Пропавший герой - Риордан Рик

– Ннну-у-у что? – жалобным голосом проговорил Кловис, сел и зажмурился. Он зевнул во весь рот, а следом зевнули Аннабет и Джейсон.

– Прекрати это! – потребовала Аннабет. – Нам нужна твоя помощь.

– Я спал.

– Ты всегда спишь.

– Спокойной ночи.

Он собрался было упасть на кровать, но Аннабет выхватила у него из-под головы подушку.

– Это несправедливо, – тихонько зароптал Кловис. – Отдай подушку.

– Сначала ты нам поможешь, а потом будешь спать.

– Ладно. – Кловис вздохнул. Его дыхание пахло теплым молоком. – Что у тебя?

Аннабет обрисовала ему проблему. Время от времени она щелкала пальцами перед носом Кловиса, чтобы тот не заснул.

Рассказ Аннабет, видимо, взволновал парня, потому что, когда она закончила, он не вырубился. Он даже встал, потянулся, потом моргнул, глядя на Джейсона.

– Значит, ты ничего не помнишь?

– Только эмоции, – сказал Джейсон. – Ощущения, типа…

– Да-да?

– Ну, типа, что мне не следует здесь находиться. В этом лагере. Я тут в опасности.

– Гмм. Закрой глаза.

Джейсон посмотрел на Аннабет, она ободряюще кивнула.

Джейсон боялся, что уснет на одной из этих коек и будет тут храпеть вечно, но все же закрыл глаза. Мысли у него спутались, словно он погружался в темное озеро.

– …серьезного, все в порядке, – донеслись до него слова Кловиса.

– Что случилось? – спросил Джейсон. – Сколько…

– Всего несколько минут, – сказала Аннабет. – Но это было круто. Ты чуть не растворился.

Джейсон надеялся, что она имеет в виду нечто такое… в переносном смысле, но выражение ее лица было самое мрачное.

– Обычно, – сказал Кловис, – если воспоминания утрачиваются, то для этого есть веские основания. Они проваливаются под поверхность, как сон, и если хорошо выспаться, то я могу их вернуть. Но тут…

– Лета? – спросила Аннабет.

– Нет, – покачал головой Кловис. – Даже не Лета.

– Лета? – не понял Джейсон.

Кловис указал на древесную ветку над камином, с которой капали молочные капли.

– Река Лета в царстве Аида. Она растворяет твои воспоминания, стирает все из твоей памяти навсегда. Это ветка тополя из Аида. Ее окунули в Лету. Это символ моего отца Гипноса. Не советую никому купаться в Лете.

Аннабет кивнула:

– Перси был там один раз. Он говорил мне, что сила у нее такая – она может стереть все воспоминания даже у титана.

Джейсон порадовался, что не прикоснулся к ветке.

– Но… у меня другая проблема?

– Другая, – согласился Кловис. – Твой разум не вычищен, воспоминания не уничтожены. Они похищены.

В камине трещали дрова. Капли Леты падали в оловянные сосуды на каминной полке. Кто-то из спящих обитателей домика Гипноса забормотал во сне – что-то про утку.

– Похищены? – спросил Джейсон. – Каким образом?

– Каким-то богом, – ответил Кловис. – Таким могуществом обладают только боги.

– Мы это знаем, – сказал Джейсон. – Это сделала Юнона. Но как она это сделала? И зачем?

– Юнона? – Кловис поскреб шею.

– Он имеет в виду Геру, – пояснила Аннабет. – Джейсон по какой-то причине предпочитает римские имена.

– Хмм, – хмыкнул Кловис.

– Что? – спросил Джейсон. – Есть в этом какой-то смысл?

– Гмм, – отозвался Кловис, и теперь Джейсон понял, что тот похрапывает.

– Кловис!

– А? Что? – Веки его подпрыгнули. – Мы говорили о подушках. Нет, о богах. Я помню. Греческих и римских. Конечно, это может быть важно.

– Но это те же самые боги, – сказала Аннабет. – Только имена разные.

– Не совсем.

Джейсона качнуло – его клонило в сон.

– Что ты имеешь в виду под «не совсем»?

– Понимаешь… – Кловис зевнул. – Некоторые боги – они только римские. Как Янус или Помона. Но даже если взять главных греческих богов… когда они переехали в Рим, изменились не только их имена. Изменилась их внешность. Атрибуты. У них даже характеры стали немного иные.

