Заговор мерлина - Диана Джонс

Я тихо-тихо прикрыл за собой дверь и рванул через двор к черному ходу. За калиткой оказался переулок, заставленный мусорными баками. Но солдат там не было. Пока. Думаю, офицер просто не был уверен, что найдет нас здесь, потому и не приказал оцепить квартал. Но у входа в кафе наверняка поджидает целый отряд. Я бросился бежать.

Я помчался как угорелый, выскочил из переулка, миновал еще несколько улиц, при любой возможности сворачивая в гору. Наверное, зря я так делал. Во-первых, улицы становились все более крутыми, местами они даже переходили в лестницы. Во-вторых, вокруг скапливалось все больше народу: влюбленные парочки, старушки у дверей – поэтому, когда позади послышались крики, полицейские свистки и топот множества ног, бежать я уже не осмеливался. Люди заметят, что я бегу, и непременно укажут на меня полиции.

А потом стало еще хуже. Внезапно раздался голос Арнольда, звучащий словно бы внутри меня: «Ник! Николас Морис! Иди сюда! Мы хотим задать тебе несколько вопросов». Я и забыл, что они маги. Очевидно, они выслеживали меня с помощью магии.

Потом послышался голос Дэйва: «Хватит, Ник. Не делай глупостей. Николас Морис, все подразделения безопасности подняты по тревоге, тебе не уйти!»

«Мое имя не Николас! – лихорадочно подумал я. – Меня на самом деле зовут Никотодес Эвтандор Тимозус Бенигди Корифоид!» Впервые в жизни я был рад тому, что у меня такое длинное чужеземное имя. Оно как будто заглушало эти голоса. Я повторял его снова и снова и все брел вверх, в гору, пока совсем не запыхался и не вспотел, как в парилке. Я шагал и шагал, на каждом шаге повторяя:

– Никотодес – пфф! – Эвтандор – пфф! – Тимозус – ох! – Бенигди – уф! – Корифоид!

И голоса исчезли, а я вдруг очутился среди ярких огней, магазинов и толп народа.

«Ну слава богу! – подумал я. – Я смогу затеряться в толпе!»

Тут была нормальная городская жизнь. Никто даже не смотрел в мою сторону, пока я пробирался мимо столиков на мостовой, за которыми пили и ели люди. Я перешел через дорогу вместе с веселой компанией, выбравшейся потусоваться. Они все были одеты куда лучше меня, но все равно на меня никто и не взглянул. Шагая вдоль другой стороны улицы и разглядывая дорогие витрины, я слегка отдышался и только почувствовал себя в безопасности, как вдруг с обеих концов на улицу хлынули люди в форме. Полицейские и солдаты никому не давали покинуть улицу, и наряды полиции двигались в мою сторону, проверяя у всех документы.

Я рванул в ближайший переулок. В противоположном конце переулка было что-то вроде большой церкви, и, увидев ее, я остановился как вкопанный. У входа в церковь стояли двое солдат с ружьями на изготовку. Быть может, в этом мире действительно можно было припасть к алтарю, сказать: «Прошу убежища!», и тогда тебя никто не тронет. Именно этого они и не хотели допустить. Я прислонился к стене, думая, что теперь делать. Я в принципе знал, что надо сделать, – просто уйти в другой мир или вернуться в свой собственный. Но у меня это почему-то не выходило, как я ни упирался плечами в ту стенку, – точно так же, как не выходило это дома. Я просто не знал, что делать.

И тут я подумал: «Стоп!» Я ведь большую часть сегодняшнего дня провел на дереве в каком-то совершенно другом месте. Это место должно быть довольно безопасным, если только я сумею туда попасть. Надо попробовать!

Я огляделся – и не поверил своим глазам. Тропы, ведущие в этот лес – и в разные другие места, – расходились прямо от той точки, где я стоял. Они выглядели синеватыми и смутными и шли под странными углами к переулку, однако были вполне настоящими, как и говорил Романов. Я тут же бросился бежать по ближайшей тропе.

Тут тоже была ночь, и довольно темная, но не успел я уйти далеко, как увидел овал бирюзового света – крикетный стадион. Ориентируясь по нему, я трусцой направился в сторону, в лес. Там было темно, хоть глаз выколи, лес был полон странных шорохов и уханья ночных птиц, однако я не позволял себе обращать на это внимание и бежал все дальше. «Найду эту пантеру, – думал я, – залезу на дерево, и пусть она меня защищает! Авось это решит все проблемы».

Когда я пробирался сквозь очередные заросли кустов, откуда-то вдруг запахло сырым мясом, и я услышал урчание и треск костей на зубах. Я понял, что нашел пантеру. Она выглядела как пятно тьмы под соседним кустом. Но не успел я ничего сказать, как она издала низкий утробный рык.

«Прочь! Я занята! Я ем! МОЕ!!!»

