Я – вор в законе - Евгений Сухов

– Никогда.

– И кем же вы тогда работали?

– У меня было очень много специальностей. Работал грузчиком, одно время шофером, приходилось и старателем на Севере, золото намывал. Всего и не перечислишь!

– Парень с такой светлой головой работал грузчиком! Это по меньшей мере безрассудно, если не сказать преступно, молодой человек. И то, что вы пришли сюда, в наш вуз, это вполне закономерно, вы просто ощутили в себе потребность совершенствоваться. Конечно, это могло произойти и пораньше, но и сейчас не поздно, вы как раз подходите к расцвету своего мышления, а оно происходит у вас весьма бурно. Такое бывает только у самых одаренных личностей. А эта ваша работа о Европейском союзе, – опять покачал головой профессор, – для меня вообще откровение. Хотя этой тематикой я занимаюсь всю жизнь. Вы раньше никогда не интересовались этим вопросом?

– Никогда. Раньше думалось о другом.

– Это тем более странно. Вы так прочно входите в науку, как будто работаете в этой области по крайней мере с десяток лет. Откройте же мне секрет, как вам все это удается?

– Секрета особого нет, Егор Сергеевич. Сижу в библиотеке, конспектирую. Перечитал сотни две книг, которые относятся к этой проблематике. Еще, может быть, и потому получается, что в свое время не умел ценить время, вот наращиваю упущенное сейчас.

– Чтобы перечитать за такое короткое время столько книг, нужно не вставать из-за стола с утра до ночи!

– Я читаю очень быстро, – возразил мягко Варяг.

И вправду: Варяг читал так быстро, что со стороны казалось, будто он просто листает страницы.

– А иногда важен просто смысл написанного. Очень много интересного материала идет на английском языке.

– Откуда вы знаете английский язык? И насколько я понял, вы владеете им очень хорошо.

– Английским языком я интересовался всегда, а занялся им всерьез уже здесь.

Это было правдой. Английский язык Варяг начал постигать еще в колонии, будучи подростком. Английский, неожиданно для него самого, захватил и сделался любимым предметом. А когда через два года он был переведен во взрослую зону, его соседом оказался внешторговец, отбывающий срок за какие-то крупные махинации с валютой, торгаш и сам увлекся, занимаясь языком со смышленым парнишкой. Разве мог он тогда представить, что эти занятия пригодятся его талантливому ученику для написания диссертации?

Нестеренко развел руками.

– Вы одаренный человек. Диссертация получилась очень и очень весомой. Мне кажется, что вы нащупали новое направление в науке, которое скоро заинтересует очень многих. Вам повезло, здесь вы будете первым. Великолепное начало!

Уютно сидя в мягком кожаном кресле, Варяг внимательно слушал собеседника. Ему нравилось в старом академике все – быстрая речь, молодые огоньки в глазах и даже его манера поглаживать руками прохладный мрамор столешницы большого стола, за которым он сидел. Варягу нравилось и то, что, будучи известным ученым, настоящим светилом науки, Нестеренко отнюдь не был чужд простым человеческим слабостям. Страшный сердцеед в прошлом и любитель крепких напитков в настоящем, он успевал всюду – выпускать монографии и ухаживать за хорошенькими аспирантками, посещать международные научные симпозиумы и провести вечер-другой со старыми друзьями за бутылкой хорошего вина. Варяг никогда не видел академика унылым, усталым или больным, хотя, наверное, как и любой человек в его возрасте, Нестеренко болел и уставал. Варяг любил наблюдать за учителем, когда тот, загораясь от собственной, только что пришедшей ему в голову идеи, тут же бросался ее реализовывать, заражая окружающих своей энергией, всегда бьющей из него ключом.

…Нестеренко погладил седину и, хлопнув ладонью по столешнице, воскликнул:

– И все-таки я не перестаю удивляться вам! Как вы успеваете все?

Варяг скромно опустил глаза.

– Были в моей жизни наставники, которые научили меня рационально использовать свое время, – уклончиво сказал он. – Не могу сказать, что тогда, в юности, я им был благодарен, но теперь мне этот урок пригодился.

Академик некоторое время задумчиво смотрел на него, потом вдруг переменил тему:

– Посмотрите на этот стол. Как вы думаете, сколько ему лет?

Варяг посмотрел на огромный стол, занимавший весь угол просторного кабинета академика.

– Не знаю, Егор Сергеевич, – пожал он плечами, – судя по виду, очень древний.

