Искатель. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

— Хорошо… Хорошо… Но, выходит, ты с самого начала знал, что этот человек сектант?

Домар выкрикнул:

— Нет!

Но замерцавшая Истина над его головой показывала мне, что это… Что это что? Она едва тлеет, не наказывая его в полную силу. На лице Домара нет даже следа боли. Хотя, так я и сам умею. Но только тогда, когда можно убедить самого себя. Я с расстановкой принялся спрашивать:

— Он сектант?

— Да.

Я глядел лишь на мерцающую Истину.

— Это настоящие марионетки?

— Э… Да. Какие же ещё?

Вот только Истина продолжала мерцать.

— Он не сектант?

Домар скривился:

— Что?

Я пожал плечами:

— Ты что-то скрываешь, юлишь в ответах, я это просто чую. Похоже, не хочешь по-хорошему, обязательно нужно пригрозить. Может мне и Алетре отрубить ногу?

Домар с ненавистью выдохнул:

— Тварь!

Я молчал, лишь поднял меч и Домар тут же вскинул руку:

— Стой!

— В молодости я выполнял грязные поручения у своего дяди. Того, что правит в Двух Холмах. Хотел вернуть… — Домар криво улыбнулся. — Неважно. Когда читаешь, что продают на теневом аукционе, то кажется, будто там половина заказчиков — сектанты, но что-то никто не спешит обвинять их в этом, не ловит их на входе.

— Мне плевать, что там в твоих Двух Холмах. Хотя… Ты намекаешь, что нашёл этого человека там, на теневом аукционе?

— Да.

— А как же тогда марионетки? Сектант он или нет?

Домар хмыкнул:

— Разграбили караван купца? Сектанты, не иначе! Вырезали семью строптивого идущего? — лицо Домара перекосило, он рявкнул: — Сектанты! Небо, небось, наказало! Не зря же тут обломки костяного артефакта лежат. Напали на Ясень, убили половину стражи? Сектанты, больше некому! Это ведь так удобно, притащил Флаг Убийств на стену и формация всем сомневающимся расскажет, что это дело рук сектантов. Кто это на стенах убивает твоих людей, племянник? Марионетки!

Я даже оторопел от такого напора, переспросил:

— Ты думаешь, что это дело рук кого-то из Саул?

Домар засмеялся:

— Кто я такой, чтобы кого-то обвинять? Живое доказательство никчёмности второго старейшины?

Я потёр лоб. О чём он? И какое мне до этого дело?

— Сектантские пилюли твоей дочери ты получил от этого человека?

Домар вскинулся, невзирая на свою ногу:

— Что? Где моя дочь? У тебя есть предел, ублюдок?!

Я криво улыбнулся:

— Предел? Не знаю. Но твою дочь не трону, — безразлично пожал плечами. — Я даже не знаю где она. Где ты уложил её спать наверное, там она и есть. Отвечай на вопрос.

Домар с ненавистью процедил:

— Нет. Обычные пилюли с обычного аукциона Двух Холмов. Трофеи каких-то идущих. Я хочу дать ей все возможности, не хочу чтобы она…

Я перебил его:

— Где ты должен встретиться с этим… человеком и отдать меня?

— Я? Нигде. Пообещал ему найти ещё трёх-четырех человек и вместе с ними отправить тебя на Поле Битвы нашей семьи. Крайний срок — через месяц.

Я понял о чём он говорил, не зря же жадно расспрашивал Кирта и Гавала все эти дни. Но не слишком ли большие обещания дал Домар?

— А если бы я не вернулся?

— Плевать, — даже лёжа на полу Домар ухитрился пожать плечами, хотя и скривился от боли. — Не зря же я выбил себе месяц? Аймар мёртв, брат мёртв, отец мёртв, мне нужно было лишь, чтобы он ушёл и остановил своих марионеток. Я собирался бежать из Ясеня после этого открытия Врат.

— А почему он тебе поверил? Пообещать ещё четырёх пиковых Воинов? — Я покачал головой. — Где бы ты их нашёл здесь?

— Если уж он утащил с собой даже твоих стариков, — Я едва сдержался, чтобы не ударить Домара. Он же хмыкнул и продолжил, — и полтора десятка моих слуг. Значит, ему нужны все люди, которых он может получить. Я пообещал ему просто Воинов не ниже второй звезды. Таких молодых и глупых полно в Домах Найма.

