Стремительный - Джемма Джеймс

Джакс хихикнул, пока привязывал ремень к стулу. Я потянула его, но он не сдвинулся.

— Еще как могу.

Райф опять привлек мое внимание. Его взгляд окутал меня холодом, заставляя страх и раскаяние бежать по моим венам. Страх от того, что должно произойти, и раскаяние за свои действия. Прежде чем бежать, я должна была подумать дважды. Я должна была подождать пару дней и сначала втереться к нему в доверие. Эта попытка бегства, стала катастрофой.

— Один мой старый знакомый использовал его на моем брате и на мне миллион раз. Это очень больно, и могу поспорить, очень скоро твоя попка тоже с ним познакомится.

Я застыла, когда он остановился позади меня. Ожидание первого удара было самой худшей частью, и когда наконец-то он соприкоснулся с моей задницей, я потеряла дыхание. Мне казалось, что это ожидание длилось вечность, хотя прошло лишь мгновение, после которого последовали частые удары. Я стояла на цыпочках и до крови закусила губу. Не подарю ему такое насаждение, как мой крик.

И я никогда не хотела, чтобы он узнал, как это влияет на меня. Мое лицо горело от унижения — не от его действий, а от того, как я реагировала.

— Давай, милая, кричи для меня. Умоляй меня остановиться.

— Нет, — это все, что я могла выдавить сквозь стиснутые зубы.

Он ударил сильнее, и я непроизвольно взвизгнула.

— Так-то лучше.

Удар!

— Прекрати!

Я сжала свои бедра, и мои руки натянули ремень. Джакс поймал мой взгляд, и я заметила, что его пальцы впились в стул с такой силой, что побелели костяшки. Он облизал губы, глаза застыли от возбуждения.

Райф продолжал бить мою задницу в угнетающей тишине. Никаких разговоров, я сдерживала себя, чтобы не застонать от боли, или, не дай Бог, от наслаждения.

Только звуки удара дерева по коже заполняли комнату.

Я погрузилась глубоко в себя, когда Райф усилил силу своих ударов. Где-то около тридцати ударов пришлось на мою задницу, прежде чем он положил весло на стол, дыша тяжело и часто. Я ощутила, как он подвинулся ближе, почувствовала молнию на его штанах своим телом и сильнее сжала мышцы.

— Раздвинь ноги.

Руки сжались в кулаки, и я позволила своей голове упасть на стол, когда раздвинула бедра. Краска снова залила мои щеки, еще сильнее, ведь он собирался трахнуть меня на глазах у своего друга. Даже хуже, они знали всю правду обо мне.

Его руки коснулись моих бедер, и он вошел в меня одним сильным рывком.

— Блядь! Да ты же мокрая, — он засмеялся, проталкиваясь в меня с большей силой, толкнул меня выше на стол, пока мои ноги не повисли в воздухе. — Я никогда даже не думал об этом. Ты тащишься от этого дерьма, да?

Слеза сползла по щеке, и я сильно зажмурилась.

— Мне жаль.

— Ты извиняешься за то, что получаешь удовольствие от боли и унижения, или за что-то другое?

— Мне просто… жаль.

Мне стыдно за то, кем я была, ведь моя испорченная природа была виновата в том, что он ушел в тюрьму. Мне было очень жаль.

Он замедлил темп, резкие движения сменились нежными. Я вонзила ногти в поверхность стола и застонала.

Джакс застонал тоже. Я повернула голову, когда он потянулся к молнии на штанах. Его голова наклонилась, а глаза впивались в меня, в то время как он ублажал себя рукой.

Неглубокие проникновения Райфа мучили меня, стимулируя нужные точки. Мое желание стекало по бедрам, заставляя мое тело слегка дрожать. Мой стон нарушил тишину.

— Мне нужно кончить, — умоляла я.

— Нет. Я не разрешаю. Если ты сделаешь это, я опять задушу тебя.

Я задыхалась.

— Не могу сдерживаться.

— Я сказал нет!

Он ударил мою задницу и вошел слишком глубоко. Сильно. До боли сильно. Я пыталась сконцентрироваться на чем угодно, только не на том, как он двигался во мне. Гром гремел где-то сверху, жесткий край стола впечатывался в меня, где-то прогудел поезд. Даже Джакс почти достиг оргазма. На чем угодно, только не на Райфе.

Этого не было достаточно. Я собиралась кончить, а он собирался задушить меня, и это приводило меня в ужас. Я могла разрулить много вещей, но сдерживать оргазм не было одним из них. Неожиданно, лицо Зака всплыло в моей памяти, и я погрузилась в воспоминания, когда он опускал мои трусики и прижимал меня к кровати. Моей кровати. Единственное место, где я чувствовала себя в безопасности. Я вспомнила, как он прижимал подушкой мои рыдания, как он избивал меня там, где не были бы видны синяки. Тем не менее, мое тело было на моей стороне.

Это была его вина. Он заставил меня чувствовать ненависть по отношению к нему.

Райф вошел в меня последний раз и замер, дернув меня больно за волосы, когда кончал. Джакс также, словно они договорились, достиг финиша. Его дыхание замедлилось, когда он проложил тоненькую дорожку прикосновений по моей спине. Я покрывалась гусиной кожей от его пальцев, ощущая, как они отличаются от чувствительной кожи моей попы. Он освободил мои руки, поднял меня и перекинул через плечо, словно мешок с картошкой. Вода капала с моих волос и оставляла дорожку до подвала. По пути он остановился и захватил полотенце из ванной.

Я начала дрожать, когда он подошел к клетке.

— Не оставляй меня там. Пожалуйста.

Я вцепилась в его джинсы, но он легко освободился и поставил меня на ноги.

— Две ночи, Алекс. Это то, что ты получила за свой маленький побег.

Он держал меня рядом с собой, одна рука играла с волосами, пока он открывал клетку. Он пропустил меня внутрь, и полотенце упало к моим ногам.

Я обернулась и молча наблюдала за тем, как он закрывал дверь.

— Райф… пожалуйста…

Я моргнула пару раз, но он остался непоколебим.

— Мне нужно связывать твои руки?

— Зачем? — я махнула рукой в сторону своей тюрьмы. — Я не собираюсь ничего делать.

Он засмеялся.

— Не мастурбируй.

Мысль о том, чтобы прикасаться к себе была последней, которая могла прийти мне в голову. И если бы я сделала это, то захотела бы Райфа еще сильнее. Я все еще жаждала его, очень сильно, несмотря на то, что эта клетка разделяла нас, и что он держал ключ от моей свободы у себя в руках.

— Я вернусь утром, чтобы покормить тебя.

Он повернулся, будто я ничего не значила для него, и меня вновь накрыла темнота.

Двенадцатая глава

Переломный момент

Райф

День и ночь меня преследовало две дилеммы: у меня бы сын, с которым я должен встретиться, а также в подвале находилась раздетая пленница — манящая и извращенная девушка, к которой я испытывал сильное желание. Я поправил джинсы и попытался сосредоточиться на других вещах, но сам факт того, что уже прошло два дня, а я не занимался ни одним из этих вопросов, тревожил меня.