Маленькие дикари - Эрнест Сетон-Томпсон

VI Военная шапка, типи и подвиги

— В сорока шагах — и так метко! Индейцы сказали бы про этот выстрел «гран ку». — У Калеба был очень довольный вид, совсем как в ту минуту, когда он добыл огонь трением. — О, это великий подвиг! Индейцы называют большую победу просто «ку», а великий подвиг «гран ку». Этому они, наверное, выучились у канадских французов.

Каждый индеец вел особый счет своим «ку», и за каждый подвиг он имел право воткнуть в свою шапку еще одно орлиное перо, а в случае особой удачи — с красной волосяной кисточкой на конце. По крайней мере, так было раньше. Теперь же никто не помнит старых обычаев, и всякое перо, которое находит индеец, он втыкает в шапку.

— Вам нравятся наши головные уборы? — спросил Ян.

— Вы, наверное, никогда не видали настоящих. Во-первых, все перья должны быть белыми с черными кончиками, и прикреплять их надо на мягкой кожаной шапке не туго, а свободно. На стержне каждого пера есть кожаная петелька, за которую оно крепится шнурком к шапочке, а посредине продергивается тесьма, чтобы перья держались прямо. На каждом пере делаются отметки, как оно было добыто. Если индейцу удавалось, увести коня, то на пере рисовалась подковка. Я знал одного индейца, у которого на пере было десять подков: он сумел в одной стычке добыть десять коней из стана врага.

— Как бы я хотел пожить среди индейцев! — вздохнул Ян.

— Ты бы скоро устал, — сказал Калеб. — Мне довелось жить с ними. Ни минуты покоя, вечные сражения, голод! С меня довольно…

— Скажи, Калеб, — прервал старика Гай, который никогда не называл его «мистер Кларк», потому что был с ним в хороших отношениях, — за охоту индейцы получают перья?

— Разве ты не слыхал, что я сказал про выстрел Яна?

— Чепуха! Я стреляю лучше Яна. У него это случайно получилось. У индейцев все перья достались бы мне!

— Ну, это еще посмотрим, — прервал его Старший Вождь.

— Давайте играть по-настоящему, — вмешался Ян. — Пусть мистер Кларк покажет нам, какие шапки у индейцев, и мы будем носить столько перьев, сколько совершим подвигов.

— Какие же это подвиги? — спросил Калеб.

— Кто быстрее пробежит, или лучше других проплывет, или стрелу пошлет метко — мало ли у нас занятий.

— Ну что ж, хорошо!

Калеб стал показывать ребятам, как делать военный головной убор. Вместо кожаной шапочки он взял тулью старой фетровой шляпы, а перья орла заменил белыми гусиными, которые подровнял и покрасил на концах в черный цвет. Но когда стали обсуждать, кого и за какие дела награждать, разгорелся спор.

— Если Ветка принесет из сада вишен и его не схватит Кэп, он получит перо с красным волосяным пучком, — сказал Сэм.

— Какой хитрый! Спорим, что ты не украдешь цыпленка из нашего сарая! — отрезал Ветка.

— Я никогда не ворую цыплят! Несчастный, ты забыл, что перед тобой благородный индеец, Великий Вождь? Вспомни, что твой скальп все еще принадлежит мне и Бобру! — И Сэм, страшно вращая глазами, боком подошел к Гаю.

Ян взглянул на Калеба, который, казалось, ничего не слышал; но Ян заметил в его глазах странный огонек.

— Пойдемте в типи, — предложил Ян, — здесь очень жарко. Зайдите к нам, мистер Кларк.

— Хоть там у вас и тенек, но все равно душно. Поднимите один край покрышки — воздуху будет побольше.

— Разве индейцы так делают?

— Конечно. В какую только сторону они не крутят свою типи! Этим-то и хороши их жилища. Сорок градусов мороза или пятьдесят жары, а индейцу в типи все нипочем! Кроме того, они умеют предугадывать погоду. Сколько раз я просыпался ночами и слышал вокруг: хлоп-хлоп-хлоп! Удивительно! Женщины опускали края типи и поглубже вбивали колышки. А вскоре разражалась гроза. Как они узнавали, что надвигалась непогода, я никак не мог понять! Одна старуха говорила, что ей подсказывал это койот, который всегда начинал выть по-другому; другая женщина говорила, что она видела это по цветам на закате. Может, они и правы. Вот вы тоже смотрите кругом повнимательней.

— И они никогда-никогда не ошибаются? — спросил Маленький Бобр.

— Бывает, но не так часто, как белые. Калеб показал, какую сторону покрышки надо было приподнять. В типи сразу стало прохладней.

— Чтобы знать, откуда ветер, послюните палец и поднимите его. Сразу с наветренной стороны почувствуете холодок и тогда уж повернете правильно дымовые клапаны.

— Расскажите про военные головные уборы, — попросил Ян. — Что мы можем сделать, чтобы носить перья?

