Клятва - Кимберли Дёртинг

— Не надо этого делать.

— Чего именно?

— Так со мной говорить. — Сейчас, когда он дразнил меня этими словами, я не стала отворачиваться, хотя их смысл заставил меня покраснеть.

— Почему?

— Потому что это незаконно. Я из семьи торговцев, а ты вынуждаешь меня нарушать закон, если говоришь на любом языке, кроме паршона и англеза. И ты прекрасно это знаешь, — сказала я, рассерженно глядя на него и ожидая, что он возразит.

— Я не заставляю тебя никуда смотреть. Ты сама делаешь выбор. Любое нарушение закона — это только твое решение.

Я не понимала, шутит он или говорит серьезно, и внезапно почувствовала себя в ловушке собственных поступков. Трудно было не обращать внимания на его военную форму.

Я встала, прищурилась, и он отпустил мой локоть.

— Ты прекрасно знаешь, что делаешь, — обвиняющим тоном сказала я. — Ты сам ко мне пришел. Я тебя не искала. И не считала тебя интригующим…

Он тоже остановился.

— Чарли, я просто пошутил. Меня не волнует, что ты слышишь, а что — нет. Я просто хочу получше тебя узнать. — В его глазах вспыхнуло что-то настоящее, честное и сильное. Затем на губах появилась хитрая улыбка. — И не хочешь ли ты сказать, что я совсем тебя не заинтересовал?

Это меня смутило. Обычно я гораздо лучше контролирую свои эмоции. Однако с Максом все оказалось иначе. С ним я ни в чем не была уверена, потому что он был прав. Я заинтересовалась. И этот интерес выходил за рамки простого увлечения.

Однако прежде, чем я успела задать вопрос о его языке, он застиг меня врасплох, быстро повернувшись и низко наклонив голову.

В это время мимо нас проходила группа людей. Я бросила на них взгляд, пытаясь понять, почему Макс от них отвернулся.

Это были пятеро военных в синей шерстяной форме гвардейцев. Они оказались ниже его по званию и выпрямились в знак уважения, несмотря на то, что Макс не обращал на них внимания и даже не поднимал глаз.

Он стоял, повернув голову, но это не имело отношения к классу, поскольку на военных классовая система не распространялась. Пока они находились на службе, их разделяло только звание.

Один из мужчин посмотрел на меня, и я почувствовала, как все внутри переворачивается — так смотрел вышибала в «Добыче».

Из-за присутствия Макса он лишь скользнул по мне взглядом, и я была за это благодарна. Все-таки мы с Бруклин разные. Я предпочитала не выделяться.

Несколько секунд в напряженной тишине мы ждали, пока военные пройдут.

Когда они удалились, Макс вновь схватил меня под локоть и потащил прочь с оживленной улицы к менее людным переулкам.

Я должна была испугаться, оставшись с ним наедине, — все-таки он был незнакомцем. Но я не боялась.

— Что там произошло?

— Что произошло где? — Он хмурился, таща меня за собой до тех пор, пока мы не оказались вдали от пешеходов. Наконец, он замедлил шаг.

— Почему ты не смотрел на тех людей? — Я остановилась и скрестила руки на груди, не собираясь двигаться с места.

Он поднял брови.

— Не понимаю, о чем ты.

— Все ты прекрасно понимаешь.

Явно волнуясь, он провел рукой по волосам.

— Мы можем пойти дальше? Клод и Зафир заметят, что я их потерял, и будут нас искать.

При упоминании двух других мужчин по коже у меня побежали мурашки, но я не обратила на них внимания. Мне хотелось знать, почему он так странно повел себя при виде гвардейцев.

— Сначала ответь на вопрос.

— У тебя слишком живое воображение. Давай забудем.

Он лгал. Не знаю, как я это поняла, но он мне лгал, а я хотела знать правду.

— Почему? Ты опасен? Ты преступник? Что ты скрываешь?

Он недовольно посмотрел на меня.

— Ты — единственная, кто здесь нарушает закон. Единственная, кто не отворачивается, когда я говорю с тобой на… — Он смолк прежде, чем успел закончить свою мысль. — И ты единственная, кому надо быть осторожнее. Особенно если ты понимаешь, что я говорю.

Мое сердце заколотилось, руки задрожали: он больше не скрывал своего мнения, а я могла больше не предполагать, что он что-то подозревает.

Он знал.

Я не должна была ему доверять. Не должна была позволять ему уводить меня от друзей, с оживленных улиц в центре города.

Внезапно Макс превратился во врага. Я развернулась и побежала прочь, не разбирая дороги, зная только, что не могу рисковать встречей с его огромными приятелями. Поэтому я мчалась в противоположном направлении, по длинной и пустой улице.

