Принцесса на час - Галина Гордиенко

Катя потрясла головой: опять этот сон! Неужели только сон?!

Она осторожно сползла с постели. Прошлась по комнате и прошептала:

– Какая маленькая…

Дверь чуть скрипнула, в детскую заглянула мама, и Катя с коротким всхлипом бросилась ей на шею, едва не сбив с ног. Прижалась к ней, вся дрожа и с трудом сдерживая слезы. Жадно вдохнула такие родные запахи – нежную смесь туалетной воды, любимых маминых духов и кухни.

– Мамочка, я так тебя люблю, я так по тебе соскучилась…

Мама судорожно вздохнула и крепко обняла Катю. Зарылась носом в ее волосы и прошептала:

– Ты выздоровела, солнышко, слава Богу…

Катя вздрогнула и подняла голову: в маминых глазах стояли слезы.

– Я… болела?

– Д-да, целую неделю…

– Неделю?! – ахнула Катя. – Мам, сегодня какое число?

– Двадцать пятое.

– Декабря?

– Конечно, декабря.

– Суббота?

– Да, солнышко.

– И я целую неделю не ходила в школу?

– Ты в сознание практически не приходила, температура почти не спадала, какая-то редкая форма гриппа, хорошо, что все кончилось благополучно…

В мамином голосе звучало такое явное облегчение, что Катя поверила: оказывается, она была элементарно больна! Как все просто. Больна! Но разве бывают такие последовательные, такие логичные сны?

– Какие сны, детка? – мама отвела со лба дочери спутанные темные кудряшки, и Катя поняла, что задала последний вопрос вслух.

– Та-ак… – она неуверенно пожала плечами. – Разные…

– Кошмары?

– Да нет, пожалуй…

Катя неохотно выбралась из кольца маминых рук и вернулась в постель. Похлопала по смятому одеялу, приглашая маму сесть рядом, и задумчиво протянула:

– ТАМ я была принцессой. Настоящей, понимаешь? Ну, маленькой герцогиней, это практически одно и тоже. Меня называли «ваша светлость»… Все было как по правде, мам, вот честное слово!

Мама забралась с ногами на диван и обняла дочь за плечи. Поцеловала в висок и осторожно произнесла:

– По-моему, прекрасный сон.

– Да, наверное…

– Ты ведь давно мечтала пожить как настоящая аристократка. В старинном дворце, со слугами… – Мама прижала Катину голову к своему плечу и лукаво спросила: – Надеюсь, в твоем сне не было недостатка в бальных платьях и драгоценностях?

– Да уж, хватало!

В дверь заглянул папа и радостно улыбнулся, увидев Катю:

– Доктор был прав, ты выздоровела!

– Доктор? – рассеянно переспросила Катя, думая о своем.

– Он сказал, – пояснил папа, – что к субботе ты встанешь. Этот странный грипп протекает тяжело, но держится ровно неделю. Слава Богу, он не ошибся!

Катя жадно всматривалась в лицо отца и молчала, не зная, что сказать. Пусть она лежала всю эту неделю тут же, в родном доме, на диване – надо же, ничегошеньки не помнит! Все равно кажется, что вечность не видела папы. Он такой… такой… такой родной!

– Па, я тебя люблю, – пробормотала Катя.

– А уж как я тебя люблю, Катюха! – папа хрипло раскашлялся. Потом взлохматил себе волосы и с фальшивой бодростью воскликнул: – Пойду-ка я лучше чайник поставлю. Доктор велел побольше горячего питья тебе давать, как придешь в себя!

Катя огорченно вздохнула. Ей хотелось смотреть и смотреть на папу, просто чтобы знать: он рядом и никуда больше не исчезнет. Жаль, ушел!

– Я что, целую неделю была без сознания? – Катя посмотрела на маму.

– Да нет, солнышко, скорее, просто спала. Доктор колол тебе какие-то препараты, в него входит снотворное, кажется. Он сказал – так легче переносится болезнь.

– Ничего себе – дрыхнуть без задних ног целую неделю!

– Ну, не все время. Мы тебя кормили с ложечки, умывали, причесывали. Говорили с тобой, ты иногда даже отвечала…

– Ничегошеньки не помню!

– Не страшно, солнышко, зато все позади.

– Ты б еще сказала, мам – ничего страшного!

Катя вдруг покраснела. В ее ушах и сейчас звучало любимое выражение Ройса. Так он обычно говорил, когда она, Катя, делала очередную глупость.

– Ну и скажу, – мамин голос дрогнул. – Главное: мы сидим с тобой рядышком, ты здорова, с тобой все в порядке, я ведь целую неделю с ума сходила…

Они помолчали. Мама прижала дочь сильнее, Катя с любопытством рассматривала собственную комнату.

– Но тебе же понравился сон? – робко спросила мама.

– Да, он классный, – Катя горько усмехнулась: – Все как в жизни, из-за лекарств, наверное…

– И… каково?

