Клуб любителей фантастики, 2015 - Андрей Анисимов

— Ваше имя Чедвик Ларсон. Подтвердите.

— Подтверждаю.

— Вы родились.

— Да, да! Только выпусти меня, чёртова железяка.

— Настройка завершена. Пожалуйста, заполните небольшую анкету-опрос для улучшения качества обслуживания.

Когда вода достигла подмышек газетчика, здравый смысл куда-то исчез. Чедвик пинал дверь, колотил панель управления ванной комнатой, сквернословил. В общем, вёл себя крайне неподобающим образом. Всё это время на уровне его головы маячили сиреневые буквы голограммы, спрашивающие о его увлечениях и привычках санитарно-унитазного свойства.

— Опрос окончен. Спасибо за ваше содействие. Пожалуйста, ознакомьтесь с содержанием правил эксплуатации автоматизированной ванной комнаты. Чедвик не в силах вымолвить ни слова, ткнул носом в облачко «Согласен» и сделал последний вдох.

— Программа готова к работе. Внимание, запущен режим влажной уборки ванной комнаты. До завершения осталось десять минут.

Невероятным усилием воли мистер Ларсон нащупал голографическое облачко «Отмены» и стал вспоминать усопших родных.

— Вы точно уверены, что хотите отменить влажную уборку. — мощный удар Чедвика, наконец, сокрушил пластиковый кожух панели управления. Голографический проектор потух. Заработали насосы, откачивающие воду из помещения. Чуть погодя, с хлопком открылась дверь наружу. Тело мистера Чедвика Ларсона упало на пол прихожей мокрым шлепком. Жизнь в нём угасала. Под потолком квартиры находился огромный датчик первой помощи. Его механическое око задёргалось и остановилось на теле мистера Ларсона. По центру комнаты возникли сиреневые буквы.

— Обнаружена угроза для жизни. Необходима процедура искусственного дыхания. Пожалуйста, подтвердите своё согласие на эту процедуру… Прошло несколько минут. Глаз датчика взирал на распростёртое обнажённое тело мистера Ларсона. Наверное, в его кремниевых мозгах была самая настоящая паника. Человек умирал, но ничего нельзя было поделать, пока не проследует согласие на процедуры. Это была защита против судебных исков граждан, которые были столь благодарны за экстренные меры, что просили у государства ещё материальных ценностей за свои спасённые жизни. И эта защита работала на все сто процентов. ТМ

Будущее, которое

ты создашь сам

Андрей АНИСИМОВ

№ 5 (984) 2015

Органиты никогда не забредали в этот сектор комплекса, и поэтому здесь всегда было тихо и спокойно: ни их бесконечно изменчивых форм, ни их голосов. Здесь был островок ограниченного доступа, куда могли заходить только люди. Исключение составляли лишь ростки полуразумной лозы, немой и равнодушной ко всему, сплетённые в огромный купол, укрывающий расположенные амфитеатром ряды скамеек от полуденного зноя. Лучи солнца, проходя сквозь этот живой шатёр, бросали дырявые тени на их гладкие, словно отполированные, поверхности и на лица четырёх сидящих людей: Юсуфа и трёх строго взирающих на него Прокторов.

— Основной закон для любого, кто совершает «спуск» в прошлое, — не влиять на естественный ход событий, — произнёс Первый Проктор. — И именно этот закон и был нарушен. Тобой.

— Я ничего не сделал! — возмущённо воскликнул Юсуф. — Ничего предосудительного. Ходил, смотрел.

— И только? — Юсуф так и не нашёлся, что ответить на это. Помолчав, Первый Проктор поинтересовался:

— Ты, насколько я знаю, неплохо освоился с тамошней техникой.

— Она примитивна и рассчитана на пользователей с низким интеллектом, — подтвердил Юсуф. У него вдруг возникло скверное чувство, что с ним играют. Прямо как кошка с мышью, в те далёкие времена, куда его совсем недавно «спускал» хронолифт.

— В том числе и такое устройство, как компьютер.

Юсуф кивнул.

— Да, и компьютер тоже.

— Замечательно. Стало быть, тебе знакомо слово «Интернет»?

— Конечно. Это жалкое и уродливое подобие инфосферы, — ответил Юсуф, догадываясь, куда клонит Проктор. — Хотя и содержит в себе немало полезной информации. Неужели использование этой доисторической структуры является нарушением?

— Ни в коем разе, — ответил Первый Проктор. — Никто не запрещает использовать те источники информации, которыми располагает та или иная эпоха. В противном случае хронотуризм изначально, сам по себе, был бы под запретом. Но речь о другой стороне той инфосферы. Помимо возможности принимать информацию, она давала и возможность передавать её и, вообще, активно участвовать в её деятельности и в жизни того общества, в том числе. Надеюсь, эту истину ты также не станешь отвергать?

— Моё вмешательство было ограниченным.

— А участие в конкурсе? — оборвал его Второй Проктор. — Как ты расцениваешь этот поступок? Ограниченное вмешательство? Разве это не есть прямое нарушение главного закона?..

Юсуф нервно заёрзал на упругой поверхности скамейки. Этим трём Прокторам, похоже, известен каждый его шаг. Оно и понятно, на то они и Прокторы.

— Правила не запрещают хронотуристам участвовать в различных массовых мероприятиях того времени, куда они «спускаются», — принялся защищаться Юсуф. — Это не вносит дисбаланса в нормальный ход событий. Тем более, когда всё происходит в инфосфере крайне примитивной, да ещё, в придачу, в такой области, как литературное фантазирование. Это никем там не принимается всерьёз, а я, к тому же, участвовал под вымышленным именем.

— Правила действительно разрешают участвовать хронотуристам в подобного рода действах, но только в двух случаях, — заметил Третий Проктор. — Либо в качестве пассивного участника, иначе говоря зрителя, либо в качестве активного участника, но при условии, что его участие не оставит заметный след в истории и ничего в ней не изменит. Здесь же ситуация совершенно иная. Вмешательство подобного рода совершенно недопустимо. Мысли и идеи, принесённые в прошлое из будущего, могут иметь самые непредсказуемые последствия.

Юсуф вздохнул.

— Я знаю.

— И, тем не менее, ты допустил подобное вмешательство, — снова заговорил Первый Проктор. — Ты совершил «перекачку». Ты даже не представляешь, что могло произойти в результате этого.

— Но рассказ-то отклонили!

— К счастью. Однако это не снимает с тебя ответственности за содеянное. А теперь, поскольку ты понял, что мы знаем о твоём проступке, ты должен нам всё рассказать. Сам. И подробно. И не думай утаивать что-либо.

Юсуф обречённо качнул головой. И так понятно, что на лжи они его тут же поймают. Кто знает, что им известно доподлинно, а о чём они только догадываются.