— Чарли, погоди! — огорченно крикнул Макс, однако я слышала, что он меня не преследует. — Чарли! Не убегай! Давай поговорим об этом!

Но я продолжала бежать, громко стуча ботинками, пока не перестала слышать его слов. Особенно тех, которые не должна была понимать.

Глава восьмая

Весь вечер я с трудом притворялась вежливой, натужно улыбаясь посетителям ресторана. Разговаривать было почти невозможно.

Меня охватил угрюмый настрой. Я злилась и была испугана. Трудно даже представить последствия раскрытия моей тайны. Никто, кроме родителей, не знал, на что я способна.

И никто не должен об этом знать.

Но с появлением Макса все изменилось: я не понимала, как он об этом узнал, что такого я сделала, чтобы себя выдать. Я не реагировала на его незнакомые слова и никак не подтверждала, что понимаю их.

Кроме того, я до сих пор не знала, на каком языке он говорил. Я ведь не должна была отличать один язык от другого. От меня требовалось понимать лишь то, что он не был ни паршоном, ни англезом.

Однако Макс это вычислил — и меня тоже. Как ему удалось?

Он сказал, что я его заинтриговала, но почему? Может, он увидел что-то, указывавшее на мою необычную способность расшифровывать слова, на то, что я понимаю любой язык?

Должно быть, тем вечером в клубе я вела себя слишком открыто, и мой страх был очевиден.

Но какое ему до этого дело? Почему он меня искал?

Голос отца прервал мои размышления, и я смутилась из-за собственной глупости, радуясь, что ему ничего не известно о занимавшем меня предмете.

— Чарлина! Ты слышала, что я тебе сказал?

— Извини, что? — Я постаралась скорее избавиться от мыслей о Максе. Пора было прекращать о нем думать. Ему нельзя доверять. Нельзя подвергать себя такой опасности.

— Тебя кто-то спрашивает, — сказал он с раздражением, вынужденный повторять свои слова дважды. В руках у него были подносы с едой. — Он ждет тебя у задней двери. И поторопись. Сейчас не перерыв.

В животе скрутился комок. Ведь Макс не пришел бы сюда?

Но я не могла представить себе никого другого. Ни Бруклин, ни Арон не станут дожидаться меня у задней двери. Оба пользовались главным входом и вели себя так, словно это был их ресторан. Моя мать обычно усаживала их за столик и, пока они меня ждали, приносила что-нибудь поесть.

Надо было решать, идти ли мне узнавать, кто меня спрашивает, или нет, но за мной пристально наблюдал отец, и выбора не оставалось. Если это Макс, я собиралась его выпроводить. Дать ему понять, что он не должен возвращаться.

Я выскользнула в кухню. Ее знакомые запахи не уменьшили мою тревогу.

Задняя дверь оказалась закрыта: отец поступил довольно грубо, захлопнув ее перед человеком, ожидавшим в переулке. Вероятно, это был урок тому, кто посмел спрашивать меня во время рабочей смены.

Глубоко вздохнув, я взялась за ручку. Не знаю, была ли я готова увидеть его вновь?

Я открыла дверь.

И поразилась до глубины души.

Прямо на меня смотрел друг Макса, гигант Клод.

Точнее, смотрел он на меня сверху вниз. Испугавшись, я попятилась и едва не упала. Сердце колотилось так, что едва не выскакивало из груди.

Взяв себя в руки, я постаралась сделать вид, что ничего не произошло, хотя всё же огляделась, чтобы проверить, не заметил ли кто-нибудь мою неловкость.

На меня смотрели все, кто был в тот момент в кухне, включая мать, которая, раскрыв от удивления рот, вытирала руки о фартук.

Я повернулась к Клоду, заставив себя посмотреть в его ярко-зеленые глаза и хотя бы притвориться, что не боюсь встретиться с ним взглядом.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросила я.

Мой голос дрожал так, что разобрать слова было почти невозможно.

— Мне сказали, что это твое. — И он протянул мне сумку. В его огромной руке она казалась маленькой, почти игрушечной. — Макс просил вернуть ее тебе. — Его голос прогремел на всю кухню, словно ему было тесно в столь маленьком пространстве. Другие звуки стихли, и даже не оборачиваясь, я понимала, что все сейчас смотрят на меня.

Я взяла сумку, стараясь, чтобы рука не дрожала.

— Спасибо.

Ничего не ответив, он развернулся и пошел прочь. Я бы не удивилась, если б под его ногами дрожала земля, но, конечно, ничего подобного не случилось.