Связанные искушением - Кора Рейли

затем подавила свои эмоции. – Вероятно, ты прав. Он охотнее поговорит с тобой, а не со мной.

Ромеро выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, но затем прошел мимо меня, к моему брату:

– Помочь отполировать твою коллекцию?

Фаби поднял голову. Восторг мелькнул на его бледном лице. Он ничего не сказал, но передал Ромеро тряпку. Ромеро облокотился на край стола и вынул собственный нож из кобуры. Длинное, изогнутое лезвие казалось абсолютно смертоносным. Глаза Фаби загорелись, и он поднялся со стула, чтобы рассмотреть нож поближе.

– Вау, – выдохнул он.

– Думаю, тебе стоит сначала заняться этим. Твои ножи в куда лучшем состоянии.

– Потому что они только для показухи, – ответил Фаби. – Но твой – оружие, он настоящий. Скольких человек ты убил им?

Я быстро закрыла дверь. Достаточно смертей для одной ночи. Я не хотела знать, сколько человек убил Ромеро. Я посмотрела в сторону комнаты, где лежало мамино тело, а затем развернулась и направилась к себе. У Арии был Лука, у Джианны – Маттео, и на какое-то время с Фаби был Ромеро. Я же оставалась абсолютно одна. И это будет продолжаться неделями или даже месяцами.

РОМЕРО

Я хотел быть там с Лили, хотел успокоить ее, но уважал желания Арии. Она тоже вытерпела более чем достаточно всякого дерьма. Не хватало только переживаний за сестру.

Вместо этого я показывал Фабиано, как управляться с моим ножом. Было легко отвлечь его от грустных мыслей. Но черт подери, он не был тем, кто нуждался во мне больше всего.

Нуждался? Если я начну думать в таком ключе, то проблем не избежать. Лили не была в моей зоне ответственности, и она определенно не нуждалась во мне.

Фаби достал свой нож из чехла, который я одолжил ему, и ухмыльнулся. Ему явно понравилось, насколько быстро смог это сделать. Я был таким же в его возрасте, жаждал научиться всему, что касается сражений, тому, как побеждать. Жаждал становиться все лучше. Мой отец был мелким сборщиком долгов, кем-то, кто даже никогда не мог напрямую обратиться к Дону. Я хотел стать кем-то значимым, доказать ему и себе, что могу. На плечи Фабиано уже свалились огромные ожидания, в его жизни была масса способов провалиться и лишь совсем немного, чтобы выделиться.

– Сейчас мне нужно пойти к Луке, – произнес я. Фаби кивнул и сел обратно на стул. Он подхватил тряпку и продолжил полировать все тот же нож. Я предполагал, что он проведет за этим занятием всю ночь, а, может, и следующие несколько дней.

Я вышел и направился к лестнице, но остановился перед дверью Лилианы, прислушиваясь к звукам. Может, я хотел услышать, как она плачет, чтобы ворваться внутрь и успокоить ее – быть рыцарем в гребанных доспехах.

Я отправился дальше.

Глава 6

ЛИЛИАНА

На похоронах я была мертвенно-бледной. Ария, Джианна и я надели одинаковые скромные черные платья и черные балетки, волосы были собраны в пучок. Я не стала наносить макияж, пусть даже синяки под глазами сильно выделялись. Отец организовал пышные похороны – дорогой дубовый гроб, море цветов, богатый стол. Он вел себя как скорбящий вдовец, оправдывая ожидания окружающих. Это было нечто. А на самом деле он должен был быть рядом с мамой, когда она в том нуждалась. Он всего лишь хотел впечатлить окружающих и от всей этой показухи, вероятно, чувствовал себя лучше. Даже люди типа него могут чувствовать вину за то, что оставили умирающую жену.

Похороны были крайне важным мероприятием в нашем мире. Отец был уважаемым человеком, так что на похороны приехало много народу. Все проливали крокодильи слезы, выражая соболезнования. Мои глаза оставались сухими. Я могла видеть, как люди поглядывают в мою сторону, ожидали, что я буду вести себя как подобает и наконец заплачу. Но я не плакала. Я не могла плакать, не хотела – не перед всеми этими людьми с их искусственной скорбью. Они делали вид, что заботились о моей маме, что знали ее, но никто из них даже не навестил ее во время болезни. Она умерла для них задолго до того, как этот момент на самом деле наступил. Стоило ей перестать быть блистательной дамой, как они выбросили ее, словно грязную тряпку. Меня тошнило от них.

Идя попрощаться к гробу, отец положил руки на плечи нам с Фабианом. Я вздрогнула под его прикосновением. Не думаю, что он понял мое отвращение к нему, что именно он был причиной такой реакции. Отец просто сжал мое плечо. Мне стоило невероятных усилий остаться на своем месте, а не сбежать от него.

Священник начал читать молитву, пока гроб медленно опускали в землю. Я оглянулась и наткнулась на взгляд Ромеро. В отличие от Луки и Маттео, который прилетел на похороны, Ромеро не позволялось стоять рядом с нами. Выражение его лица было серьезным, пока мы смотрели друг на друга, но затем он опустил глаза на гроб. Он избегал меня последние несколько дней. Когда я появлялась в комнате, где он был, то Ромеро исчезал под каким-нибудь глупым предлогом. Было очевидно, что он не выносит моего присутствия и просто не знал, как сказать об этом. Все вокруг нас ходили на цыпочках. Мне было жаль, что он не скажет правду. Я бы справилась. Отец повел нас к другим скорбящим, подальше от могилы матери, и, наконец, отпустил меня. Я тихонько вздохнула, обрадовавшись тому, что больше не нахожусь под его пристальным взглядом, и вообще отошла подальше от отца.

Стоило людям начать подходить к гробу, чтобы попрощаться, я попятилась. Никто не остановил меня. Никто даже, кажется, не заметил. Они были заняты показухой. Я развернулась и больше не оглядывалась. Я бросилась вниз по тропинке, подальше от могилы, галька под моими ногами разлеталась в разные стороны. Я даже не знала, куда бегу. Кладбище было огромным. Тут было множество уголков, где можно было обрести покой и тишину. Я оказалась в той части, которая была еще более шикарной, чем место, где похоронена моя мама. Ряды склепов древнейших семей окружали меня. Большинство из них были закрыты, но одни железные ворота были приоткрыты. Я направилась туда, убедившись, что никто не наблюдает за мной. Я распахнула дверцу и вошла внутрь. В склепе было холодно, меня окутал запах сырости. Все было сделано из серого мрамора. Я медленно села и оперлась на холодную стену.

В такие моменты я понимала, почему Джианна сбежала. У меня никогда не было желания