Приемная мать - Сильвия Раннамаа

— Кто же это на т е б я так страшно кричит? — резко спросила Веста.

— Ты-то, правда, не кричишь, — испуганно отсту­пила Марью. — Только ты...

Девочка прикрыла рот обеими руками. В комнате послышался смешок.

— Ты не кричишь, нет, — вдруг смело добавила Тинка, — только ты иногда так скажешь, что жить тошно.

Веста презрительно бросила:

— Еще вопрос, кому от кого тошно жить.

— Довольно! — голос воспитательницы прозвучал так, что стало ясно — никакие дальнейшие споры не­допустимы, и все же Тинка рискнула:

— Когда-то мы все-таки должны выяснить это поло­жение. Это становится невыносимым. Мы рабы, что ли? По крайней мере, я считаю, что нам надо поднять во­прос о старосте группы.

Воспитательница мельком взглянула на Тинку и сказала деловито:

— Хорошо. Только нетеперь. Посмотрите сами, ко­торый час. Маленьким пора спать. Ну, а теперь быстро! Умываться — и марш спать, Айна! Сассь! Реэт! Ну, чего вы ждете. Быстро! Быстро. Раз, два, три!

Указания воспитательницы сопровождались энергич­ными жестами и хлопаньем в ладоши. Затем она снова обратилась к нам:

— Если у вас такое срочное и, как я понимаю, неот­ложное дело, то давайте завтра же проведем новое, чрезвычайное собрание, — в ее голосе слышались чуть насмешливые нотки.

Малыши торопливо собирались укладываться спать. У нас, больших, пока не было никаких дел. Было про­сто как-то неловко. Особенно мне. Опять я не справи­лась с тем, что задумала. Я, правда, уже начала, но, видимо, не с того конца, и сразу заблудилась в трех соснах, а из моих добрых намерений получилось какое-то бессмысленное недоразумение. Главное же так и не было высказано. Я злилась на себя. Неужели я так всегда и буду эдакой беспомощной мямлей, которая мо­жет чего-то достигнуть только в собственных мечтах?

Остальные занимались своими делами. Воспитатель­ница, проводив малышей в спальню, уже вернулась к нам, когда я, неожиданно для себя, выпалила:

— Но мне не дали договорить. Я хотела еще кое-что сказать. Даже лучше, что малышей здесь нет.

Я заметила, что все посмотрели на меня — кто во­просительно, кто удивленно, кто выжидательно. Хотя от этого я стала волноваться еще больше, все же мне удалось взять себя в руки:

— Мне наших малышей просто жаль. Бранить их и командовать — мы все мастера, а в остальном — пусть живут, как умеют! Подумал ли кто-нибудь из нас, что у детей должны быть детские игры? Хорошо, я пони­маю, что у нас здесь пока тесно и что это временное яв­ление, пока еще не готов новый дом. Но ведь это может продлиться еще года два. А до тех пор? Почему же от этих временных обстоятельств больше всего страдают малыши? Неужели мы не можем ничего для них сде­лать? Хотя бы самой малости.

Мне очень хотелось добавить, что старшие, например, ходят по воскресеньям на танцы, а малыши тем вре­менем в этой тесноте предоставлены самим себе, но я благоразумно умолчала об этом. Мне не пристало об этом говорить. Вместо этого я рассказала, какое удовольствие доставило ребятам в воскресенье шитье ку­кольных платьев. Они так благодарны, хотя это совсем пустяки. Это было и сегодня по ним видно.

Нельзя ли доставлять им побольше радостей? Взяться всем вместе, раздобыть несколько кукол и сшить им красивые вещички. Не кое-как, а со вкусом, хорошо. Так, чтобы и самим было интересно. Это могло бы быть новогодним подарком малышам от старших. Может, и мальчики согласятся смастерить им какие-нибудь там кукольные кроватки, столики, стулья...

— Ну, уж мальчиков-то на это не заманишь. И не мечтай, — уверенно заявила Тинка.

— Безусловно, — подтвердила Анне, — да и не уди­вительно. Я, кстати, тоже не согласна. Я, конечно, не спорю, что это очень милое и трогательное начинание, только все же есть одно маленькое препятствие: где взять на все это время? Тренировки, соревнования, лек­ции, вечера встреч, всевозможные кампании, постоян­ные крупные и мелкие мероприятия. Благодарю. Сер­дечно благодарю. Между прочим, мы все же учимся в школе. Иногда надо бы и учиться. И даже есть и спать, моя дорогая. А ты хочешь открыть еще какое-то кукольное ателье. Я возражаю. Категорически. Во вся­ком случае, без меня.

Я знаю по опыту, что спорить с Анне не имеет смысла. В особенности, когда она говорит вот в таком серьезном и решительном тоне. Конечно, и Марелле поспешила горячо поддержать Анне.

— Анне права. Ведь времени-то не хватает. Прежде всего надо шить платья самим малышам. До кукол ли тут.

