Тайна мышиного короля - Оксана Олеговна Заугольная

тощая, у тебя нет крыльев, клюва… Да проще сказать, что у тебя есть, чем наоборот. Страшная, смотреть противно.

– Вот и не смотри, нашелся красавчик, – снова влез Димка. – Подушка перьевая.

– Ты мне тоже не нравишься, но это не важно, – ответил на оскорбление Сол и поднялся на ветку.

Его мощные нижние лапы привычно уцепились за толстую кору. Еще один взмах крыльями, другой, и он с тем шелестом, что разбудил Тедди, полетел в сторону розовеющего на востоке неба. Или не на востоке? Находясь в непонятном месте чужого мира, Тедди уже ни в чем не была уверена.

– Курица! – крикнул ему вслед Димка и поднял палку, чтобы швырнуть.

Но Тедди его удержала. Как бы то ни было, принц много рассказал им об этом месте, куда больше, чем крестьянин, что не решился их даже пустить в дом. Впрочем, зная теперь о том, как живут местные люди, девочка прониклась к тому человеку уважением.

– Не курица он… – вздохнула Теодора, возвращаясь в палатку.

Димка тоже забрался внутрь и снова заботливо укрыл ее курткой. Солнце еще только поднималось, можно было хоть попытаться поспать. И как они забыли, что ночи летом такие короткие? Проболтали почти все время с незваным гостем, теперь дрыхнуть будут до обеда.

– А кто? – Он завозился, укладываясь рядом.

– Филин. – Тедди произнесла это и тут же поняла – так оно и есть. – Интересно, а птицы с длинными шеями у них есть? Лебеди там… как они… выгля…

Кажется, сквозь зевок Димка пытался ей ответить, но она не слышала его, потому что уже крепко спала.

Тедди снились разные птицы, они все налетали на нее, щелкали клювами, верещали прямо в ухо и чему-то возмущались. Не иначе как ее несуразному виду. Но стоило Тедди через силу открыть глаза, как она поняла, что какофония продолжается. В палатке, кроме нее, уже никого не было, если не считать ног высунувшегося наружу Димки. Он о чем-то ругался с хозяином дома. Тедди прислушалась.

По всему выходило, что Василий с утра обнаружил колдовские яблоки и смекнул, что на его двор прилетал кто-то из птичьего племени. И отчего-то – тут Тедди совсем не поняла его логики – решил, что в этом виноваты гости. А когда разбуженный Димка попытался успокоить его, объясняя, что Сол совершенно безвредный и уже улетел, стало только хуже. Теперь Василий требовал, чтобы они немедленно уходили, его так и не представившаяся и до этого молчаливая жена голосила на всю улицу, дети ревели. Тут даже очень невыспавшийся человек проснулся бы. Так что Тедди оставалось только накинуть оставленную Димкой куртку и выползти по росе из палатки. Она едва не запуталась в выходе, но наконец девочке удалось подняться на ноги. Утро было настолько раннее, что она не знала, поспала ли хоть пару часов.

– Как вы можете нас обвинять, когда сами ничего не рассказывали?! – Тедди вспомнила, что отец говорил: мол, лучшая защита – это нападение. Было самое время вспомнить его науку. – Вы даже не сказали, что это птичье королевство!

Василий замолк на полуслове и вытаращился на нее, его жена тоже перестала вопить и, пятясь, ушла в дом. А вот дети неожиданно залились смехом, словно она удачно пошутила.

– Ты что же, совсем простушка или казаться такой хочешь? – наконец отмер Василий и пригладил усы. – А то не знаешь, что это мышиное королевство?!

Многое Тедди была готова услышать, от вялых отнекиваний до честного признания, но вот этого ей и в голову прийти не могло. Как ни крути, Сол не походил на мышь. Даже летучую. Разве что в этом странном мире и названия все перепутаны…

– Сол не мышь, – озвучил ее мысль Димка, вставая рядом. Он уже собрал палатку и теперь запихивал в рюкзак.

Василий закашлялся, глаза его выпучились, словно он подавился. Тедди не знала, то ли стукнуть его по спине, то ли подождать. Но когда хозяин двора успокоился, то прохрипел:

– Да уж, этот точно не мышь. Мышей терпеть не может, как и вся его братия. Впрочем, они и друг друга не слишком терпят. Вздорная семейка. Слыхали про его старшую сестру? Ее брат должен был наследовать родителям, да только она его птенцом убила. Все гадают, долго ли ждать, когда Сол свою сестру ощипает, уж больно она непутеха по их меркам.

– Для человека вы подозрительно много знаете о птичьих делах, – сузила глаза Тедди.

Но Василия это не смутило.

– У нас все знают, – махнул он рукой. – Кора баба вздорная и болтливая, но не злая, с нашими девками болтает, так и мы новости узнаём.

– Кора? – Тедди уже перестала понимать, о чем они говорят.

– Да сорока, – пояснил Василий. – Не гнушается с нормальными людьми разговаривать, даром что крылатая.

Так Димка с Тедди стали обладателями информации о том, что птичьи породы назывались тут точно так же, как и в их мире, и, судя по описаниям, выглядели они похоже. Если верить Василию, Сол несколько преувеличил значимость его королевской семьи для птичьего племени. Вместе они собирались разве что для отражения нападений мышей или разбоя, да и то находились отщепенцы. Все остальное время птицы жили кто во что горазд и хоть знали, кто их король, большого пиетета к нему не испытывали. Они и впрямь полагали, что это их королевство, но то же самое думали и мыши, а их было не в пример больше, и дисциплина у них была железная. Правда, они не гнушались пожиранием не только птиц, но и людей. Люди же словно между молотом и наковальней выживали только за счет того, что эти племена находились в состоянии постоянной войны.

– А почему вы не уйдете отсюда? – не выдержала девочка. Она окинула взглядом двор и дом. Нет, она не видела здесь такого, ради чего стоило бы рисковать жизнью. Своей и детей.

Кажется, ее мысли слишком ясно были написаны на лице, потому как Василий недовольно зыркнул на нее исподлобья и буркнул:

– Умная какая. Птичье племя нас тоже гонит, но, чтобы дойти хотя бы до гор, нужно преодолеть лес. А мыши нас не пропускают. Им куда удобнее, когда мы тут.

Василий рассказал, что, кроме их села Несчастливое, есть еще два известных ему, до которых можно добраться. Горемычное и Унылое. А дальше со всех сторон густой лес, полный ночных хищных птиц и кровожадных мышей, так что даже грибы-ягоды крестьяне собирали с оглядкой ясным днем, а в поля добирались только всем селом, оставляя дома детей, стариков и несколько крепких женщин с