– Что «каково», мам?

– Быть принцессой.

Катя удивленно посмотрела на маму:

– Хлопотно. И потом, знаешь, мам…

– Что, солнышко?

Катя тяжело задумалась. Долго подбирала в уме слова, потом глухо произнесла:

– Там, во сне, у меня было все. ВСЕ, понимаешь?

Мама кивнула.

– Платья, драгоценности, слуги, комната огромная, ванна с гидромассажем, душевая кабина с тьмой функций, зимний сад, гувернантка, профессора-преподаватели, я

ездила в лимузинах, представляешь? Все, как мечтала, все, что положено принцессе или герцогине… – Катя судорожно сглотнула. – Но… никто там меня не любил! Никто, мам!!! – Катя уткнулась носом в мамино плечо и еле слышно пробормотала: – Все такие вежливые, воспитанные, даже красивые и… холодные, как ледышки. И я там чужая! Совсем чужая и никому не нужная. Такой вот странный сон…

Мама слушала, затаив дыхание. Катя горестно шмыгнула носом и пожаловалась:

– И потом, у меня там не было ни минуты свободного времени!

– Сама мечтала о ресторанах, театрах, балах… – поддразнила мама.

– Какие рестораны или балы?! – у Кати от возмущения сел голос. – Меня заставляли учиться, мам! Больше, чем в школе, клянусь! Разве это нормальный сон, мам?! – И неуверенно предположила: – Может, лекарства виноваты или грипп?

Мама еле слышно засмеялась. Катя сердито засопела:

– Вовсе не смешно!

Мама нежно подула в раскрасневшееся лицо дочери:

– Неужели тебе никто не понравился там, в твоем сне?

Катя пожала плечами:

– Какая разница? Раз это всего лишь сон.

– Ну, интересно же…

– Мам, это ведь сон! Не спрашивай меня о нем больше, ладно?

Мама кивнула и погладила Катю по голове. Девочка жалобно прошептала:

– Только вот подарков жалко…

– Каких подарков? – мама удивленно посмотрела в мятежные глаза дочери.

– Рождественских, мам. Вчера же было католическое Рождество, вот они мне и причудились, я же оказалась в Англии, там, во сне.

Мама улыбнулась. Катя расстроенно покачала головой:

– Эх, целая груда коробок и коробочек, а я так и не развернула ни одного свертка!

– Почему же не развернула?

Катя замерла с открытым ртом и вдруг изумленно призналась:

– Знаешь, мам, там они мне были не интересны. Вот честное слово, я как-то о них и не думала, и не ждала, даже удивилась, когда увидела. Зато здесь… О-о, были б они здесь!!!

– Ох, солнышко, ну и путаный же у тебя сон, – засмеялась мама.

– Почему – путаный, – обиделась Катя. – Очень даже логичный.

– Я не о том.

– А о чем?

– Просто ты, пока болела, перепутала сон с явью.

– Это… как?

– Ну, тебе, например, пришел целый контейнер подарков из Англии от какой-то герцогини Хостанской…

– От… кого?!

– От герцогини Хостонской, зайка, она каждый Новый год рассылает подарки российским детям. Как-то отбирает их, не знаю уж точно по какому принципу, может компьютерная программа какая-нибудь…

– И… что?!

– Ничего. Просто в этом году ты оказалась в ее списке. А мы с папой тебе все-все рассказывали. Доктор велел непременно с тобой разговаривать, ведь ты все понимала, хоть и почти все время дремала…

Побледневшая Катя слушала маму с открытым ртом.

– Папа даже показывал тебе эти свертки…

– К-как?

– Ты в тот вечер чувствовала себя неплохо, вот он и отнес тебя в зал. Ты даже смеялась, когда подарки рассматривала…

– Я их видела?!

– Нет, ты не вскрывала упаковки, если ты об этом. Только одну коробку с нарядным платьем мы распаковали, уж очень интересно было – что там. А ты просто разглядывала открытки, они оказались прикреплены к бумаге. Папа зачитывал тебе, от кого они.

– И… от кого? – потрясенно выдохнула Катя.

– Какие-то английские имена, довольно сложные, я не помню, детка. Знаешь, сейчас многие занимаются благотворительностью. А это что-то типа подарков от деда Мороза, как выигрыш в лотерею…

– Зато я помню, – Катя сжала кулаки: – От Розмари, от Стейси, от Джейсона, от Кимберли…

– Это имя и я запомнила, – оживилась мама. – Правда, необычное?

– Да, мам, – угрюмо кивнула Катя. – Очень необычное. Как и мой сон…

***

В школу Катя пошла лишь в пятницу, перед самыми каникулами, на этом настояла мама, заявив, что ребенку нужно прийти в себя после длительной болезни. Папа не возражал, как и всегда. И Катя согласилась, вдруг оказалось трудным выйти из дома, как ни в чем ни бывало.