Дело о давно забытой пощечине - Андрей Легостаев

допустить… — он замолчал.

— Я вас слушаю, — подбодрил собеседника Мейсон.

— Да, продолжаю. Он запросил довольно разумную ежемесячную плату за то, чтобы с негативов не делались отпечатки и не распространялись.

Повторяю, Мейсон, очень разумную плату. Я решил платить — деньги плевые, особенно для меня. Они вообще могли за негативы заломить приличную сумму и у меня не было бы выбора. По всей видимости, это была группа, хорошо знающая свою работу — они не резали крылья утке, приносящей золотые яйца.

— Они как-нибудь представились?

— Да, тот, кто приходил первым, представился, но вымышленным именем, я проверял.

— Так их было несколько?

— Двое, да еще потом выплыл этот… Барри Деннен.

— И вы ежемесячно выплачивали им деньги?

— А что бы вы делали на моем месте, мистер Мейсон? Кстати, сумма была очень незначительная для моих доходов.

— И вы не пытались ничего предпринять, чтобы изменить положение вещей или выяснить что-либо о шантажистах?

— В том-то и беда, — вздохнул Райс, — что пытался.

— Я слушаю вас.

— У меня был друг, частный детектив. Маленькое агентство, всего несколько человек, но настоящие профессионалы. Вот я и попросил его последить за шантажистом. Они выследили того из них, что пришел ко мне за очередной выплатой. Это оказался Алекс Симонс, проживавший на окраине города, Эрик-драйв, семнадцать. Мой друг позвонил мне, сообщил об этом и спросил надо ли что еще. Я уже тогда догадывался, что те, кто приходят ко мне — мелочь. Я хотел выйти на главаря, понять, с кем имею дело. Но, видно, детектив в чем-то прокололся и этот Алекс Симонс на следующий день заметил слежку. Я не знаю, что произошло, но друг позвонил и сказал, что лучше мне не рыпаться, а платить деньги. Я спросил у него, чего это он так испугался и кто его прижал. А он ответил, что он — человек маленький и хочет жить, а другой работы у него нет. Вот, кстати, тогда у него и вырвалось, что это местный адвокат, имеющий связи в полиции и уголовном мире не только нашего города, но даже и в Лос-Анджелесе.

— Как фамилия этого детектива? — спросил Мейсон, бросив быстрый взгляд на Дрейка. — Могу я с ним поговорить?

— Он умер, — ответил Райс.

— Умер? — переспросил Мейсон. — При каких обстоятельствах?

— О, нет, — рассмеялся Райс. — Стив умер полтора года назад в больнице. Рак мозга. Он болел почти полгода. Злого умысла здесь нет, и не ищите.

— Хорошо, а как вы познакомились с Денненом?

— Он явился на следующий день после моего разговора с другом и принялся на меня орать и всячески запугивать. Надо сказать, покойный был крут и разговор вести умел. Кстати, я и сам не курсистка и тоже могу быть суров, при моей профессии иначе порой нельзя. Но, честно говоря, я спасовал. Мне было велено в качестве отступного нанять адвоката — высокооплачиваемого адвоката для ведения всех своих дел.

Вот тут-то я подумал, что выйду на их шефа. Но Виктор Брокс, которого мне рекомендовали, и который до сих пор ведет все мои дела, оказался на редкость честным и порядочным человеком, он не имеет к шантажистам ни малейшего отношения, я убежден в этом. Наверное, это был отвлекающий маневр. Хотя, я долгое время с большим подозрением относился к Броксу. Но он чист и не имеет с вымогателями ничего общего, я уверен в этом целиком и полностью.

— А второй шантажист вам известен?

— Да, я совершенно случайно узнал его адрес и имя. Проезжал на машине и заметил, как он входит в многоквартирный дом "Стравберри", открыв дверь своим ключом. Я вышел из машины, думал посмотреть фамилии у звонков. Тут в голову пришла мысль. Я достал свой бумажник и спросил у администраторши, в какой квартире живет только что вошедший человек, потому что якобы я видел, как он потерял бумажник. Администраторша мне и сказала. Это оказался Дон Холлидер, квартира двести семь. Но, собственно мне это ни к чему, сумма незначительная, а фотографии они никому кроме Лорен не предъявят.

— Хорошо, — кивнул Мейсон. — А что Веббер говорил, будто вашего друга тоже шантажировала шайка Деннена?

Райс сразу стал серьезным.

— Мистер Мейсон, как адвокат вы должны меня понять. Я не стану называть имени своего друга. Да, когда мы увидели фотографии убитого в газете…. В общем, я давно дружу с человеком, чье имя не желаю вам раскрывать, и знаю его тайну, только не знал, что его шантажировали.

