Популярная история моды - Елена Грицак

Японцы считали идеальной прямую ровную фигуру, принимающую нужную форму после стягивания торса плоскими веревками, своеобразно заменявшими корсет. Подготовленное по всем правилам тело облачалось в море шелка весом до 10 кг и затягивалось роскошным оби. Тяжесть ткани являлась основным критерием ее качества. Цвет и узор выбирались согласно принятым эстетическим нормам. Например, зимой полагалось носить плотный шелк холодной расцветки; весной на платьях гейш расцветали нежные бутоны роз и хризантем. Кимоно обязательно приспускалось на спине, чтобы взору гостей предстала белая шея девушки. Сзади под оби подкладывалась обитая шелком деревянная дощечка, зрительно выпрямлявшая спину. Ноги облекались в белые туфли-носки с двумя мысками. Обувь из мягкого материала закреплялась застежками в виде металлических треугольников, которые намеренно врезались в кожу, стоило совершить хоть малейшее неверное движение. Таким образом, туфли вырабатывали у гейши на изящную семенящую походку.

Долгая процедура одевания завершалась созданием прически, часто заменявшейся париком. Громоздкое сооружение из натуральных волос фиксировалось на голове кусочками жесткой губки. Такие крепления устанавливались на висках и затылке, а затем парик «сажался» при помощи миниатюрного молоточка. Прически из собственных волос делались преимущественно опытным гейшам. Причудливый замок из черных прядей был результатом многочасового труда парикмахера, стоил чрезвычайно дорого и бережно сохранялся. Чтобы не испортить драгоценную прическу, голову мыли довольно редко, а во время сна под шею подкладывали деревянные подставки такамакура.

До 1940 года во всех крупных городах Японии работали десятки тысяч гейш. Во время войны чайные дома закрылись, а после открытия испытали недостаток в девушках, успевших сменить роскошное кимоно на скромный юката домохозяйки. Утонченный эстетизм довоенной эпохи безвозвратно ушел в прошлое. Сегодня настоящие гейши обитают в старинных кварталах Киото, где чудом сохранилась атмосфера прошедшей эпохи. В чайных домиках все еще проходят деловые встречи. Высокопоставленные гости по-прежнему наслаждаются обществом грациозных женщин, умело сочетающих серьезный разговор с танцами, пением и виртуозной игрой на музыкальных инструментах.

В японском языке имеется многозначительное слово «ифуку». Основное значение этого термина – «одежда», разделенная на традиционное платье вафуку и европейский костюм ёфуку. Поскольку процесс надевания вафуку достаточно сложен, многие современные женщины не способны надеть праздничное кимоно без посторонней помощи. Коренное изменение привычного образа жизни, несомненно, повлияло на внутренний настрой жителей некогда обособленной страны. Сегодня японцы предпочитают западную одежду ёфуку, но, даже правильно надев кимоно, юноши и девушки выглядят в нем не столь естественно, как люди старшего возраста. Стараясь не отставать от времени, молодежь укладывает волосы на европейский лад, чем невольно сохраняет традиции, ведь в старину девочкам разрешалось ходить с распущенными волосами, причесывая их на прямой пробор. Современные старушки не изменяют аккуратным марумагэ – прическам, которые издавна носили замужние японки.

Весной в Токио можно увидеть юных дам, одетых в своеобразную форму: светлые однотонные кимоно и широкие складчатые юбки хакама темного цвета. Последние больше напоминают брюки, по обычаю, завязывающиеся поверх кимоно немного выше пояса. Такая одежда принята у выпускниц университетов в день вручения дипломов. Девушки надевают собственное кимоно, а хакама берут напрокат. Наиболее жизнеспособным оказалось юката, легкое кимоно из хлопчатобумажной ткани, в старину служившее летним платьем. В настоящее время юката преобразилось в униформу гостиничной прислуги, а европейцы, сами того не зная, носят ее как домашний халат.

Городские мужчины почти не вспоминают о традиционной одежде, хотя сочетание хаори и хакама еще признается в богемной среде. Блеклые мужские кимоно, как правило, теряются на фоне необычайно красочных женских одеяний. Тем не менее один раз в жизни кимоно надевает каждый японец, ведь на свадьбе для жениха не допускается европейский костюм. Кроме того, повсеместный переход на стандартные рубашки, платья, юбки, блузки определен корпоративной этикой. Японцы – деловая нация, а присутствие в офисе требует одежды установленного образца.

