Эта чёртова love (СИ) - Осадчая Виктория

Не знаю, говорю ли я это вслух, или это всего лишь мои мысли, но комнату оглушает ее вскрик, который она заглушает, уткнувшись в подушку. Внутри все сжимается и я…всплеск и все! Я тону. Дышу, чтобы выбраться, но не могу. Или просто не хочу. Перед глазами пляшут разноцветные огоньки, а тело просто парализует от лютого удовольствия. Скручивает. Тащит на самый край пропасти.

Валюсь на бок, чтобы прийти в себя, машинально подтягивая разгоряченное девичье тело ближе. С ним этот момент длится чуть дольше.

— Сядешь на лошадь и чувствуешь: летишь! И все тяготы жизни забываются, — бормочет она, утыкаясь мне в грудь.

— А при чем здесь?… — и меня накрывает смех. Вот молчала же столько, а тут вспомнила.

— Я не помню, где я это слышала или видела, оно внезапно пришло на ум, но истина в этом есть, — растягивает лениво слова.

— Знаешь, а я слышал, что после хорошего секса девушки говорить не могут.

— Так то же после хорошего. А с тобой он был охренительный. Вот встать я точно не смогу, а пить хочу. И тебя снова хочу.

— Мля, Лисичка, ты с такими заявления воды не дождешься, — , хмыкаю, понимая, что снова возбуждаюсь. Ну да, трудно остаться равнодушным после таких слов.

— А ты быстренько! А потом посмотришь на сколько я хороша в роли наездницы.

В этой роли она, действительно, была хороша. Миссионерские позы нам сейчас не доступны, но мне безумно хочется видеть ее лицо, когда она кончает. Это просто жизненно необходимо. И когда она сверху, я могу наблюдать за ней. Кайф! Полнейший и бесповоротный. И снова отключаюсь, когда мир вокруг нас сжимается до пределов этой кровати. Моя невероятная девочка.

— Все, Бобик сдох, — сообщает она, когда в очередной раз приходит в себя.

Она все ещё сидит, вернее уже лежит, на мне. Ноги наши переплелись, а её грудь прижата к моей, голова покоится на здоровом плече.

— Слабак ты, Бобик, — заявляю со всей ответственностью, целую её а макушку. Охренительно пахнет, моя девочка!

Хотя, если честно, я тоже немного выдохся. Нужен маленький перерыв. Живой от меня Лисичка не уйдет.

— Не слабак, надо всего лишь пополнить запасы энергии.

— А я после еды становлюсь совсем ленивым и неповоротливым.

— А ты мне весь не нужен.

— Обидно, если тебя используют лишь в качестве вибратора.

— Ну, выбор твой. Где обещанная футболка? Не привыкла я нагишом дефилировать перед окнами.

После был поздний перекус. Вроде бы и времени прошло совсем мало, как казалось, но по всему выходило, что проторчали мы в спальне полтора часа. Поэтому за окном давно стемнело, а гул города немного стих.

Чувствую себя фетишистом, потому что не даёт мне покоя мысль, что на ней только моя футболка. И та, скрывает мало что, потому что еле-еле прикрывает ягодицы. Руки так и тянутся снова потрогать.

— У тебя секс когда-нибудь на кухонном столе был? — интересуюсь, оглядывая ее.

— Ты хочешь поговорить о моих бывших? — вздергивает бровки Лисичка, отправляя в рот бутерброд. По-моему, голодная только она. Мне сейчас точно не до еды.

— Нет, конечно. Я не мазохист.

— Не было, — прожевывает, запивает соком, вытирает руки, а затем усаживается передо мной на стол. — Но я готова к новому опыту.

Целую её колено, затем прокладываю дорожку из поцелуев по внутренней части бедра. Леся ахает, запускает пальцы в мои волосы.

Мои мышцы сводит все сильнее, а разум окутывает как паутиной какое-то зверское наслаждение.

Я уже добрался туда, куда так стремился, но звонок в дверь вытаскивает меня из маленького рая на Земле.

— Кто там? — тихо ругаюсь, добавляя мат, потому что звонок повторяется.

— Гостей ждёшь?

— Не обещали, — с разочарованием смотрю, как Леся свела бедра, когда я встал, и спрыгнула со столешницы.

На пороге Марк, Лера и Тамащук Пашка. Хотя Пашкой его можно назвать с натяжкой. Уже за тридцатник, женат был два раза, но никак не угомонится. Собирается на третий заход, только кандидатур не нашлось пока.

