Сквозь лёд и снег - Алексей Сергеевич Архипов

из московских авторов, которая подвернулась ей под руку ещё в студенческие годы в институтской библиотеке.

— Мне очень неловко, что так вышло, дверь была открытой, — начала оправдываться Фрэя, глупо улыбаясь как ребёнок, и делая шаг в комнату Ганса.

— Я знаю! — молниеносно ответил Ганс, — это я её не закрыл! — и абсолютно спокойно и быстро, сделав несколько шагов, захлопнул дверь у неё за спиной. После этого он вернулся и встал рядом с ней, глядя на висящиие на стене предметы. Кисти рук он при этом сложил в замок, опустив их вниз перед собой, голова его была слегка отклонена назад и в сторону.

— Мой прадед… — гипнотизирующим тоном продолжил он своё постепенное «вскрытие черепной коробки», — Генрих Майер родился в Австрии, как и я. В 1942-ом году по 1944-й год он командовал штурмовым отрядом горных стрелков «Эдельвайс» на побережье Кольского полуострова. Их подразделения высаживались с Баренцева моря и брали высоты вблизи Норвежских фиордов, после чего проводили разведывательные и укрепительные операции на местности с целью обнаружения и уничтожения любых сил противника, а также проведения диверсионных операций на территории врага.

В этот момент он медленно повернул голову и как-то задумчиво посмотрел на Фрею.

— Эти личные вещи мне передал мой дед. Я очень горжусь своими предками!

И Ганс как-то грустно вздохнул, продолжая дальше созерцать висящие на стене предметы.

— Простите, а что это за книга? — спросила вдруг Фрэя.

— Труды рейсхминистра пропаганды, Йозефа Геббельса, личный подарок прадеду, — с гордостью сообщил Ганс, — таких книжек с личным автографом доктора Гёббельса осталось не больше десяти. Хотите почитать?! — интригующе, но очень серьёзно спросил Ганс.

— Нет! — твёрдо ответила Фрэя.

— Я понимаю вас, — спокойно заявил Ганс с удручённым видом.

— Я наверно пойду, мои друзья заждались меня, — продолжила Фрэя.

— Конечно! — коротко ответил Ганс.

После чего он проводил её к выходу, галантно открыв перед ней дверь.

— Буду рад вновь пообщаться с вами! — тактично бросил он ей в след свою прощальную фразу.

Так закончилось первое личное знакомство Фреи и Ганса Майера, но это был ещё не конец всех острых ощущений, касающихся психологического соприкосновения пилотов российской и немецкой сторон, впереди их всех ожидало много серьёзных взаимных подоплёк, о которых они пока ещё не догадывались.

ГЛАВА XIII. ДИСТАНЦИЯ «НОЙМАЕР — САНАЭ IV»

На следующее утро после завтрака примерно в одиннадцать часов все пилоты, включая Ганса и Йозефа, были собраны Фридрихом в аудитории. Подполковник Сударева к этому времени уже находилась там.

— Я собрала вас всех здесь вместе для того, чтобы провести последний предстартовый инструктаж, так как в дальнейшем инструктажи больше проводиться не будут, командовать вами теперь некем, стартовать будете в случайном порядке, его будет определять диспетчер каждый раз перед стартом. Разницы на финише не будет никакой, так как сравниваться будет личное время каждого пилота в отдельности. До станции «САНАЭ IV», кто не забыл, — вы все идёте без результата по времени. Расстояние до неё сто девять миль, на преодоление которых у вас уйдёт максимум один час, то есть вы как раз успеваете к обеду. Далее один час на отдых и в 15:00 вы выходите уже на время оттуда до станции «Принцесса Елизавета». Вам предстоит пройти четыреста девяносто миль за время от трëх до пяти часов. Как вы сами понимаете, кто-то из вас останется уже на этой станции, чтобы потом в одиночку спокойно проследовать в предпоследнюю точку сбора — американскую станцию «Амундсен — Скотт», на площадку основного базирования программы. По окончании сбора там всех пилотов, которые последовательно выйдут из гонки, вам предстоит сделать заключительный рейс до станции «Восток». У меня всё, желаю вам удачи!

Очередной старт уже совместной миссии и недолгий путь до станции «САНАЭ IV» ничем особенным не выделился и не занял много времени, — через сорок минут все экипажи были на месте. После обеда команда собралась в конференцзале станции.

Немцы проследовали к месту своей временной дислокации на ближайшие полтора часа и уютно устроились на мягких подушках больших кожаных кресел в углу для отдыха с круглым журнальным столиком, вокруг которого они располагались. На журнальном столике вместо журналов и газет, которым здесь просто неоткуда было взяться, лежали три айпэда, что обеспечивало легкий доступ к свежим новостям и развлечениям в любой момент, чем Ганс и Йозеф незамедлительно воспользовались. К слову сказать, кресел тоже было три, и Фрэя сразу же обратила на это внимание. Идти к себе в комнату и ложиться спать перед следующим рейсом, да ещё и после обеда было равносильно двойному самоубийству, к тому же Фрэя предусмотрительно выпила энергетика, чтобы её не клонило в сон. Просто так сидеть одной в комнате без дела было скучно, а бегать по станции в поисках Джонса, который где-то застрял, представлялось ей малоперспективным занятием. Оставалось только одно, — занять то самое удобное кресло, в уголке для отдыха среди растений и ионизатора воздуха, где заседали ребята из немецкой группы, невозмутимо просматривая что-то в планшетах, глубоко утонув в недрах кресел как два нефтяных магната.

Внезапно Ганс отвлёкся и сделал жест в свою сторону, приглашая Фрэю, занять свободное место в их компании.

— Herankommen Sie sich und setzen nebenan, bitte!(«Херáнкóмэн зи зúх унд зЭцэн нúбэнáн, бúттэ» Подойдите и садитесь рядом, пожалуйста!), — I once again apologize. O.k.?! Approach and sit down nearby, please!!? — снова оговорился Ганс на родном языке, немедленно продублировав сказанное на английском.

Йозеф вытянулся из кресла и гостеприимно улыбнулся.

— NachdemMittagsitzeinWeilchen, nachdemAbendessengeheinMeilchen.(«Нáхдем мИтаг зицЭйн вЭльхен, нáхдэм абЭндсэн гéхэйн мЭльхен») — произнёс он, когда Фрэя поровнялась с сидевшими, и тут же перевёл на английский, — «После обеда немного посиди, после ужина немного походи».

— Я как раз сейчас рассказывал Йозефу о нашем с вами разговоре у меня в комнате про то, что вас заинтересовали военные артефакты, принадлежащие моему прадеду! — с некоторой осторожностью начал вновь лингвистически препарировать Ганс слуховые нервы Фрэи с характерной мимикой, медленно вытягивая высказываемую мысль из лабиринтов своего интеллекта и пропуская сквозь её сознание, а затем перенаправляя взглядом в сторону Йозефа.

— Началось… — с ужасом подумала Фрэя, — сейчас-то он точно разберёт меня на маркеры репрезентативных систем.

Всё происходящее усугублялось тем, что оба немца вели себя очень интеллигентно и не навязчиво со всей серьёзностью проявляя свой интерес к личности Фрэи, а комфорт окружающей обстановки разбавлял периодически нарастающий запах каких-то очень крутых мужских духов, напоминающих классические запахи «HUGO BOSS», и, вероятно ими же и являющимися, исходя из брэндовых значков на немецких термокомбинезонах. С каждой новой волной