Красное платье для коктейля - Бретт Холлидэй

Шейн мягко сказал:

– Вчера ты был также убежден в том, что как только отыщется ее машина, то тут же объявится и она, и ее… любовник… Это, кажется, твои слова. Так вот, мы с Тимом Рурком нашли тебе машину… но любовника нет.

Он развел руками и ухмыльнулся.

– У меня еще много дел, Шейн. Если тебе больше нечего мне сообщить…

– Я тебе сказал, что есть. У меня есть информация, которую я тебе передам, хочешь ты этого или нет.

– Что за информация? – тон Пэйнтера выдавал ярость: – У нас имеется полное описание убийцы и несколько свидетелей, которые смогут опознать его.

Шейн медленно покачал головой:

– У тебя нет ничего, Пит, дружочек. Кроме той чепухи, которую ты всегда сообщаешь газетам.

– Ну, Шейн, черт тебя побери…

Рыжеволосый оперся о стол руками, наклонился вперед и свирепо посмотрел ему в глаза.

– Если бы я не был таким совестливым и не жалел тебя, черт возьми, я бы тотчас ушел, оставив тебя хлопотать впустую и разыскивать человека, который никакого отношения к убийству не имеет.

– Ну, а теперь ты меня послушай, Шейн.

– Нет, ты меня выслушай до конца. Пошли пару человек в отель «Мирабель» поговорить с Томом Торстоном, служащим автостоянки, и Недом Брауном, швейцаром, о том, что произошло там в понедельник вечером. Я даю тебе это бесплатно, потому что я ненавижу убийц, в особенности с садистскими наклонностями, которые уродуют такую красотку, как Эллен Гаррис. Теперь я покидаю твою проклятую контору, а когда войду сюда в следующий раз, я приволоку убийцу и сдам его тебе тепленьким.

Он повернулся на каблуках и, широко шагая, вышел из кабинета. Его щеки пылали от гнева. Но, садясь в машину, он уже в душе смеялся над собой. Когда же, наконец, он будет держать себя в руках и не давать Пэйнтеру повода прицепиться? Эта их междоусобица тянулась годами и всегда заканчивалась так же.

Он остановился у первого же телефона-автомата и позвонил Бенджамину в отель.

– Майкл Шейн, Бенджамин. Расслабьтесь. Все находится под контролем. На вашем месте я бы не появлялся вблизи отеля «Мирабель». Думаю, больше вам не о чем волноваться.

– Я… понимаю… Я… а-а…

Шейн расслышал скрипучий женский голос, спрашивающий, кто звонит.

Шейн быстро продолжал:

– Как долго вы еще будете здесь?

– Мы собираемся побыть еще недельку.

– Хорошо. Не уезжайте, не поставив меня в известность, и оставьте мне ваш домашний адрес. Мне кажется маловероятным, что появится еще что-нибудь, но я должен быть уверен.

– Конечно, я понимаю. Насчет оплаты… Шейн сказал:

– Забудьте об этом. Видели бы вы физиономию шефа полиции, когда я ткнул его носом в эту историю.

Повесив трубку, он почувствовал облегчение. Мистер Бенджамин вернется в Детройт, получив очень хороший урок, и останется на долгие годы верным супругом.

ГЛАВА 15

Майкл Шейн был один в квартире, когда, запыхавшись, ввалился Тимоти Рурк с пухлой газетой в руках. Репортер бросил газету на стол перед Шейном и драматически воскликнул:

– Почитай-ка все от начала до конца. Последние новости по делу об убийстве миссис Гаррис. Цитирую: «Майкл Шейн, частный детектив, которого мистер Гаррис нанял, чтобы разыскать пропавшую жену, внезапно отстранился от дела, после того, как тело миссис Гаррис было найдено в багажнике взятой ею напрокат машины. Мы цитируем шефа Пэйнтера в интервью, данном им только для нашей газеты: «… убийство – дело, которое находится в компетенции назначенных и подчиняющихся закону должностных лиц. За прошедшие двадцать лет, что я возглавляю сыскное бюро на Майами-Бич, не припомню ни одного случая, когда криминальное дело было раскрыто с помощью привлеченных со стороны лиц. Наши собственные возможности позволяют оперативно справиться с подобными делами. А любого гражданина, который тратит деньги на широко разрекламированную «помощь со стороны», предупреждаем, что с таким же успехом он может бросить их на ветер». Как тебе это нравится, Майкл?

Он подошел к шкафчику с напитками у стены и достал бутылку бурбона. Шейн ухмыльнулся и сказал:

– Я был удостоен чести слышать это из уст самого Пита сегодня утром. Что еще там есть у тебя, Тим?

– Кое-что есть.

Рурк вновь появился в гостиной, держа за горлышко бутылку виски, а в другой руке – высокий стакан с кубиками льда.

– Например, ты знаешь, Пит установил тот факт, что миссис Эллен Гаррис рванула от своего второго кавалера вечером, в десять часов, перед отелем «Мирабель»? Все ее следы после этого таинственно теряются.

