Гриада (Художник Л. Смехов) - Александр Колпаков

— Восприятие четырёхмерности мира и кривизны пространства-времени?! Это вам доступно?! О, это надо записать. — И Пётр Михайлович включает портативный магнитофон.

Мелодично прозвучал гонг, возвестивший о перерыве. Я ожидал, что сейчас раздастся разноголосый детский гомон и маленькие гриане взапуски побегут играть. Но вместо этого дети, как по команде, бесшумно встали и без единого возгласа перешли в соседнее помещение. Заглядываю туда. Это спортивный зал. С бесстрастными лицами школьники выполняют различные упражнения: они размеренно и методично перебрасывают какие-то белые цилиндры (очевидно, мячи).

На меня повеяло мертвящей скукой. Живые спортивные упражнения проделывались удивительно бесстрастно, без всякого огня и задора. Словно это не живые существа, а бездушные автоматы.

Потом мы посетили грианскую высшую школу, которую они называют второй ступенью познания Человек со шрамом привёл нас на кафедру физики и математики (я перевожу грианские термины на геовосточный язык). В тот момент, когда мы вошли, сухой высокий старик с серебристо-оранжевыми кудрями сурово экзаменовал грианского юношу лет семнадцати. На учебном экране бешено вращались какие-то причудливые узоры, спирали и картины. Юноша судорожно напрягался, внимательно следя за фантасмагорией красок, линий и символов.

— Это первые шаги в искусстве слитного восприятия пространства-времени, — коротко пояснил нам грианин со шрамом.

На миг экран потухал, и юноша рассказывал о воспринятом. Время от времени педагог включал особый прибор, который взбадривал мозг студента. Пётр Михайлович забыл обо всём на свете, лихорадочно нашёптывая что-то в магнитофон. Ещё бы! Ведь речь шла о его любимом предмете!

Закончив экзаменовать юношу, педагог нажал какую-то кнопку, и на экране появились изображения многоэтажных формул и уравнений. Самойлов ещё больше оживился. Несмотря на различные способы математического выражения законов природы на Земле и у гриан, академик подсознательно постигал смысл грианских уравнении. Он поспешил к педагогу и принялся горячо спорить с ним. Вначале грианин только бесстрастно кивал головой, но потом, вероятно, и его задело за живое: на экране снова замелькали символы, нагоняющие тоску. В спор у экрана вступил и человек со шрамом.

Довольно! Это не для меня… Я решил действовать по-своему, отбросив все страхи и сомнения. Пользуясь тем, что обо мне забыли, я тихонько выскользнул из аудитории и очутился в широком коридоре, залитом призрачным светом невидимых ламп. Вдалеке сквозь толщу прозрачных стен смутно рисовалось огромное здание Кругов Многообразия. «Будь что будет», — сказал я себе и, быстро пройдя по коридору, решительно свернул в первый боковой проход. И сразу упёрся в тупик, вернее, в нишу, сделанную в стене. Здесь было почти темно. Присмотревшись, я чуть не вскрикнул от удивления: в нише находился голубоватый прозрачный шар. Внутри него стояли кресло и небольшой пульт с двумя рядами разноцветных кнопок. На стороне шара, обращенной к нише, виднелся чёрный диск. Я осторожно повернул его. Открылся незаметный до того люк. Я вошёл внутрь, сел в кресло и стал осматриваться. Еле слышно пел прибор над рядами кнопок, загадочно мигая красноватым глазом. «Несомненно, это летательный аппарат, — размышлял я, — но как на нём вылететь из здания?»

Вдруг сверху полился яркий свет Я поднял голову и увидел гигантскую конусообразную воронку, уходящую вверх. Клочок тёмно-фиолетового неба над горлом воронки заставил учащённо забиться сердце. Это была свобода!… Я понял, что случайно открыл ход во внешний мир, за пределы Трозы. Время от времени высоко вверху проносились неясные силуэты, пересекая поле зрения. Очевидно, я случайно попал в туннель в тот момент, когда его открыли для сообщения с другими городами Гриады.

Я колебался всего одну секунду. Потом осторожно нажал одну из кнопок нижнего ряда — коричневую с жёлтой полосой. Сильно тряхнуло. Я зажмурился и несколько мгновений сидел с закрытыми глазами, а когда открыл, обнаружил, что ничего особенного не произошло, если не считать того, что аппарат сильно вздрагивал, словно живой. Мой взгляд остановился на кнопке с фиолетовой полосой. «Небо…», — подумал я и нажал кнопку. Аппарат рвануло вверх. В следующее мгновение я был почти ослеплён морем света С изумлением я заметил, что стремительно лечу вверх от знакомой полированной равнины.

«Вот так штука, — подумал я. — Но как же управлять этим аппаратом?» Я нажал кнопку с серой полосой — шар резко затормозил, и я больно ударился головой о переднюю стенку. Зелёная кнопка заставила аппарат понестись вперёд, словно застоявшуюся скаковую лошадь.

Тогда я стал действовать осторожнее. Поразмыслив, я догадался, что все кнопки нижнего ряда, лежащие правее белой, постепенно снижают скорость полёта, левее — увеличивают её. Теперь остался верхний ряд. Левая крайняя кнопка повела шар вправо, следующая за ней — вверх, крайняя справа — вниз. Итак, управление аппаратом оказалось весьма несложным. Я вздохнул свободнее и осмотрелся. То, что я увидел, испугало, меня Троза исчезала за горизонтом, а вокруг меня бесшумно мчалось множество таких же шаров. Сплошным потоком они двигались в одном направлении, к югу, «Куда они летят?… Что это за таинственное массовое переселение? — спрашивал я себя. — Попробую увязаться за ними».

…Солнце почти закатилось, и центр Галактики засиял ещё ярче. На горизонте встала густая оранжево-фиолетовая дымка; она приближалась, становясь всё более прозрачной.

И вот я снова увидел бескрайнее фиолетовое море, побережье, усеянное павильонами уступчатой архитектуры, услышал гул прибоя.

Шары гриан, достигнув берега, круто снижались, продолжая лететь в сторону открытого моря. Я чувствовал себя одиноким в этом потоке. На меня никто не обращал внимания: принимали, вероятно, за своего. Один аппарат пролетел так близко, что я отчётливо рассмотрел грианина с холодно поблёскивающими глазами. Совершенно случайно он бросил взгляд в мою сторону и раскрыл от удивления свой птичий рот. Такое существо, как я, вероятно, не снилось ему и во сие. Он хотел рассмотреть получше, как вдруг его заслонил другой шар, вклинившийся между нами. Сквозь стенку этого нового шара на меня смотрели знакомые глаза. «Виара!…»

Я так обрадовался ей, что стал возбуждённо жестикулировать и выкрикивать слова приветствий. Виара прикрепила лингвистический аппарат, и я, наконец, смог с ней объясниться.

— Куда движутся эти гриане? — спросил я.

Вместо ответа она повела свой шар вверх. Я последовал за ней. Мы поднялись метров на триста.