Я поспешно вылез из этих кустов. А то еще, чего доброго, добавит к своему ужину кусочек меня. Оказывается, мое тотемное животное совсем не ручное! Осознав это, я вздрогнул. Мне стало ужасно одиноко. Я очень рассчитывал на ее зверскую помощь. Но тут уж ничего не поделаешь. Я подумал, что все равно залезу на дерево, и брел вперед, пока не нашел дерево, на которое было легко залезть. Но не успел я обхватить ствол руками и поставить ногу на нижнюю ветку, как снова услышал голоса.

«Николас Морис, мы знаем, что ты здесь! Выходи!»

Я застыл. Оглянувшись на звук голосов, я увидел два силуэта, похожие на светящиеся желтоватые призраки, которые скользили между деревьями примерно в футе над землей. Они были в той же стороне, что и бирюзовый овал, но гораздо ближе, и скользили они вдоль тропы. Я узнал в этих призраках Чика и Пьера. Снова я забыл, что они и это тоже могут!

Я взглянул на себя. Самому себе я казался вполне темным и непрозрачным. По-настоящему видны были только мои бледные руки, держащиеся за дерево. Но откуда я знаю, может, Чик и Пьер самим себе тоже кажутся темными и непрозрачными, а вот я им кажусь светящимся призраком! Слишком многого я не знаю, вот в чем беда. Но главное – пока они меня не заметили.

«Николас Морис!» – взывали они.

«Никотодес!» – сказал я себе и принялся потихоньку пятиться назад, снова перечисляя все свои имена. Я пятился, карабкался, наткнулся на несколько деревьев, влез в колючий куст и все это время видел, как призраки плывут все дальше и дальше от меня. Наконец я обогнул колючий куст, и призраки скрылись из виду. Тут я огляделся, увидел справа от себя еще одну смутную синеватую тропу и рванул по ней со всех ног.

Тропа была каменистая и сырая, со всех сторон торчали какие-то мокрые скалы, и она была ужасно неровная. Я все время спотыкался на бегу, но ни разу не остановился, пока бирюзовый свет стадиона не растаял вдали и не исчез окончательно. Я оглянулся через плечо, чтобы проверить, точно ли его не видно, но налетел на очередную скалу и упал.

Глава 2

Встал я не сразу. «Ну вот, – подумал я, – снова я сижу, терзаемый параноидальным страхом, только на этот раз все гораздо хуже». Ко всему прочему у меня болело колено, которым я ударился о скалу, а заднице было так холодно и сыро, как будто я сел в лужу. Короче говоря, полный набор неприятностей. Да еще темнотища!

Возможности попасть домой, к папе, я не видел. Похоже, варианты были следующие: либо вернуться в лес и сдаться на милость призрачных силуэтов Чика и Пьера, либо идти по этой тропе, либо выбрать другую. Все варианты казались не особо многообещающими.

Мне было худо. И еще я чувствовал себя виноватым. Посмотрим правде в глаза: я обманул всю службу безопасности. Не нарочно, конечно, но я так держался за мысль, что все это сон, что даже не попытался сказать: «Извините, но я не тот, кого вы ждали». Возможно, я послушал инстинкт самосохранения, который подсказывал мне, что в таком случае меня бы все равно арестовали и допросили. Однако я знал, в чем истинная причина. Я никому ничего не сказал просто потому, что на самом деле – если уж быть честным до конца – я увидел, что очутился в другом мире один, сам по себе, как всегда мечтал. И это было слишком здорово, чтобы все испортить.

И вот теперь я попал в переплет. И те маги, которых я обманывал, тоже. Вполне понятно, почему Арнольд с Дэйвом гонялись за мной по всему Марселю, а Чик с Пьером сидели в трансе, обшаривая лес. У них теперь будут большие неприятности. Если они меня не найдут, их, скорее всего, самих арестуют.

Неудивительно, что кто-то нанял Романова, чтобы меня прикончить. Я действительно становлюсь реальной угрозой. Он сказал, что я могу натворить дел в будущем. Наверное, Романов видел, что я становлюсь все хуже и хуже – и все только потому, что я вбил себе в голову стать магидом! Магиды – это могущественные волшебники. Они управляют потоками магии между мирами. И еще они ликвидируют возникающие неурядицы. Большинство из них разбираются с проблемами – действительно интересными проблемами – в нескольких мирах сразу, используя при этом самые разнообразные магические умения. Я хотел заниматься тем же самым. Я хотел этого больше всего на свете. Но люди, которые командуют магидами – Верховная Палата, – мне этого не позволили. Они вообще не позволили мне учиться. Поэтому я тыкался наугад и в конце концов влип в историю. Правильно Романов меня презирает.

Это снова навело меня на мысли о Романове. Я по-прежнему был уверен, что он могущественнее любого магида. «Романов… – думал я. – Эту фамилию носили цари старой России. И он, наверное, тоже царь, крутейший из магов, король магии, как у нас есть короли нефтяные или угольные. Эх, вот бы с ним поговорить! Уж он бы помог мне все уладить и вернуться обратно в свой мир».