Игра королев - Дороти Даннет

— Да, конечно… Лишь бы они не слишком кололись… Как-то все нескладно получилось, а? — вдруг спросила она. — Младенец умер, ты — наследник, а девушка ни о ком не хочет слышать, кроме Фрэнсиса Кроуфорда.

Наступила пауза.

— Правда? — засмеялся Лаймонд. — Надеюсь, ты не разрушила сказку — люблю, когда мной восхищаются. В любом случае с твоей стороны было очень мило приехать, золотая моя. Не могла бы ты побыть здесь еще немного?

— Ради тебя — с удовольствием, — легко согласилась Молли. — Я ведь не доставляю тебе хлопот?

— Нет, — задумчиво произнес Лаймонд. — Полагаю, ты единственное живое существо, которое к этому не стремится. Пойдем, моя сладкая, там внизу нас ждет хороший ужин.

Он открыл дверь, и Молли с сияющими глазами прошествовала за ним вниз, как прелестное, благоуханное, золотистое облачко.

Мариотта услышала его голос. Но еще за неделю до этого, сидя, закутавшись, в кресле у окна, она слышала, как он вошел в дом, и знала, что рано или поздно Лаймонд к ней придет.

Боль и лихорадочный бред были уже позади. Очнувшись от забытья, она некоторое время не могла понять, где находится, пока наконец полная сладкоголосая женщина, вся увешанная драгоценностями, не сказала ей. Измучившись телом и духом, Мариотта была теперь одержима одной лишь мыслью: после того, как ее гордость как жестоко уязвили, а любовь грубо отвергли, найти хоть какое-то утешение в теплых волнах нежности Лаймонда.

Ребенок умер. Она видела в этом лишнее подтверждение вины Ричарда и находила горькое удовлетворение в мыслях, что, по крайней мере, ей удалось разрушить его планы. Ей нужна была поддержка, и кто же пришел на помощь — Лаймонд… Лаймонд, а не Ричард.

Мариотта была погружена в свои мысли, когда постучали и дверь отворилась.

— Я ждала вас, — сказала она.

Лаймонд был тщательно одет, не то, что в первый раз, когда они встретились; вьющиеся волосы аккуратно причесаны, сорочка безукоризненно чистая; но глаза оставались полускрытыми, а на губах играла загадочная усмешка.

— Я значительно опрятнее, когда трезв, — ответил он на ее удивленный взгляд, затем подошел ближе и встал, прислонившись к стене. — Боюсь, я не слишком хороший врач. Мне жаль ребёнка. Я слышал, что вам стало лучше.

Она была сбита с толку.

— Вы не знаете, что я ушла от Ричарда?

Лаймонд не смог скрыть изумления.

— Оставили Ричарда? Почему?

— Мы поссорились, — начала Мариотта. — Он одержим идеей поймать… — Она запнулась, теребя брошь на домашнем платье, и промямлила бессвязно: — Я сказала ему о драгоценностях. Но их отняли в Аннане. Это все, что осталось.

Взгляд Лаймонда остановился на бриллиантах.

— Вижу. Когда вас схватили, вы пытались отыскать меня?

— Не совсем… Я думала, что Эндрю Хантер мог бы позаботиться обо мне, пока вы… если бы вы узнали, где я или прислали мне еще…

Она умолкла: ситуация неожиданно сделалась столь щекотливой, что было трудно подобрать слова.

Затем она решилась:

— Не нужно больше присылать драгоценности. Вы должны понять… Я бы все равно рано или поздно вам их вернула. Но я думала…

Мариотта снова не знала, что сказать…

— И что же вы думали?

— Вы намного умнее Ричарда, и я могла бы с вами поговорить обо всем. Раньше я беседовала с Эндрю, — собралась она наконец с мыслями, — но его не было в Баллахане, а я не знала, что делать, — потом пришли англичане, а потом ваши люди приехали за мной, а мне стало плохо… извините. — Ее глаза заблестели от слез, кровь прилила к бледным щекам. — Возможно, вы не знали о ребенке.

Молодой Кроуфорд отвернулся. Не отвечая он подошел к каминной полке, облокотился на нее и закрыл глаза руками.

— Давайте сначала отбросим всю словесную шелуху и проясним дело. Что именно вы сказали Ричарду и почему произошла ссора?

И Мариотта рассказала ему. Пока она вспоминала о заброшенности, разочарованиях, разногласиях и безумствах, разрушивших ее счастье и заставивших ее уйти, Лаймонд смотрел в пол. Она коснулась его подарков и своих чувств, упомянула и о том, что решила ничего не говорить мужу, не умолчала и о последней ссоре, когда Ричард заподозрил ее в самом худшем, и в заключение произнесла с детской наивностью:

— После всего, что случилось, я больше не могла оставаться.

Лаймонд мрачно ходил из угла в угол, глядя на ее невинное лицо в обрамлении темных кудрей. Глаза Мариотты были полны слез.

— Вам не кажется, что в роли змея-искусителя выступаю я? Разрушитель я, а не Ричард? Волнующая перспектива покарать меня послужила основной причиной всех его прегрешений.

Фиалковые глаза Мариотты стали серьезными.

— Он так безжалостен к вам. Ричард ненавидит вас за то, что вы не такой, как он… Это несправедливо, и за это я презираю его.

Синие глаза были ангельски безмятежны.

— За отсутствие братской любви? Прошу извинить за напоминание, но наша первая встреча…

Он был прав: Мариотта забыла о поджоге Мидкалтера. Она слабо возразила:

— Вы не знали, что делали.

— Больше всего на свете, — заметил Лаймонд несколько мрачно, — я желал бы хоть полчаса не знать, что я делаю, но ни разу мне не удалось удостоиться такого счастья.

— Я помогу вам.

Она склонилась и взяла его за руку. Не пытаясь высвободиться, он заметил совершенно равнодушно:

— Ваше богатое воображение заставило вас сильно преувеличить мои достоинства. Вы хотите, чтобы я все бросил в угоду вам? Тогда я должен сказать Молли.

— Молли?

— Женщине, которая за вами ухаживает. Она содержит публичный дом в Англии, а даже ради высокой чести, которую вы мне оказываете своим предложением, не стоит бросать лучших друзей. Даже ради удовольствия позлить Ричарда.

Мариотта робко улыбнулась:

— Вы хотите меня напугать для моего же блага…

— Напротив. Очень важно, чтобы вы здесь оставались, пока не окрепнете. В конце концов, мне пришлось немало потрудиться, чтобы заполучить вас, а я, в отличие от Ричарда, умею ценить женщин.

Он поднес руку к лицу: красивая кисть и длинные пальцы с ладони были обезображены крепкими мозолями.

— Какая жалость, не правда ли? Я был рабом на галерах два года после того, как узнали о Солуэй-Мосс, и для всех вас это были два очень спокойных года. Я часто раздумывал, как славно живется нашим йоменам 4) под властью его милости лорда Калтера.

Мариотта вся сжалась:

— Вы стараетесь напугать меня. Я не верю вам, но все-таки, пожалуйста, перестаньте!

— Вас пугает отвратительная правда жизни, — пояснил ей Лаймонд с презрением. -Продажная, дурно пахнущая, старая, как мир. Мне наплевать, напуганы вы или нет: через месяц вас здесь не будет. Если ваши куриные мозги хоть что-то соображают, вы должны понять, что это неизбежно. Стал бы я брать на себя труд лишать Калтера наследника, если бы не был уверен, что у него есть причины для развода. Все получилось замечательно. Если бы Ричард от природы был поживее, то он бы устранился сам, а так мне придется его слегка подтолкнуть.