— Ну, да чего только тут не придумают, — протя­нула Веста, — теперь дошло до кукол! Я сама никогда в жизни не играла в куклы, а выходит, что в десятом классе придется заняться и этим.

Меня удивляет Веста. Сегодняшний вечер должен бы заставить ее задуматься. Я бы на ее месте определенно надолго умолкла. А она — тот же сердитый тон, как ни в чем не бывало!

И не одна Веста. Тут они все вдруг проявили полное единодушие и возражения посыпались со всех сторон.

— Неужели вы и теперь не заметили, какие вы? — вмешалась в наш спор воспитательница. — Быть недовольными и ворчать и обвинять все и всех — это вы прекрасно умеете.

Я поняла, о чем сейчас думает воспитательница. От­дать столько лет своей работе и столкнуться с такой неблагодарностью, как это пришлось нашей воспита­тельнице, должно быть, не очень приятно. Наверно по­тому она говорила так громко и ее голос срывался.

— То, что родители, учителя, воспитатели, вся страна и народ должны беспрестанно заботиться о вас, все от­давать вам — для вас это само собой разумеется. Но как только вам самим надо добровольно что-то сделать для других, тут у вас не хватает ни умения, ни времени. Не могу, не умею, не хочу!

— Ну кто же говорит, что не хочет, — начала оправ­дываться Веста. — Ведь шьем же мы им платья. Это тоже для них. Только я не считаю, что если с ними так уж нянчиться и возиться, то из них получатся образ­цовые малыши. Наоборот. Свои кукольные тряпки пусть шьют сами. От этого будет куда больше пользы и...

— Нет, — резко прервала Лики разглагольствования Весты, — сами они, конечно, могут шить, да и шьют. Но сейчас дело не в этом. Кадри права. Мы слишком мало занимаемся ими. То, что предложила Кадри, для начала не так плохо. Даже хорошо. Лучше всего, когда есть возможность сделать что-то конкретное. У меня было бы еще только одно предложение: надо привлечь по возможности все возрасты. Организуем с пионерами, скажем, из старших отрядов, что-то вроде бригад. Бу­дем работать вместе с ними. Им интересно, и нам легче. В каждую бригаду выделим от себя, например, двух руководительниц. Будем помогать выбирать фасоны, рисовать, делать выкройки, подбирать и рассчитывать материал... одним словом, будем учить их всему, чем сами занимаемся на швейной практике. Только, ко­нечно, проще и в меньшем объеме. Нет, знаете, мне кажется, что это может быть очень интересно. У меня уже руки чешутся. Можно даже устраивать соревнова­ния бригад. За лучшие комплекты выдавать призы...

Ах вот она значит какая, наша Лики! А я-то до сих пор считала, что ее популярность объясняется прежде всего спортивными достижениями и успехами в танцах. И только сейчас я впервые заметила, какая Лики изящная и стройная девушка, как хорошо, спокойно и уверенно она держится. И ее руки, часто красноватые и слишком крупные для ее роста, вызывали у меня хорошее теплое чувство. Эти руки всегда умеют во­время и к месту найти себе приложение, и поэтому даже такие обреченные мероприятия, как сегодняшнее, вдруг оживают. Тинка тоже увлеклась:

— Вот это оригинально! Давайте устроим демонст­рацию мод. Рабочая одежда, костюмы для улицы, пальто, шубы, спортивные платья, вечерние туалеты и т. д. Разница только в том, что моделями будут куклы. Ой, надо написать бабушке и тете Эме. Напиши ты, Анне. Ты умеешь. Пусть будет жалостно! О малы­шах там и прочее. Важно, чтобы они прислали нам все, что у них лежит в старых чемоданах. Вы ведь не зна­ете, что у бабушки до сих пор хранятся лоскутки от ее подвенечного платья и всякие там кружева и парча. Все это мы здесь прекрасно используем. Во всяком случае, я беру себе бригаду вечерних туалетов.

Идеи посыпались со всех сторон. Наконец, и Анне уступила, пообещав завтра же поговорить о «мебели» с Андресом, который пользовался в классе влиянием. А Анне в свою очередь лучше всех могла повлиять на Андреса. Неожиданную находчивость вдруг проявила Марелле: создать бригаду маленьких вязальщиц.

Лики продолжала развивать свои планы.

— Все эти вещи можно распределить между малы­шами по выбору или по конкурсу. Скажем, хотя бы так: лучшему октябренку из каждой группы — первый приз и т. д. Нужно разработать условия соревнования. Та­ким образом, одним ударом убиваем сразу двух зайцев. Как вы думаете не обсудить ли нам этот вопрос на следующем собрании? Тогда узнаем и мнение мальчи­ков. Ты, Кадри, сделай короткий доклад. Его можно сформулировать примерно так: забота комсомольцев об октябрятах и работа с пионерами или что-нибудь в этом духе. Там посмотрим.