На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает - Вернер Гроссманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позднее ему удается реабилитироваться Он станет заместителем руководителя боннского бюро концерна «Флик». Благодаря тесным связям с председателем правления Эберхардом фон Браухичем, но, прежде всего с министром ведомства канцлера Филиппом Йеннингером, он вновь превращается в ценный источник. Он плетет тесную сеть отношений, соединяющих концерн «Флик» с партиями и правительственными учреждениями. Поскольку он совместно с другими даже принимает решения о передаче пожертвований концерна, то попадает в удобное положение доверенного лица каждой из сторон. При этом он многое узнает. Мы получаем в высшей степени интересную политическую информацию, можем развернуто и точно наблюдать и подтверждать документально общие игры капитала и политики. Все толще становится наша папка о потоке пожертвований на партийные нужды и о соответствующих получателях. Но исчезали ли взятки в бумажниках частных лиц или просачивались в партийные кассы, даже «Фихтель» не может определить.
К нашему удивлению, в более поздних прокурорских расследованиях и судебном разбирательстве председатель ХДС Гельмут Коль и шеф СДПГ Ханс-Дитер Геншер играют неподобающую им роль. Это не соответствует тому, что у нас в деле. Так как мы хотим защитить наш источник, а также по политическим соображениям, мы оставляем наши знания при себе. Об этом ничего не узнает и партийное и государственное руководство ГДР. Эти дела мы уничтожаем в 1989–1990 годах при ликвидации собранной информации.
Мы неоднократно задаем себе вопрос, почему Адольф Кантер так мощно и убежденно работает на разведку ГДР? Для этого существуют различные причины. Его целью с юношеских лет было найти свое место в высших слоях общества по политической и профессиональной линии. При этом он рано попал под жернова отмеченного коррупцией капиталистического общества. Многие используют его, но не уважают и не признают. По-настоящему он не поднимается по карьерной лестнице, а остается слугой и подручным исполнителем. Другое дело — у нас. Здесь он находит свое пристанище. Свою роль играет также финансовая сторона. У нас он кладет деньги в свой бумажник, тогда как обычно они попадают в чужой. Впрочем, от нас он получает суммы, которые Флик и Браухич, несомненно, назвали бы грошами.
Федеральное ведомство по охране конституции разоблачает куратора «Фихтеля». Мы узнали об этом своевременно и смогли уберечь его от ареста. Но «Фихтель» все равно попадает в поле зрения Федерального ведомства уголовной полиции (БКА). Предварительное расследование хоть и прекращается, он все же теряет свои позиции в концерне «Флика». Его политические связи сужаются, приносят мало пользы, а наши контакты с ним становятся более рискованными.
Мы, однако, не обрываем связь с ним, невзирая ни на что. Из соображений безопасности мы больше не встречаемся в ФРГ и, лишь в особо редких случаях, в ГДР. Для Адольфа Кантера сверхважно увидеть своего куратора Вернера К. Мы, Вилли Отто — заместитель начальника отдела, Харальд Фишер — начальник сектора «Министерство внутренних дел ФРГ», а позже и я, ведем с ним беседы, но всегда не более нескольких часов. Вернер К. является постоянным доверенным лицом Адольфа. Если у Адольфа и был когда-то друг, то это знающий и чуткий Вернер. «Фихтель», достигший определенного возраста разведчик, нуждается в его сильной руке, которая упорядочивает его жизнь и помогает справиться с повседневностью.
В 1994 году Кантера снова арестовали и приговорили к двум годам лишения свободы. Это дело остается почти под покровом тайны. Обо всем договариваются спокойно и быстро. Кто-то из журналистов узнает об этом, когда все уже позади. Многое остается неизвестным. Не в пример другим делам против разведчиков Главного управления этот процесс проходит бесшумно. Неупомянутыми остаются интересные детали, имена почти не называются. Независимый суд играет свою молчаливую роль. Влиятельные мужи за кулисами осторожно окутывают все пеленой.
Вернер К. поддерживает отношения также с молодым Александром Дамсом, с которым вскоре знакомлюсь и я. Перспективный агент родился в 1942 году и в 1963 году был завербован по политико-идеологическим соображениям. Мы встречаемся недалеко от Братиславы. Александр живет в Андернахе. Через Вену он прибывает в ЧССР. Бернхард Шорм, длительное время работающий с Александром, хочет внедрить его в МИД ФРГ. Мы советуемся, как это сделать. Александр еще учится на юриста. Он согласен с оперативной целью и хочет заняться этим после сдачи экзаменов.
Ему не удается стать чиновником федеральной пограничной охраны (ФПО), но он становится начальником полиции дирекции ФПО в Кобленце. От него мы узнаем о внутренних делах не только его службы, но и Министерства внутренних дел, Федеральной разведывательной службы, Федерального ведомства по охране конституции и Европейского союза, прежде всего в плане подготовки Шенгенского соглашения. Благодаря его информации мы можем укрепить сеть наших агентов. Куратором Александра в течение многих лет является Вернер К., который не только поддерживает связь с Центром, но и гармонирует с ним как человек Своим деловым и спокойным поведением старший по возрасту Вернер действует на импульсивного и эксцентричного Александра успокаивающе и уравновешивающе. Во время одной из командировок в ФРГ Вернер П. попадает в поле зрения сотрудников ведомства по охране конституции. Мы смогли своевременно предупредить его, и он успешно ушел из-под наблюдения. Александр не был подвергнут опасности. Он продолжил оперативную работу.
Мы назначаем и других кураторов из числа граждан ГДР для такой же совместной работы, как у Вернера К. с «Фихтелем» и Вернера К. с Александром Дамсом. Некоторые обязуются работать в штате, другие занимаются этим делом наряду с их профессиональной и официальной политической деятельностью В большинстве своем — это, с политической точки зрения, подкованные, с профессиональной — с солидным образованием, с человеческой — достойные доверия сотрудники. В своей разведывательной функции инструкторы образуют соединительное звено между Центром и разведчиком. Они видели белый свет и, большей частью, являются полиглотами. В Ганновере или Гамбурге, Токио или Цюрихе, Париже или Стокгольме они должны уверенно перемещаться, не привлекая к себе внимания. От наших источников мы знаем, что ведомство по охране конституции пытается распознать наших