— Встретил их по дороге, поэтому мы пришли все, — заявил Бортич.

— Эм, — чешу затылок. Лера загадочно блуждает взглядом по моему обнажённому торсу. Видимо, то, что я ее отшил в последний раз, не дало ей покоя. — Вы совсем не во время.

— Раз пришли, не выгонять же, — за мной появляется Лисичка, подвязывая футболку под грудью. Свои потрясающие ноги она спрятала в джинсы. Плохая девочка! Хотя не светить же перед незваными гостями всеми ее прелестями.

— Черт, братан, я тупой, — Марк шлёпает себя по лбу.

— Ты хоть это признаешь, — вздыхаю я, отступая в сторону.

Лера с Пашей проскальзывают быстро, а Бортич задерживается, и снова обнимает Лисичку. Ладно, этому говнюку простительно.

А вот Лера…Похоже, она шла ко мне. Или это я такого высокого о себе мнения? Но не важно. Значит, смотрим хоккей сегодня вместо того, чтобы устраивать секс-марафон. Обидно. Потому что могу поклясться, я опасаюсь, что Леся снова завтра сбежит.

А она напевает:

— Конь мой вороной, с гривой огневой, ты вези меня домой, в табор мой родной.

Похоже, господа, это кабздец! Вляпался я по самые яйца! Да, что там яйца? Зафиналим тем, что я, кажется, влюбился.

Глава 9

Деда выписали! Долго не держали в больнице, потому что никто в здравом уме этого противного старикашку не выдержит. Другое дело я.

И если один мужчина прибыл, то другой убыл. В федерации вдруг выяснили, что у команды соперников очков по итогу вышло больше, поэтому и играть «Витязи» начинали на чужой площадке. А я тут размечталась, что пойду поддерживать команду. По крайней мере, теперь у меня было ради кого туда идти.

И если Марк тесно затесался в друзья, то с Назаром были некоторые неопределенности. Не то, чтобы я переживала по поводу наших отношений, но две безумные ночи что-то должны были значить. Хотя я сама ещё не определилась, что думаю по этому поводу. Он не давил, я не настаивала. И пока не думала, чего сама хочу.

Мои отгулы после возвращения дедушки домой резко закончились, поэтому я снова со всей ответственностью подошла к работе. У нас готовилась новая коллекция, и без меня она не могла стартовать. Вот так вот! А почему? Фотосессия. Свою недокарьеру модели я так и не оставила, тем более камера меня любила с детства. Ну, и лицо в соцсетях салона было уже узнаваемо. Скоро за бренд рыжей невесты буду требовать процент.

Отработав в таком режиме целых три дня, я поняла, что снова хочу в выходные. Но не тут-то было. Мы готовились к показу, а ещё дед снова начал чудить.

Прихожу я, значит, домой, а там… Дым! Полная квартира дыма так, что вообще ничего не видно.

— Дед, — зову, задыхаясь. Тут же прикладываю ко рту и носу рукав кардигана.

— На балконе я, — орет в ответ.

Пробираюсь наугад. На кухне уже более ли менее видны просветы, в гостиной, где открыта балконная дверь, почти дыма нет.

— Предположу, что ты захотел шашлык пожарить в доме.

— Нихрена подобного. Суп варил, на конечной стадии меня срубили таблетки, а рядом лежало полотенце. Чуть дом не сжег.

— Господи, хуже ребенка, — жест #рукалицо.

— Надо прекращать пить их, — вздыхает дед тяжело.

— Не вздумай! Я не хочу снова дежурить у больничной койки, а похороны организовывать тем более! — чуть повысила голос, надавив. Вроде пробрало! Только кого из нас?

Ликвидировать последствия решила самостоятельно. Дед был благополучно отправлен в магазин за продуктами. Как ни крути, а он хотел себя чувствовать полезным. А в итоге получалась медвежья услуга.

Телефон в сумочке начал надрывно разрываться трелью, пока я открывала по всей квартире форточки.

Назар! И не возникло даже мысли не ответить.

— Дома уже? — поинтересовался он.

— Это контроль?

— Это забота, Лисичка!

— Тогда приятно! Да, недавно вернулась. У вас там как дела?

— У нас хорошо! Особенно у меня! Я завтра выхожу на лёд!