проблем!

Жена закрыла глаза руками:

– Я тоже ничего не понимаю! Ни-че-го! Знаешь, что мне сказала Маргарита Дмитриевна?

Так звали их соседку с шестого этажа.

– Она сказала, что видела, как Васька спрыгивал по балконам на пустырь и гонял там каких-то коз!

– Каких еще коз?! – рассердился Тимофеев. – Эта Маргарита Дмитриевна вечно наговорит неизвестно чего! Откуда возьмутся козы в центре города?!

– Петя, ты что? – с удивлением посмотрела на него жена. – Козы – это ерунда! Она сказала, что Васька спускался, прыгая по балконам! С пятого этажа!

– Как обезьяна, что ли? – попытался усмехнуться Тимофеев. – Слушай больше Маргариту Дмитриевну!

Жена взглянула на него полными слез глазами:

– Нет, не как обезьяна. Маргарита Дмитриевна сказала: «Прыгал как кот!»

Тимофеев не успел ничего сказать, потому что жена вдруг схватила его за руку.

– Тише! – выдохнула она. – Ты слышишь?!

Из-за стенки доносились какие-то странные звуки, напоминающие громкое мяуканье, которое перемежалось сердитым фырканьем.

– Что такое? – пробормотал Тимофеев. – У нас что, кот завелся?

– Это не кот, – прошептала Вера Сергеевна. – Это наш сын!

Васька влетел в баньку – да так и замер на пороге. Эта дура Катька Крылова устроила страшный беспорядок!

Кадка была опрокинула, вода вылилась, в лужицах плавала пожухлая листва, оборванная с березовых веников, в которых обычно прятался банник. Колченогая лавка валялась вверх ногами. Голые прутья, оставшиеся от веников, были бесформенной кучей ссыпаны в углу, а несколько нелепо торчали там и сям из щелей, будто их туда нарочно зачем-то воткнули. Перепуганная коза от усердия даже вымела из каменки золу вековой давности!

– Ни-че-го себе! – с ужасом простонал Васька, и вдруг его обуял истинный ужас: а как вообще пережил банник разорение своего жилища? Или… не пережил?.. Что, если он лежит где-нибудь под грудой обломков, умерев от разрыва сердца?!