Фортуния любит отчаянных - Элина Литера
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я изложила эти соображения Катрионе и Сабине.
— Так что же делать? Трис, но ведь Дженкинс по правилам все равно твой жених. Может, стоит его выбрать?
Эта мысль отчего-то вызвала во мне горечь. Я покачала головой.
— Нет, мне противны их игры. А что делать... Идти к твоему отцу и просить у него выписки из учетных книг обителей. Жрицы отсылают казначею приход и расход каждый год.
Дженкинс был прав, в путешествия никто меня не отпустит, пока я принцесса. Но научные опыты и исследования… это я найти могу. Я была уверена, что где-то встречала упоминание об обители, где жрицы и весталки занимаются наукой.
Ни служанки, ни фрейлины не могли мне помочь в том, что я задумала, и я отпустила их спать. Только верная Энни дремала рядом, пока я, морщась от вездесущей бумажной пыли, разбирала почерк жриц. Наконец, я выискала документ, где среди закупок упоминались реторты, колбы, линзы и длинный список научных трудов.
"Обитель Великой Гипатии" вывела я на листке бумаги, растолкала Энни и отправилась к себе.
День седьмой
Утром я передала отцу записку с просьбой собрать в кабинете обоих братьев, Первого советника и Лероя с Кьюритом.
К моему приходу все уже сидели в ожидании. Эгберт скучал, папенька и Альфред переглядывались, Лерой и Кьюрит удивлялись, Крикус держал лицо.
— Признаться, я думал, что ты захочешь объявить имя избранника в присутствии всех женихов, торжественно, по крайней мере в Малом зале, — сказал Его Величество вместо приветствия.
— Папенька, вы же не хотите, чтобы я во всеуслышание сообщила, что во дворце живет иноземный шпион. Лорд Лерой, вы еще не арестовали Сантиона?
Против ожиданий присутствующие развеселились.
— Я выиграл, — Альфред протянул папеньке руку, и тот вложил ему в ладонь зачарованное перо с рубином.
Улыбаясь, Лерой ответил:
— Арестовали, конечно. Его взяли ночью. О том, что он шпион, мы узнали на четвертый день, но Его Величество попросил придержать эту карту, чтобы выяснить, раскроете вы его или нет. Мы следили за ним, и утром прихватили двух его подельников.
— Полагаю, их больше.
Я протянула Лерою записку.
— О. Вы делаете успехи, Ваше Высочество. Не желаете поступить ко мне в департамент? — усмехнулся Лерой, пытаясь удержать лицо. — Шептун... возможно, советник. Перо — наверняка секретарь. Краля... кто-то из придворных дам? Не уверен, что автор записки уже у нас. И как вам удалось ее добыть?
— Под дверью в комнату Сантиона. Больше, простите, не расскажу.
Не признаваться же, как я спускалась на веревке с крыши.
— Как мои люди могли пропустить? Я же им амулеты против отвода глаз давал. Поувольняю олухов.
— Также, лорд Лерой, благодарю вас за беспокойство. Я восхищена, что вы успели внедрить своего агента в число женихов.
— Что? — удивился Лерой.
— Дженкинс — ваш агент. У него бумаги с печатями вашего департамента о содействии и о провозе груза без досмотра, которые он прятал под обложкой книги.
Лерой обернулся к Кьюриту:
— Капитан?
— Среди известных мне агентов Дженкинса нет. Я уверен, что знал бы, если бы кто-то из нашего отдела был среди женихов.
Лерой побагровел:
— Арестовать его! Живо!
Но... Перья гарпии мне в глотку! Конечно, бумаги были поддельными, иначе зачем бы их прятать? И учился Дженкинс, как и Сантион, не в Ангории! Но мне отчего-то так хотелось, чтобы Дженкинс был на нашей стороне...
Кьюрит вылетел за дверь. Взгляды папеньки и Альфреда направились на Лероя. Тот сбледнул с лица. Эгберт смеялся, хлопая ладонями по подлокотникам:
— Да, Трис, двое из семи женихов шпионы — ты пользуешься популярностью у иноземцев! Говорил я, надо ее Тальму отдать, и дело с концом!
Я собиралась зашипеть на него, но папенька меня оборвал.
— Итак, кто твой избранник?
— Обитель Великой Гипатии, Ваше Величество.
Эгберта перекосило. Отец стучал кулаками по столу. Альфред что-то шептал ему на ухо. Лерой кусал губы.
— Ваше Величество, вы обещали отослать меня в обитель, если я не выберу жениха из этих семерых. Я не выбрала. Я выбрала обитель. Надеюсь, с этим вы не станете спорить?
Отец кивнул Альфреду, пронзил меня взглядом, которого я ничуть не испугалась, и выплюнул:
— Едешь завтра с утра.
Он хотел прибавить что-то еще, но в двери влетел растрепанный Кьюрит:
— Ваше Величество, Ваше Высочество, милорд полковник! Дженкинс исчез! Несмотря на наш запрет выпускать женихов из дворца, ему удалось бежать еще ночью!
Я ретировалась. Если они вспомнят, кто спугнул Дженкинса, меня отправят не в Гипатию завтра, а к Харибде в глотку прямо сейчас, в чем стою. Даже переобуться не дадут.
* * *
В моих покоях царил траур. Сабина и Катриона шмыгали носами на софе. Сестры-горничные и Энни были расстроены даже больше, поскольку больше теряли. У меня внутри поселился мертвящий покой. Все равно от меня не отстали бы, и я уехала бы из дворца, только не к относительной свободе, а к ненавистному жениху. Я возьму с собой несколько книг, записи и одежды достаточно, чтобы доехать до обители. Мне выдадут грубую нижнюю рубаху, хитон и покрывало на голову. Единственное, с чем мне было жаль расставаться, это с шелковым бельем. А впрочем, принцесса я или нет? Сомневаюсь, что папенька будет пересчитывать все мои драгоценности. Я захвачу несколько вещиц, которые принесу в дар обители, испросив разрешение на такую малость — носить привычное белье под рубахой. Но жрицы носят черное... значит, и белье будет черным.
Я отсчитала немного золотых, чтоб подбодрить швей, махнула заплаканным фрейлинам и повела процессию во дворцовые мастерские. Заказ белья из черного шелка останется последним капризом принцессы.
* * *
Утро выдалось на удивление холодным. Сабина и Катриона кутались в шали, но мужественно дошли со мной до кареты. Рядом с ними стоял расстроенный Прастон. Девушки обняли меня, и Катриона сунула мне в руку старинную золотую монету с изображением Фортунии:
— На счастье, — сказала она.
Я приложила монету к губам, прежде чем положить в кошель на поясе. Я не ожидала счастья в этой жизни, но кто знает, кто знает. Фортуния любит отчаянных.
___________________________
Закончилась первая часть, впереди еще две.
Если вы считаете, что книга достойна прочтения, пожалуйста, поставьте "лайк".
Часть II. Глава 1