— Бегайте, плавайте, стреляйте из лука. Если ваша стрела пролетит двести ярдов, значит, вы убили бизона. Такой стрелок получает высшую награду.

— Неужели «гран ку»?

— Да. А если стрела пролетит пятьдесят ярдов, значит, убит олень. Этот выстрел мы назовем просто подвигом — «ку». Если вы с пятидесяти шагов поразите чучело прямо в сердце с первого выстрела, это сочтут большим подвигом. Того, кто не промахнется с семидесяти пяти шагов, неважно с какого раза, я назову лучшим стрелком. Если с сорока шагов вы попадете в десятидюймовый глазок два раза из трех, то не опозоритесь перед индейцами, хотя они и не стреляют по мишени, а только по дичи. Я видел, как медно-красные малыши стреляли в бабочек. Потом они устраивают состязания — кто пустит разом больше стрел. Пять стрел в воздухе — хорошо! Значит, человек быстро и далеко стреляет. Только один раз в жизни я видел, как пустили сразу восемь стрел. Тогда это посчитали «большим колдовством». Но пустить семь стрел тоже очень почетно.

— Мистер Кларк, у индейцев есть, наверное, какие-нибудь игры? — спросил Ян.

— Вот как индейцы испытывают свое зрение…

— Тут уж я вам покажу! — поторопился вставить Гай. — Я же первый увидел тогда оленя…

— Замолчи, Гай! — крикнул Ян.

Зловещий звук «дзи-ит, дзи-ит» заставил Ветку обернуться. Он увидел, как Сэм, обильно смачивая огромный нож, точил его о камень, бросая хищный взгляд на белобрысый хохолок Гая.

— Пришла пора, — сказал негромко Сэм, словно ни к кому не обращаясь.

— Вы лучше не трогайте меня! — взвыл Гай.

Но, взглянув на Яна и уловив на его лице улыбку, он почувствовал облегчение, хотя лицо Дятла и не предвещало ничего доброго.

— Почему ты не помогаешь мне? Или ты не хочешь своей доли, Маленький Бобр? — процедил Дятел сквозь зубы.

— Я думаю, сейчас мы оставим его, но если Ветка снова расхвастается, то снимем скальп без всякой жалости, — ответил Ян.

— Вот какую игру я вам объясню, — начал Калеб. — На земле или на шкурах рисуются два квадрата, расчерченных на двадцать пять маленьких квадратиков. Один игрок берет пять орехов или камешков и кладет их в квадраты. Потом второй смотрит, как разложены эти фишки, пока другие поют коротенькую песенку. Затем квадрат с фишками закрывается, и второй игрок по памяти должен разложить на другом квадрате камешки так, как они легли на первом.

— Ну, это ерунда, я могу… — начал Гай. Но Сэм тут же дернул его хохолок.

— Смотри, как бы ты не простудился и не умер без скальпа, — сказал Дятел с ледяным спокойствием.

— Есть и другая игра, — невозмутимо продолжал Калеб. — Индейцы делают два шестидюймовых квадрата из белого дерева и на каждом рисуют по зайцу. Потом на одном квадрате в разных местах прикалывают шесть черных кружочков по полдюйма в поперечнике и относят этот квадрат за сто шагов. Игрок берет пустой квадрат и приближается к первому квадрату до тех пор, пока не сможет на своем приколоть кружочки в тех же местах. Если он увидит их за семьдесят пять шагов, значит, он молодец, если за шестьдесят — похвально, но меньше пятидесяти — уже никуда не годится.

— Вот увидите, я…

Ветка хотел сказать что-то, но тут Сэм так страшно зарычал, что никто не услышал от Гая больше ни звука.

— У индейцев было еще два способа испытывать остроту зрения, — рассказывал Калеб. — Старый индеец показывает молодым созвездие, в котором много маленьких звезд (индейцы называют его «Гроздь»), и спрашивает, сколько в нем звезд. Одни находят пять или шесть, а другие и семь. Кто видел семь, у того очень острое зрение. Плеяды высыпают только зимними ночами, а вот Большую Медведицу можно видеть круглый год. Индейцы называют ее «Горбатая Спина». И старики спрашивают у ребят: «Ты видишь Старуху (это вторая звезда до конца) с ребенком на спине»? В молодости мне ничего не стоило разглядеть маленькую звездочку, прижавшуюся к большой.

Калеб вышел из типи, и тут же мальчики услыхали его голос:

— Эй, Ян, Гай! Идите сюда! Все подбежали к нему.

— Вот мы только что говорили про хорошее зрение. Ну, а кто скажет, что это вон там? Калеб показал на поле клевера.

— Похоже, медвежонок…

— Сурок! Это наш сурок! — крикнул Гай. — Надо его подстрелить! — И он помчался за своим луком.

Индейцы со всех ног бросились к полю. Они старались не шуметь, но все же зверек услышал какие-то звуки и насторожился. Он сел на задние лапы, большой, неуклюжий, издали напоминая медвежонка.