– Ему более ста пятидесяти лет. – Нестеренко пальцами, будто ощупывая, пробежался по мрамору. – Сейчас таких столов уже не делают. Он был выполнен на заказ, из крепкого мореного дуба и мрамора. Раньше ведь как бывало?.. Приходил мастер, осматривал комнату, учитывая не только ее размеры, но и вид из окна, и только потом принимался за работу… И мрамор этот тоже не простой. Он привезен из Италии, и если вы присмотритесь, то увидите на плиточках очень интересный рисунок. За этим столом сидело восемь академиков и целый отряд разных чиновников… А сейчас он – в моем ведении… – Нестеренко лукаво посмотрел на Варяга. – Я ведь к чему это все говорю?.. А к тому, что есть у меня такая надежда… Мечта, можно сказать… Я надеюсь, что когда-нибудь и вы, Владислав, сядете за этот стол и будете не худшим его хозяином.

Варяг, глядя на него, вдруг подумал о том, что Нестеренко чем-то напоминает ему Медведя. Та же бьющая через край энергия, властность, такие же умные глаза и отеческая манера разговора. Каждый из них достиг вершины в своем деле, и каждый хотел видеть своим преемником его, Варяга.

– Спасибо за поддержку, Егор Сергеевич.

Попрощавшись, Варяг направился к двери.

– А знаете, – вдруг сказал ему вслед академик, – Вероника о вас спрашивала. Вы как-нибудь позвоните нам, мы будем очень рады.

– Непременно, Егор Сергеевич.

Варяг знал, что звонить академику он не будет. Он не станет этого делать потому, что у него чертовски хорошенькая младшая дочь. Было бы непростительной глупостью заставить ее влюбиться в себя. Интересно, что бы она сказала, увидев в постели на его груди двух здоровающихся ангелов. Девочка она неглупая и сказочке о мальчишеском баловстве вряд ли поверит. Наверняка она поделится своими сомнениями не только с папой-академиком.

Варяг и так уже совершил ошибку, приняв предложение Егора Сергеевича отведать у него дома чашку кофе. На следующий день его разыскал Ангел и дружески, с располагающей улыбкой на губах, посоветовал избегать близких отношений с семьей академика. Варяг этот совет воспринял, как решение сходки, и больше в дом академика не заходил.

Знание английского Варяг проверял на валютных проститутках, которые назойливыми жужжащими осами кружили вокруг гостиниц, набитых иностранцами. Гладко выбритый, безукоризненно одетый, словно английский лорд, он представлялся им лакомым кусочком. Даже их опытный критический взгляд не мог распознать в нем соотечественника. Варяг разговаривал по-английски, целовал дамам руки, заказывал в номера букеты цветов и подчеркнуто бережно относился к долларам. Иногда он вез одну из девочек к себе на квартиру и, нежно шепча английские слова на ухо, брал ее. Женщин совсем не удивляла его наколка в виде креста и двух ангелов. Весело щебеча, они втолковывали непонятливому иностранцу, что похожие наколки делают их соотечественники, отбывающие срок.

Но однажды он чуть не погорел.

В одном из валютных ресторанов Варяг познакомился с юным очаровательным созданием лет восемнадцати. Девушка училась на втором курсе факультета иностранных языков и неплохо знала английский. Все было как обычно – американский незатейливый юмор, разговоры о небоскребах и гангстерах и тонкий, полный романтики секс до утра.

А проснувшись, Варяг вдруг обнаружил, что девица как-то странно смотрит на него.

– А ведь ты не американец, – сказала она по-русски.

– Как же ты догадалась, птичка? Наколка, что ли? – спросил, удивляясь, Варяг, подбирая рубашку со стула.

– И наколка тоже, но они разные бывают. А с крестами мне приходилось видеть и у настоящих американцев и англичан. Просто во сне ты по фене говорил. У меня брат несколько лет за драку сидел, и я кое-что понимаю.

– И что же я такое говорил?

– К тебе как будто приходили несколько заключенных и спрашивали твоего совета, чтобы решить спор, а ты им все говорил, что не имеешь права решать, потому что ты уже не вор. Ты им говорил, что стал другим. Это правда?

– Что правда?

– Ты действительно вор? – беззастенчиво поинтересовалась девица.

Внутри у Варяга все похолодело. Вот где пригодилась выучка изображать из себя английского лорда. Спокойно. Улыбнись и никакого волнения.

– Чудачка! Откуда же вор может знать английский язык?..

Ему удалось ее убедить, но с тех пор в этом ресторане Варяг больше не появлялся.