Я покопался в кисете, достал карту, что забрал у Гавала. Карта Поля Боя. У него она была самой подробной из трёх, что нашлись у наёмников. Я лишь перенёс на неё отметки с карты Кирта. Сейчас же сунул её под нос Домару.

— Где ты должен отдать меня?

Здоровой рукой Домар ткнул в западный шпиль, вернее в поместье у самого основания шпиля. Граница двух территорий. Самое то место для отряда со слабыми Воинами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я кивнул, мигом добавил метку. Убрал карту и замер, оглядывая Домара. Можно спросить о многом, но большая часть мне неинтересна. Нашёл в кисете Домара свой контракт, вытащил его, показал:

— Ты больше мне не господин.

Свиток почернел, когда я до конца стёр остатки контакта над своей головой.

Домар прошептал:

— Да кто ты такой? Начертатель? — вскинулся. — Погоди. Откуда ты знаешь, как погиб мой брат, если он уехал за своими чернилами в Парчовые Небеса?

Я засмеялся:

— Глупец. Он был с отрядом в лесах, отравил всех тех, чью верность в контрактах не украл, убил Аймара, хотел забрать себе Сердце Стихии. А затем захотел убить и меня. А уже я убил Симара. Он стал первым из тех, кого я поклялся убить.

В моей руке возник Верный, Домар закричал:

— Стой! Моя семья! Ты обещал!

Я кивнул:

— Я выполню обещание.

Нацелил остриё в грудь, едва не толкнул энергию в обращение, как вспомнил ещё один вопрос, на который ответ знает только Домар:

— А зачем вообще было надевать на меня цепочку?

Домар помедлил, бросил взгляд на Алетру, прежде чем ответить:

— Это ведь Ясень. Он сказал, что если я приведу того, кто ещё не коснулся стихий, то заплатит вчетверо. И дал эту цепочку. Я решил, что Небо дало мне шанс, когда никто не захотел предложить тебе присоединиться к их фракциям. Никчёмный слуга, который решил бы половину моих проблем. Но ты даже от неё сумел избавиться, хотя он уверял, что ключ есть только у него.

Я снова поднял меч и вдруг Домар завопил:

— Стой! Стой!

Я с усмешкой спросил:

— Будешь просить пощады?

Домар же как-то безумно ухмыльнулся и заявил:

— Ты же припёрся сюда за контрактами? Как ты без меня поймёшь, что твои родные живы? Я умру, и они почернеют, станут бесполезными.

Я пожал плечами:

— Я просто их найду у твоего сектанта-не сектанта.

— А если не сумеешь? Ты же не думаешь, что он действительно указал мне своё логово? А?

Я замер, глаза Домара сверкнули торжеством. Дарсово отродье.

Я клялся убить Кирта и пощадил. Я клялся убить Домара, победил его и… оставлю в живых?

В голове мелькали сотни мыслей.

Домар слишком много видел. Сейчас он ошарашен вестями о брате, торгуется за свою жизнь, но пройдёт пара дней и он поймёт, что я не начертатель. Поймёт, что я врал ему десятки раз, поймёт, что я… Указ о молчании решит это.

Всё это случилось неделю назад. До Поля Боя отсюда три недели. Воину по дороге. Через лес ближе. И пойдёт ли человек, что привёл с собой «марионеток» по дороге? Если они не настоящие, то пойдёт. А если нет? Через лес с Закалками? По дороге с Закалками? Можно догнать и там, и там. Если только по дороге не поедут на ящерах.

Снова отпустить? Я стиснул зубы. Почему отпустить? Сделать калекой. Пробить средоточие… Нет. Он не проживёт и пары месяцев. Скормить ему какую-то сырую траву, пропитанную силой Неба, чтобы средоточие выжгло? Но алхимии я нахватался только по верхам, либо средоточие уцелеет, а пострадает только тело, либо он и вовсе умрёт, не в силах выдержать напора энергии.

И даже если так? Что здесь будет с калекой, который упал на этап Закалки? Контракты сразу же перестанут действовать. Да, может быть они останутся целыми, но Воины будут свободны от всех условий. Они ведь «перерастут» их. Едва я отсюда уйду, как кто-то решит свести счёты с Домаром. Украдёт у меня месть, сделает мою жертву напрасной, уничтожит контракты моей семьи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тварь!

Сверкнуло обращение. На этот раз Звёздный Клинок был очень широк, разом перечеркнув всю комнату от стены до стены. Доски затрещали, просели под Домаром.

Он застонал, когда в обрубок ноги упёрся вздыбившийся торец доски. Подтянулся рукой, отползая в сторону.