– Каким образом он установил такой факт? – с любопытством спросил Шейн.

– Ты же знаешь Пита. Рутинная полицейская работа, как он утверждает. Не хочешь ли послушать историю, рассказанную швейцаром и служащим стоянки отеля «Мирабель»?

Шейн с легким раздражением отмахнулся от своего старого друга.

– Не интересно. Я слышал ее еще до Пита. Шейн посмотрел на газету и сделал гримасу.

– Не заставляй меня читать твою писанину. Прежде всего: установил ли он личность мертвой женщины?

Рурк кивнул.

– У него так же, как и у тебя, возникли подозрения, когда он увидел, что лицо ее разбито до неузнаваемости. Он отправил отпечатки ее пальцев в Нью-Йорк. Когда пришли на квартиру Гарриса, то, без сомнения, определили, что убитая была миссис Гаррис.

Выслушав эту информацию, Шейн нахмурился и запустил руку в рыжие волосы.

– Он тебя ознакомил с протоколом вскрытия?

– Прессу – да. Вот,– он указал на газету на столе,– наиболее очевидные факты. Смерть наступила от пули, пробившей сердце. Пистолет 32-го калибра. Пуля вошла в тело, не задев платья, надетого на женщину. Но платье с довольно низким вырезом, и убийца мог оттянуть его пониже, чтобы освободить место для выстрела. Но, слушай, Майкл, все раны на лице появились после того, как она была застрелена. Сначала ее убили, потом изуродовали. Так. Что еще…– Рурк растянулся в кресле со стаканом в руке, уставившись в потолок.– Медицинский эксперт не совсем уверен во времени наступления смерти. Он относит его или к понедельнику, или ко вторнику. В багажнике не обнаружено никаких следов крови под трупом, значит ее засунули туда уже мертвую. Он полагает, что когда ее поместили в багажник, прошло от двух до четырех часов после убийства. Кроме того, установлено, что за два часа до смерти она съела салат с креветками и влила в себя достаточное количество алкоголя.

Рурк счастливо улыбнулся рыжеволосому.

Шейн, нахмурившись, заметил:

– Две вещи, Тим, кажется мне, противоречат друг другу – если ее лицо изуродовано после смерти, то это явная попытка навязать идентификацию. Фальшивую, может быть? Есть ли официальное доказательство, что опечатки пальцев принадлежат Эллен Гаррис?

– Если можно верить нью-йоркскому отделению полиции. Их рапорт не оставляет сомнений. Имеются также и другие соображения в пользу идентичности. Я только не знаю, как ты сможешь удостовериться, Майк.

– Думаю, что не смогу. Но все-таки не выходит у меня из головы, что ее лицо было изуродовано после смерти. Эго ведь что-то значит, Тим.

– Естественно. Если я что-нибудь смыслю в людях, это какой-то придурок… мужского… или даже женского пола сделал, который ненавидел ее за то, что она была так красива.

– Точно. Что, вероятно, приведет нас ближе к нью-йоркскому дому, чем к незнакомцу, которого она подхватила в понедельник вечером.– Он посмотрел на часы и пробормотал:

– Надеюсь, что Джим Клиффорд позвонит из Нью-Йорка.

– Ты продолжаешь оплачивать междугородние разговоры? – невинно спросил Рурк.– Пэйнтер говорит, что ты устранился от дела.

– Проклятье! Ты же прекрасно знаешь, что я не устранился, Тим. Посмотри, что у нас есть: ты дал мне протокол вскрытия. Я надеюсь, что Пэйнтер проверил рассказ мужа о его поездке сюда.

– Естественно. Если жена убита, проверяй мужа. Стандартная полицейская методика. В воскресенье тот проверил все, что мог. Гаррис остановился в отеле Чарльстона в пятницу утром, провел переговоры со своим клиентом. Он выбыл из отеля поздно вечером и упомянул, что собирается всю ночь вести машину в Майами.

Шейн кивнул головой и кисло сказал:

– Он был бы последним дураком, если бы попытался это сфабриковать. И мистер Герберт Гаррис может быть кем угодно, но не думаю, что он дурак.

– Ты его подозреваешь?

– Не знаю, Тим. Очень много зависит от того, что раскопает Джим Клиффорд.

И, словно в ответ на его призыв, зазвонил телефон. Он поднял трубку и сказал:

– Шейн,– затем: – Отлично, Джим, я ждал этого. Он удобно уселся, чтобы слушать и делать записи. Клиффорд говорил:

– Я оказался очень трудолюбивым мальчиком. Ты это увидишь по расходному счету, который я высылаю. Начнем с того, что если это дело произошло в Майами в прошлый понедельник или вторник, как ты говоришь, то муженек чист. Я точно установил, что Гаррис при всем желании не смог бы появиться в Майами ни в понедельник ни во вторник.