Маг 9 - Иннокентий Белов

что-то пойму. Да и положено ему процедуру пройти необходимую, чтобы понял, что не с тем мужчиной они все связались.

И на своей личной шкуре испытать, что такое оказаться связанным по рукам и ногам в опытных руках.

Мужик на вопросы молчит, только ругает меня негромко всякими словами. Тоже соблюдает положенный режим тишины до сих пор и демонстрирует стойкость к моим фокусам, какими бы они не были.

Ну, посмотрим, насколько он окажется стоек.

— Привязали к спинкам коек, — лезет в голову такой стих по обстановке.

Пробую его лицом воду, то есть, резко опускаю его до половины в холоднющую жидкость и жду полминуты. Глядя как булькают пузыри, а тело бьется, оставаясь до половины лежать на берегу, придавленное моим коленом сверху.

Поднимаю голову из воды, жду десять секунд, когда водитель прокашляется и отплюется, повторяю вопрос про старшего, жду еще пару секунд и снова опускаю лицо в воду.

Второй раз ему приходится труднее, кислород в крови потрачен, за пару вздохов его не восстановишь. Уже через десять секунд пошли пузыри, а через пол минуты он только сипел и приходил в себя уже без привычной ругани.

Приходится повторить процедуру еще два раза, пока вволю нахлебавшийся воды водитель что-то просипел и мотнул головой, сотрясаясь в приступах кашля. Понял, что долго не выдержит такие процедуры с закаливанием и оздоровлением, все же не подводный боец из ПДСС.

Через минуты приступов рвоты он все же кивнул головой на Курносого, что тот у них главный и все вопросы к нему.

Я оттащил его на метр от воды. Он весь мокрый до колен и вскоре почувствует, каково это — купаться в октябре, а потом загорать на свежем воздухе.

Даю ему могучего пинка по ребрам тяжелым ботинком, достав сначала камень с ноги.

И добавляю по голове, он затихает. Вот, с первым разобрался. Я и так, конечно, знаю, кто тут главный, однако, процедура купания необходима для галочки.

Что никто из них в сторонке не останется, все пройдут процедуру приема в настоящие бандиты.

Зато, что мне откровенно нравится, такое внимание придется уделить каждому бандиту. Пусть попробуют полной грудью то, что положено проигравшей стороне в бандитских разборках. И поблекнет романтика такой жизни в их немудреных головах. Еще вернутся к нормальной жизни, те же коробочки клеить с другими инвалидами смогут и так себе на хлеб зарабатывать будут.

Приходит очередь Курносого, тот оказался крепким орешком, пришлось его полностью скинуть с берега, встать на него одной ногой. Чтобы только поднимать время от времени голову из воды за волосы, стараясь самому не замочиться.

— Кто дал наводку? Откуда узнал про поезд?

Задаю одни и те же вопросы раз за разом, пока, после пятнадцатого примерно сеанса курносый так и не научился дышать под водой. Понял, что еще пару раз и точно захлебнется в неумолимом процессе. Замотал головой и показал готовность к сотрудничеству:

— Заказ дал покупатель камня — все что знаю, — просипел он через минуту, отплевавшись и отдышавшись, — Пробили тебя по ментам, всплыло от следака, что есть к тебе претензии от серьезных людей. Вышли на них, они согласились доплатить за то, чтобы наказать.

Ну, уже не врет. Какой все же настойчивый до наших теперь денег оказался покупатель украшения. Придется с ним тоже поговорить по-мужски и обстоятельно.

Жду пару минут, размышляя, чтобы еще спросить замерзающего в ледяной воде мужика. Решаю, что узнал все, что нужно и вытаскиваю его на берег, где так же добавляю по ребрам и многострадальной голове.

Купальные процедуры ждут и обоих оставшихся бойцов с заднего сидения. Уже не так настойчиво, всего минут по пять купания, потом такой же удар по ребрам и следом по башке. Ну, тощий поплавал побольше за свою хитрость с ножом.

Обыскиваю безвольные тела, забираю смартфоны. Документы тоже у всех с собой. Их скидываю в кучу с найденными деньгами, потрошу всех по полной. Забираю ключи от машины, разрезаю веревки на руках бедолаг и быстро ухожу с пакетом разного добра.

Стаскиваю перчатки, быстро перебирая ногами в сторону виденной недавно остановки общественного транспорта.

Пусть теперь выживают сами, в мокрой одежде на холоде, со сломанными ребрами и тяжелым сотрясением мозгов.