– Но… – хотела было возразить Аннабет. – Хорошо, может быть, люди видели их иначе по прошествии веков. Но это не меняет их сути.

– Конечно же меняет. – Кловис начал клевать носом, и Джейсон щелкнул пальцами у него перед лицом.

– Иду, мам! – вскинулся Кловис. – То есть… я хотел сказать, я не сплю. Значит, характеры. Боги меняются, отражая культуру своих хозяев. Ты это знаешь, Аннабет. Ну, скажем, Зевс в наше время любит костюмы на заказ, реалити-шоу по телику и китайский ресторан на Двадцать восьмой Восточной улице. То же было и в Древнем Риме, и боги были римскими почти столько же времени, сколько и греческими. Это была большая империя, она существовала много веков. Так что их характеры изменились под влиянием Рима.

– Резонно, – согласился Джейсон.

– Откуда ты все это знаешь, Кловис? – Аннабет, озадаченная, покачала головой.

– Как же – я ведь много сплю. И во снах все время вижу богов – и они постоянно меняют свои формы. Сны, они ведь такие подвижные, вы знаете. Ты можешь одновременно находиться в разных местах, постоянно менять свою личность. Вот мне недавно снилось, что я смотрю концерт Майкла Джексона, и вдруг я оказался на сцене рядом с Майклом, и мы с ним пели дуэтом, и я не мог вспомнить слова песни «Эта девушка моя». До чего же я смутился, я просто…

– Кловис, – прервала его Аннабет. – Давай вернемся к Риму.

– Да, вернемся к Риму… Мы, значит, называем богов их греческими именами, потому что это их первичная форма. Но говорить, что их римские разновидности – это в точности то же самое, было бы неверно. В Риме они становятся более воинственными. Они меньше общаются со смертными. Они там более жесткие, властные, это боги империи.

– Это как бы темная сторона богов? – спросила Аннабет.

– Не совсем, – ответил Кловис. – Они стояли за порядок, честь, силу…

– Что ж, это неплохо, – сказал Джейсон. По какой-то причине он чувствовал потребность вступиться за римских богов, хотя и не понимал, почему это важно для него. – Я хочу сказать, что порядок – это важно. Поэтому-то Рим и продержался так долго.

– Верно. – Кловис с интересом посмотрел на него. – Но римские боги были не очень дружелюбны. Например, мой отец Гипнос… в греческие времена он ничего особого не делал – только спал. В римские времена его называли Сомн. Он любил убивать людей, которые плохо работали. Если они задремывали в неположенное время… бах! – и они больше никогда не просыпались. Он убил кормчего на корабле Энея, когда они плыли из Трои.

– Мило. Но я так и не понимаю, какое это имеет отношение к Джейсону.

– И я тоже, – вздохнул Кловис. – Но если его память забрала Гера, то вернуть ее может только она. А если бы мне пришлось встретиться с главной богиней, то я бы предпочел, чтобы это была Гера, а не Юнона… Ну, можно мне теперь уснуть?

Аннабет посмотрела на ветку над камином, с которой капали в сосуды воды Леты. Вид у нее был такой озабоченный, что Джейсону пришло в голову, уж не хочет ли она испить из одного из этих сосудов и забыть все свои неприятности. Наконец она швырнула Кловису его подушку.

– Спасибо, Кловис. Встретимся за обедом.

– А в спальню мне не подадут? – Кловис зевнул и свалился на свою койку. – Что-то я… хррррр… – Он вырубился, уткнувшись физиономией в подушку и выпятив задницу.

– Он не задохнется? – спросил Джейсон.

– Ничего с ним не случится! – отрезала Аннабет. – Но я начинаю думать, что ты попал в серьезную переделку.

IX

Пайпер

Пайпер снился сон о последнем дне, проведенном с отцом.

Они сидели на берегу неподалеку от Биг-Сюра[16], отдыхали после серфинга. Утро было таким великолепным, что Пайпер понимала: вскоре что-то непременно пойдет наперекосяк – набежит наглая толпа папарацци, или на них набросится белая акула. Такое везение долго продолжаться не может.

Но до сего момента в их распоряжении была превосходная волна, затянутое тучами небо и миля океанского берега, на которой, кроме них, ни души. Отец нашел это глухое место, арендовал виллу на берегу и землю по обеим сторонам, и каким-то образом ему удалось сохранить все это в тайне. Пайпер знала, что, если они задержатся здесь надолго, фотографы их найдут. Они их всегда находили.