Согрей моё сердце - Ани Марика

голос. И Сириус поднимает голову, чтобы хмуро посмотреть на нарушителя его сна. Наши взгляды встречаются.

– Ты спать устроился?! – тут же вываливаю на Сириуса раздражение.

– А тебя убивают? – парирует он.

– С таким, как ты, безалаберным стражником точно убьют! Алькор мог сто раз меня проткнуть ножом.

– Да я бы никогда этого не сделал! – возмущается советник.

– Ой, помолчи, – шикаю я, – это я фигурально.

– И даже фигурально! – фыркает синекожий мужчина и отворачивается к шкафу с разными гаджетами.

– Полегчало или дать вазу? – натурально смеётся варвар.

– Лучше бластер, отстрелю эту мерзкую улыбку!

– Тебе вредно сидеть взаперти, пойдём прогуляемся, – миролюбиво предлагает сеатец и, поднявшись, потягивается.

– И вправду прогуляйтесь. Меня вызывает первый советник, – бормочет Алькор и уходит первым.

Мы опять гуляем по заснеженному саду. Молчим. Чувствую спиной обжигающие взгляды наёмника. Передёргиваю плечами и сворачиваю, всё дальше и дальше. Вглубь сада. Я думаю о нём. Постоянно. Это очень странно и раздражает. Нужно прекратить это! Остановившись возле высокой изгороди, разворачиваюсь.

– Поцелуй меня, – приказываю требовательно. И, закрыв глаза, выпячиваю губы.

Мужчина мягко смеётся и приближается. Чувствую его дыхание на лице. Но попыток сорвать поцелуй не делает. Хмурю брови, нетерпеливо цыкнув, и открываю один глаз.

– Целуй! Это приказ!

– Уверена, Твоё Величество? – с иронией склоняет голову набок Сириус.

– Да. Мне нужно проверить теорию, – киваю я.

– Тогда открой глаза. Я хочу, чтобы ты видела, кто тебя целует, – шепчет мужчина, склоняясь ближе к губам.

Его запах окутывает всё пространство. Чувствую горячие ладони на талии. Он гладит их и прижимает к твёрдому телу. Терпеливо смотрю в глаза и жду. Сириус очень медлителен и раздражающе спокоен. Задерживаю дыхание, его лицо очень близко. И тёплые губы касаются уголка губ. Оставив лёгкий поцелуй, он выпрямляется.

– Не так! – возмущённо хватаю за лацканы пальто и, потянув на себя, прижимаюсь к его губам.

Понятливо хмыкнув, он приоткрывает губы и щиплет мои. Повторяю за ним и чувствую мокрый язык. Замираю. Сириус ласково гладит губами мои губы, иногда толкается языком.

– Впусти меня, – выдыхает, чуть отстранившись.

– Куда?

Он тут же погружает язык в рот и сминает губы. Его ладонь ложится на затылок, прижимает теснее, не позволяя отступить. Мне жарко и голова кружится. Я очень стараюсь повторять за ним. Цепляюсь за ворот, тянусь на носочках. Сириус посасывает и прикусывает губы, борется с моим языком, глубоко проталкивая свой и лаская рот. У меня голова кружится и кажется, я мычу. Его руки прижимают меня сильнее к каменному телу. Становится жарче. И безумно приятно. Внизу живота опять что-то тянет, скручивается и грудь ноет. По венам растекается лава. Сердце в груди бешено стучит. Сколько мы так стоим? Понятия не имею, но мне безумно хорошо. Сама жмусь к нему и чувствую животом вставший орган Сириуса. Распахиваю глаза. Когда успела их закрыть? И, дёрнувшись, прерываю нас.

– Благодарю, – стараясь не дышать загнанно, сиплю и, поправив волосы, отворачиваюсь.

– Всегда рад услужить, – с сарказмом отвечает Сириус. – Только не влюбляйся в меня, Ведана. Я никогда не смогу стать тебе мужем.

– Вот ещё! – фыркаю, бросив убийственный взгляд. – У тебя там пегасы да пчёлы. Мне такой муж не нужен!

Более не задерживаясь, чеканя шаг, иду обратно во дворец. Слова Сириуса крутятся в голове. А то, как отреагировало моё тело на мужчину, напрягает. Я не понимаю себя. Мне нужен совет. Позвонить маме или Софи? Да, спрошу у мамы! Просить Сириуса одолжить коммуникатор сродни убийству. Он сразу же узнает о разговоре, так как все звонки записываются. У Алькора тоже не вариант. Попрошу Антареса! Как раз пообщаюсь с ним. Узнаю, что за советника я себе выбрала. И нужно немедленно принять душ! Я вся пропахла Сириусом!

Антареса я нашла довольно быстро. Точнее сказать, он меня нашёл. Просто передала дворецкому, что ищу его, и через пару минут мужчина уже перехватывает меня на втором этаже левого крыла.

– Здравствуй, – замявшись, стараюсь выглядеть уверенно. Мне немного неуютно, так как это крыло ассоциируется с развратом. Ведь здесь ещё вчера был гарем королевы.

– Пойдёмте, – улыбается он, чувствуя мою скованность, и мы сворачиваем с крыла разврата и похоти. – Так что за срочность?

– Не мог бы ты одолжить коммуникатор. Свой я разбила.

– Конечно, – мужчина легко передаёт гаджет и продолжает идти рядом, с интересом разглядывая меня.

– Благодарю, – сжимаю телефон, но не тороплюсь звонить. Не хочу, чтобы он слышал разговор, но не знаю, как отослать его.

– Я буду в библиотеке, – усмехнувшись, Антарес отстаёт и сворачивает в одном из многочисленных коридоров. Чтоб я знала, где находится эта библиотека. Ладно, отложим поиски утраченного на потом.

Быстро набираю маму. Она ещё не долетела до дома, и мы сможем спокойно поговорить. Родительница отвечает сразу же. Улыбаюсь ей.

– Что-то случилось? Ты передумала? Мне развернуть шаттл? – волнуется женщина.

– Нет, мне нужен твой совет, – качаю головой.

– Слушаю тебя внимательно, – радуется мама. Между прочим, впервые обратилась к ней, тем более с щекотливой темой.

– Есть один мужчина… – начинаю слегка неуверенно и, завернув в небольшой закуток, сажусь на подоконник.

– Как его зовут? Откуда он? Кто его родители? – тут же выпаливает родительница.

– Его…

Замявшись, замолкаю. Этот момент не продумала. Узнай родительница о моём интересе к Сириусу и тем более о поцелуе, развернёт корабль, прилетит и прибьёт самолично наёмника.

– Ты забыла его имя? – уточняет мама со смешком. Был уже один эпизод в моей биографии. Его пришлось засекретить и забыть.

– Нет, его зовут Антарес. – вру я, сориентировавшись, – он семнадцатый сын принца Пилона.

– Так, – хмурится женщина, не торопя меня.

– Я не понимаю себя. Постоянно думаю о нём….

Отвернувшись к окну, тихо рассказываю маме обо всех странностях с телом. О непонятных ощущениях в груди. Родительница слушает внимательно и не перебивает. Даже о поцелуе рассказываю. И что он меня злит и раздражает. В общем, описываю наши с Сириусом отношения максимально развёрнуто. И, закончив исповедь, поворачиваю голову, заглядывая в родное лицо. Мама улыбается. Вот что тут весёлого?! Тут спасать надо дочь. И убивать мерзавца с особой жестокостью за то, что измывается на её кровиночкой. А она улыбается.