Люблю, целую, жму лапу! - Арина Ларина

В углу лифта, как это часто бывает, блестела лужа.

– Безобразие, – обрадовалась поводу для разговора Валентина Петровна. – Понаехали, загадили всё.

Девица тоже покосилась на лужу и брезгливо сморщила носик, пробурчав:

– Потому что убирать за собой надо!

Прозвучало это с вызовом и укором, поэтому Валентина Петровна тут же приняла выпад на свой счёт.

– Вы же не думаете, что это Рюшечка! – всплеснула она ладошками и воинственно уставилась на блондинку.

Та, сообразив, что Рюшечка – это, видимо, тот самый щенок, пожала плечами и опрометчиво брякнула почти примирительным тоном:

– А почему нет? Бывает. Ну, не дотерпел, так неужели нельзя убрать?

– Кто не дотерпел? – взвизгнула Валентина Петровна, задохнувшись от негодования. – Рюшечка?

– Ну а кто ещё-то? – пожала плечами блондинка, подумав, что кличку для собаки сосед выбрал совершенно дурацкую. Ну а чего ещё от такого мужика ожидать?

– Да! Больше тут напакостить в лифте некому. Я бы ещё поняла, если бы вы подумали на Михаила! Но Рюшечка – это за гранью! Что он вам сделал-то? Михаил в силу физиологии и возраста запросто может не дотерпеть, но Рюшечка… Это уму непостижимо, что за чушь вы несёте!

Блондинка совершенно онемела от изумления, переваривая услышанное. То есть полкило меха по кличке Рюшечка могли дотерпеть до улицы, а этот амбал-переросток, которого, оказывается, зовут Михаил, имел полное право оставлять после себя лужи в лифте! В силу физиологии и возраста! Какого возраста? Можно подумать, ему сто лет в обед и он не способен донести свой чай до квартиры!

– Вам не нравится, вы и убирайте, – завершила беседу оскорблённая Валентина Петровна, вылетев из лифта.

– Нормальная семейка, – пробормотала соседка, растерянно поморгав ей вслед. – Сама первая сказала про эту лужу, а я – вытирай. Надо было другую квартиру брать, там хоть площадь и меньше была, зато соседи, наверное, нормальнее.

Настроение было слегка подпорчено.

Совершенно измочаленный Тарасов вырвался от ветеринара и ощутил себя счастливым. Чтобы начать ценить то немногое, что у нас есть, нужно всего лишь ухудшить условия существования на время. Зато когда возвращаешься в привычную среду, она уже не бесит, а радует.

У Сваха теперь появились документы, он был осмотрен, привит и опознан как кобель.

Остаток дня Рюрик снова провёл на сайте знакомств. Теперь он придирчиво проверял Татьянину теорию. Отчасти она была права, а отчасти не совсем. Всё же приличные мужчины и женщины там попадались. Хотя вполне вероятно, что при личном знакомстве выяснились бы какие-нибудь дефекты, несовместимые с семейным счастьем.

И ведь за каждой анкетой стояла чья-то судьба. Собственно, он ведь тоже там зарегистрировался и ждал. А чего ждал? Что вдруг повезёт?

Вздохнув, Тарасов пугливо представил, как все эти люди в реальной жизни начнут приходить к нему для беседы. Наверное, надо будет их о чём-то спрашивать? А о чём? Он наверняка станет смущаться, всё же не привык к допросам и опросам, да и соискатели скорее всего начнут комплексовать. Нужно хоть памятку какую-то сделать, что ли.

Ближе к ночи позвонила Ханина. Всё же они с Танькой были родственными душами, потому что подруга, зевнув, сообщила:

– Юрик, я тут набросала для тебя список вопросов, которые хорошо бы обсудить на встрече с кандидатами.

– С какими кандидатами? – из вредности изобразил непонимание Тарасов. – Какие вопросы?