Кимоно является лишь одним из множества видов национального костюма. Его фасон и признанные расцветки сформировались в результате долгих поисков, модернизаций, адаптации к реалиям жизни и постоянно менявшейся идеологии. В XX веке кимоно утратило актуальность на родине, но приобрело большую популярность за рубежом. Национальный стиль, силуэт и отдельные элементы этой одежды активно используются в мировой моде. Однако сущность настоящего японского кимоно более непостижима, чем древняя техника ирэдзуми.

Искусство нанесения татуировки является еще одной таинственной стороной японской культуры. Его появление уходит корнями в глубокую древность. Доказано, что узоры на коже были знакомы японцам примерно с V века до н. э., когда ритуальная татуировка заменяла одежду айнам. Древние обитатели острова Хоккайдо передали потомкам лишь способы нанесения краски. Суть самого явления определялась в соответствии с местными традициями. Во времена господства самураев рисунок на теле свидетельствовал о социальном статусе человека. Например, крестами и полосами метили преступников, а те прятали позорные знаки в сложном орнаменте новой татуировки.

В старинной литературе встречаются упоминания о влюбленных, выкалывавших на теле имена своих пассий рядом с иероглифом иноти («жизнь»). В русском просторечии это означает «любовь до гроба». Религиозные фанатики подобным образом обращались к Будде, многозначительно расставляя молитвы по различным частям своего тела. К XVI веку татуировка утратила символическое значение и осталась декоративным оформлением мускулистых тел ремесленников, пожарных, карточных шулеров, якудза. До начала повальной моды на татуировки узорами ирэдзу-ми могли похвастать местные гангстеры, но и сейчас туристам советуют держаться подальше от лиц, разрисованных с ног до головы.

Государство никогда не поощряло увлечения своих граждан татуировкой, но это объяснялось отнюдь не заботой о здоровье нации. Ирэдзуми резко выделяла обычного человека из окружения, а потому преследовалась наряду с броской одеждой, драгоценностями и прочим украшательством. Все же преследование властей не останавливало желающих раскрасить кожу.

Широкому распространению ирэдзуми содействовал переводной китайский роман «Суйкодэн» (XVIII век). Талантливый автор слишком увлекательно поведал о приключениях шайки разбойников, удачно наполнявших свои кошельки за счет богатых соотечественников. Японское издание великолепно проиллюстрировали знаменитые живописцы Кацусика Хокусай и Куниеси, которые неосторожно изобразили героев с красочными татуировками. После выхода этого сочинения мастерам ирэдзуми пришлось досконально изучить «Суйкодэн», чтобы точно исполнить заказы многочисленных клиентов, желавших сделать себя похожими на одного из 108 разбойников.

С расцветом японской ксилографии в период Эдо искусство татуировки получило новое направление. На телах якудза красовались цветные копии гравюр великих художников, сюжеты из буддийской иконографии, изображения растений и животных. В содержание рисунков вернулась символичность. Например, переплетение хризантем означало выносливость и твердость, пионы предполагали богатство и удачу, цветки вишни говорили о быстротечности земного бытия. Крадущийся тигр на груди предупреждал о коварстве и силе своего хозяина. Дракон также удостоверял силу, но не хитрого, а прозорливого человека. Определенную смысловую нагрузку несли на себе образы буддийских сутр. Картины на теле словно повествовали о мечтах и надеждах человека, открывали его тайны, указывали на его душевное состояние. Для постижения замысла автора недостаточно обозрения отдельных деталей. Сюжет ирэд-зуми представлялся комплексно и был понятен каждому, будто книга на родном языке.

Реформы императора Муцухито в 1868 году открыли Японию для иностранцев. Зарубежные гости – дипломаты, коммерсанты, моряки – по достоинству оценили необычное искусство ирэдзуми, а многие из них испытали мастерство татуировщиков лично. Японской графикой отмечены тела греческой королевы Ольги и герцога Йоркского, тогда еще будущего английского короля Георга V. Юный царевич Николай Романов, посетивший Японию в 1891 году, украсил неизвестную часть тела картиной Хоритё, щедро наградив знаменитого мастера ирэдзуми из Кобе. Несмотря на широкую клиентуру, деятельность салонов ирэдзуми находилась под запретом вплоть до 1945 года. Тотчас после окончания Второй мировой войны все ограничения на работу татуировщиков были сняты.