Так получилось, что в юности он угодил в тюрьму. Честно отсидел, взял другую фамилию и сейчас преуспевающий и известный в городе человек, государственный чиновник. Если факт судимости станет известен общественности — его карьере конец. Просто я знал его еще в юности, мы вместе жили в Оклахоме, но в этот город нас привели разные пути.

Извините, Мейсон, но его имени я вам не скажу.

— Как считаете нужным, — не стал настаивать Мейсон. — Ваши сведения могут оказаться крайне важными. Еще один вопрос позволите?

— Пожалуйста, если только…

— Не беспокойтесь, — улыбнулся Мейсон. — Это из другой оперы. Вы сказали, что знали моего подзащитного?

— Да, — улыбнулся Райс, — мы посещаем один гольф-клуб. Очень милый в общении человек и довольно сильный игрок. Рука у него поставлена и глаз зорок, вот только когда ветер заносит мяч в мертвую зону, у него начинаются проблемы. Ему бывает приходиться тратить до семи ударов, чтобы выйти из нее.

— Да, — со знанием дела кивнул Мейсон, — мертвая зона — это всегда неприятно.

— Но не для меня, — расхохотался Райс, — сейчас я вам открою секрет, как надо поступать в таких случаях…

— Будет гораздо лучше, — усмехнулся Мейсон, — если вы мне просто покажете. Но не сегодня. Скажите, а вы не видели в последнее время Дункана Краудера в обществе какой-либо дамы?

— Дамы? — переспросил Райс. — Нет. Хотя, постойте… Я видел его случайно с женщиной, которая мне очень напомнила недоброй памяти Ивонну. Только та была шатенкой, а у этой волосы короче и пепельного цвета. Впрочем, я сейчас, наверное, в любой женщине увижу Ивонну… Но я к ним не подходил, вполне возможно, что это была просто одна из его клиенток.

— Вполне возможно, — согласился Мейсон. — Больше вы его не видели с этой дамой?

— Ни с этой, ни с какой другой, — уверенно заявил Райс.

— Что ж, хорошо, — сказал Мейсон, закуривая сигарету. — Разговор с вами был очень важен для меня и моего клиента, мистер Райс.

— Очень рад этому обстоятельству.

— Я бы не очень радовался на вашем месте, — сказал Мейсон. — Вас, наверняка, разыскивает окружной прокурор, чтобы вы ему рассказали то, что сейчас мне.

— Он меня не найдет, — пообещал Райс.

— Напротив, — мягко и чуть виновато улыбнулся Мейсон. — Как адвокат я усиленно рекомендую вам отправиться в окружную прокуратуру и рассказать там все, что вы только что изложили мне.

— Рассказать все в прокуратуре? — поразился Райс.

— Конечно, — подтвердил Мейсон, — ваши сведения имеют отношение к делу об убийстве и как законопослушный гражданин вы должны добровольно рассказать все представителям власти.

— Но откуда мне знать, что это имеет отношение к делу об убийстве? воскликнул Райс.

— Я вам сообщил. Не беспокойтесь, прокуратура отнюдь не будет разглашать информацию, которую вам не хочется делать достоянием общественности. Это не выйдет за стены их кабинетов, если они сочтут это выгодным. Одно только хотелось бы вам заметить…

— Что именно?

— Касательно вашего гипотетического друга. Если вы обмолвитесь хоть словом, они вытянут из вас все, поверьте моему опыту. Лучше вообще о нем не заикайтесь, рассказывайте только то, что знаете лично.

— Вы думаете, что мне следует отправляться в прокуратуру? — Райс явно был в замешательстве.

— Безусловно, — заверил Мейсон. — На вашем месте я не стал бы терять ни минуты.

— Ну, как знаете, — Райс встал. — Всего вам доброго. Я не хотел бы, чтобы Дункана осудили.

— Смею вас заверить — я тоже, — улыбнулся Мейсон. — Именно поэтому вам следует поторопиться.

— До свидания.

Райс вышел из кабинета.

Мейсон глотнул кофе и поморщился. Постучал пальцами по столу, затем сказал:

— Пол, отправляйся к телефону, позвони в агентство — пусть немедленно отправят людей следить за этими… Делла прочти имена и адреса двух шантажистов.

Делла выполнила просьбу.

— Пусть установят за ними наблюдение и не трогают пока мы не прибудем. И вызови официанта.

— Перри, нельзя терять ни минуты, ведь их найдут люди из прокуратуры!

— воскликнул Дрейк.

— Во-первых, — сказал Мейсон, — я голоден. Во-вторых, у нас есть полчаса, пока в прокуратуре выслушают Райса и решат поехать за ними. В-третьих, мне необходимо подумать.

Мейсон встал, придвинул стул к столу, чтобы не мешал, заложил большие пальцы в проймы жилета и принялся расхаживать по кабинету.