– Актёр погорелого театра, – фыркнула Ханина. – Фальшивишь, дорогуша! Всё ты понял. Кстати, я даже придумала название для твоего агентства. «Добрый свах». Как тебе?

– Что-то напоминает, – признался Рюрик.

– Добрый жук, – хихикнула Таня. – Это песенка, её Золушка пела на балу. Я специально выбрала. Получается такой позитивный, сказочный подтекст. Люди поверят в чудо, в сказку, в волшебство.

– По-моему, ты фантазируешь. Мелодраматизмом отдаёт, – проворчал Рюрик. – И вообще! Я ещё не согласился!

– Слушай, Юрик, тебя уговаривать или мы сэкономим время? – фыркнула Ханина, явно понимавшая, что он уже сломлен. – Я всё продумала. Мы даже фото твоё не будем выставлять. Сваха выставим, по нему тебя и будут опознавать. Ты как бы станешь приложением к нему. Короче, я пришлю тебе вопросы, которые ты будешь задавать людям. Если захочется, обсуди что-нибудь ещё. Просто, учитывая твою разговорчивость и общительность – в кавычках, – я подумала, что самое правильное – это написать тебе опорные пункты для анкет. Я просто так и вижу, как ты сидишь и молча таращишься на каждого пришедшего. При этом у тебя красные уши, дрожащие руки, и пот течёт по лбу и по спине. От ужаса.

– Язва ты, Танька… – вздохнул Рюрик, представив себя собеседующим потенциальных невест и женихов.

– Да, я такая, – не стала спорить подруга. – Готовься морально. Скоро я подгоню тебе первых собеседуемых.

– Не хочу, – закапризничал Рюрик. – Я ещё не дал окончательного согласия.

– Повыделывайся ещё, – пригрозила Ханина. – Я тогда приеду к тебе – уговаривать. В одних трусах. Хочешь?

– Умеешь ты напугать, – мстительно проскрипел Рюрик и положил трубку.

Наверное, Танька права. Он уже согласился. Просто что-то внутри ещё сопротивляется, вяло брыкаясь, а по сути решение принято.

Телефон снова ожил.

– Что, трусы выбрала, уже выезжаешь? – кхекнул Тарасов, убеждённый, что на ночь глядя, кроме Татьяны, ему никто позвонить не может.

– Выезжаю, – выдохнул смутно знакомый голос, и раздались короткие гудки.

В том, что это была не Таня, он даже не сомневался.

– Кошмар, Света! – Рюрик в ужасе забегал по квартире. Свах с интересом наблюдал за хозяином, метавшимся, как таракан, спасающийся от тапка. – Надо сделать вид, что я уже сплю! Нет, надо просто не открывать! Так ведь она не уйдёт! Свах, что делать-то? Мы попали.

Щенок неуклюже перевалился на спину, разбросав в стороны лапы и уши. Морда у него была хитрая и многозначительная.

– Намекаешь, что я должен сдаться? – опешил Тарасов. Паника мешала ему соображать адекватно. Рюрик потряс головой и отмахнулся. – Не хватало ещё щенков слушаться. Надеюсь, ты нагадишь ей в туфли, чтобы она навсегда обиделась. Должна же от тебя быть хоть какая-то польза.

В том, что Светлана Егоровна прекрасно знает, где он живёт, Рюрик не сомневался. Странно, что она ещё не начала пикетировать его подъезд и подбрасывать любовные письма. Всё же женское внимание, особенно исходящее от несимпатичной тебе дамы, крайне утомительно.

Церлина примчалась со скоростью Бабы-яги на реактивном помеле. То ли она жила где-то недалеко, то ли просто очень сильно торопилась, но звонок в двери раздался как раз в тот момент, когда Рюрик, твёрдо решивший не открывать незваной гостье, натягивал джинсы. На всякий случай. Просто если Светочка решит на него напасть, как в тот раз, шорты стащить будет гораздо проще. А с джинсами она ещё повозится.