У них есть машина, где они могут согреться, только, завести ее не получится. Кому-то из них придется ковылять за помощью к людям. Да и всем придется как следует помучиться прямо сейчас и ближайший месяц.

Как я и думал, после предварительного разговора купание в ледяной воде и жестокий недостаток воздуха развязали языки всем. Они просто собранная по знакомству Курносым банда, решившая выполнить заказ покупателя украшения.

Впрочем, уголовное деяние они собрались осуществить серьезное — похищение уже совершили, еще и про пытки мне говорили. Даже гараж приготовили с подвалом, где уже готовы меня держать на цепи.

Я так и это почувствовал по разговорам, признание бандитов только подтвердило мои догадки.

Быстро прохожу пустынную Капсюльную улицу и запрыгиваю на маршрутку, везущую меня к метро.

Как бандиты выберутся из ловушки — это уже их дело.

Через час с небольшим я звоню в домофон, Брат открывает мне дверь на этаже.

— Ну, как все прошло? — нетерпеливо спрашивает он.

Я рассказываю все подробно, описываю тот момент, когда понял, что никого серьезного за этими бандитами нет.

— А если был бы?

— Пришлось бы тогда еще сильнее лупить. Теперь еще нужно решить, что делать с неугомонным покупателем украшения?

— Давай ничего не будем делать! Он поймет, что мы знаем про него!

— Понять поймет, только, успокоится ли? — сомневаюсь я, — Я могу поджарить его файерболом, как будто шаровой молнией небольшой, если шарахну метров с пятидесяти. Никаких следов и никакого оружия.

— Так ты оставил их на берегу замерзать, но, в машине они смогут отогреться? — переводит разговор на бандитов Брат.

— Могут, надышат там друг другу в тесноте.

— А может кто-то из них помереть?

— Не исключено, у Курносого сильное переохлаждение, плюс ко всему сломаны ребра и тяжелое сотрясение мозга. Как и у всех остальных. Да там все в мокрой одежде, которую сейчас не смогут снять и выжать. Однако, в салоне вполне могут отсидеться и прийти в себя.

— Не перегнул ты палку с ними?

— Да нет. Если и умрет кто-то, не будут же они болтать полиции, что похитили человека, чтобы пытать и отнять деньги. И что это он им так навалял в целях самозащиты конечно. Нет, будут молчать как рыбы. И лечиться долго.

— А захотят отомстить?

— Да и пусть! Тогда нам пусть лучше мстят больные, бедные инвалиды, чем здоровые крепкие отморозки. Если смогут, конечно. Мы это с тобой переживем. Давай лучше подумаем, как предупредить и испугать заказчика.

— Думаешь, не наврали они по время купания? — Брат забыл про мою способность.

Да и про свою тоже. Придется ему напомнить.

После этих событий больше ничего такого криминального не происходило.

Я по-прежнему лечу людей и радуюсь благоустроенной жизни в новой квартире вместе с Ольгой. Теперь и ее дочка к нам переехала, чтобы жить у матери под надзором. Не сказал бы, что мечтал об этом, однако, девчонка нормальная и серьезная, жить мы друг другу сильно не мешаем. Но, все же стало неудобнее, в чем попало уже не выйдешь из ванной и просто так подругу не завалишь на диван, когда захочется. Комнаты находятся друг от друга за кухней и ванной, слышимости особой нет, хотя, все равно немного мешает теперь заниматься тем, к чему я привык.

Приходится дожидаться ночи, как уже приличной, устоявшейся супружеской паре и это мне не нравится.

И Ольга стала сдержаннее заметно — еще один отрицательный момент. Поэтому ночует у меня ее дочка по рабочим дням, а выходные проводит у бабушки с дедушкой. В выходные позволяем себе больше, хотя, некое недовольство стесненными обстоятельствами у меня все-таки накапливается.

Не об такой жизни я мечтал, однако, потребности Ольги тоже приходится учитывать.

Ну и новизна в отношениях проходит, начинается бытовуха понемногу. Или это я сам понимаю, что придется мне уйти рано или поздно, стараюсь сильно не привыкать к Ольге, поэтому сам себя так настраиваю.

Набрал еще три кило, за три месяца мышцы заметно выросли, собираюсь к весне дойти до восьмидесяти кило живого веса. Брат тоже радуется жизни, все же поругался со своей постоянной подругой и теперь меняет женщин часто.

В маленьком медицинском центре