Уинстон Черчилль - Дмитрий Кукленко

Децентрализация: передача функций, ответственности, ресурсов и полномочий по принятию политических решений на средний и низший уровень (городов, поселков и деревень), а также деконцентрация экономической мощи Германии.

Иногда к этим «четырем «Д» добавляют пятую – демонтаж: объекты германской промышленности, металлургии и энергетики были демонтированы и переданы союзникам, большей частью СССР (в западных зонах оккупации демонтаж был вскоре свернут в соответствии с вновь провозглашенной доктриной Трумэна), для возмещения нанесенного Германией ущерба, а также для ее ослабления путем уничтожения индустриальной основы.

Интересна позиция Черчилля по вопросу Нюрнбергского трибунала. В 1942 году он заявлял, что «нацистская верхушка должна быть казнена без суда», придерживался он этого мнения и впоследствии. Когда он пытался навязать его Сталину, тот возразил: «Что бы ни произошло, на это должно быть… соответствующее судебное решение. Иначе люди скажут, что Черчилль, Рузвельт и Сталин просто отомстили своим политическим врагам!» Услышав это, американский президент в свою очередь заявил, что процедура суда не должна быть «слишком юридической».

Уинстон Черчилль был одним из первых, кто поддержал возникшую в послевоенные годы идею объединения Европы, которая вскоре вылилась в общеевропейский рынок, а позднее – в Европейский союз. Выступая 19 сентября 1945 года в Цюрихском университете, он произнес речь, в которой призвал бывших врагов – Германию, Францию и Британию – к примирению и созданию «Соединенных Штатов Европы». За роль, которую Уинстон Черчилль сыграл в формировании европейских структур, его имя было дано одному из трех главных зданий Европейского парламента. Он настоял также и на том, чтобы Франция, роль которой в победе над нацистской Германией была куда меньше, нежели роль других союзников, также получила постоянное место в Совете Безопасности ООН с правом вето при голосовании. Благодаря этому европейские страны и Соединенные Штаты получили преимущество в ООН перед Советским Союзом.

Несмотря на то что еще ноябре 1945 года Черчилль произнес в Палате общин речь, в которой он, в частности, сказал о Сталине: «Я лично не могу чувствовать ничего иного, помимо величайшего восхищения, по отношению к этому подлинно великому человеку, отцу своей страны, правившему судьбой своей страны во времена мира и победоносному защитнику во время войны», отношения западных стран со сталинской Россией значительно охладели. Хотя сэр Уинстон и заявлял публично, что «даже если бы у нас с советским правительством возникли сильные разногласия в отношении многих политических аспектов – политических, социальных и даже, как мы думаем, моральных, – то в Англии нельзя допускать существования такого настроения, которое могло бы нарушить или ослабить эти великие связи между двумя нашими народами, связи, составлявшие нашу славу и безопасность в период недавних страшных конвульсий» (эта речь была даже перепечатана в «Правде»), противостояние между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции в послевоенное время становилось неминуемым.

Это противостояние вошло в историю под названием «холодная война». Многие историки считают датой начала холодной войны 5 марта 1946 года. В этот день Уинстон Черчилль, который тогда находился в США по приглашению американского президента Гарри Трумэна, выступил с речью в Вестминстерском колледже города Фултон, штат Миссури (он являлся почетным профессором этого колледжа). В этой речи Черчилль упомянул о «железном занавесе», который разделил Европу напополам. Кстати, авторство термина «железный занавес» приписывается Геббельсу, который использовал его в своих антисоветских выступлениях, однако всемирную известность этот термин получил именно после фултонского выступления Черчилля.

Идея речи Черчилля в Фултоне сводилась к следующему: Советский Союз становился главной угрозой мирового спокойствия, свободы и безопасности стран и народов. Поэтому человечество должно объединиться под началом англо-американского союза для ликвидации этой угрозы всеми доступными средствами, в том числе военными. Естественно, эта речь была с негодованием воспринята в Советском Союзе, в результате отношения между СССР и западными странами резко ухудшились. На Западе многие также восприняли речь Черчилля как призыв к развязыванию очередной мировой войны. Официально речь Черчилля была преподнесена лишь как частное мнение частного лица (в тот момент он не исполнял никаких официальных обязанностей в английском правительстве), однако вскоре и США, и Англия фактически приняли на вооружение идеи, высказанные Черчиллем, и стали реализовывать их в своей внешней политике.

«От Щецина на Балтике до Триеста в Адриатике, – говорил Черчилль, – «железный занавес» протянулся поперек континента. По ту сторону воображаемой линии все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все эти известные города и поселения вокруг них находятся в том, что я должен называть Советской сферой, и все подчинено, в той или иной форме, не только советскому влиянию, но очень сильному и, во многих случаях, чрезвычайно сильному контролю Москвы. Только Афины – Греция с бессмертной красотой – является свободной в выборе будущего под британским, американским и французским наблюдением…

Безопасность мира требует нового единства в Европе, от которого никакая нация не должна быть в стороне. Из-за ссор между сильными расами в Европе происходили все войны, как в прошлое время, так и та мировая война, свидетелями которой мы были…

Если западные демократические государства стоят вместе в строгом соблюдении принципов Устава Организации Объединенных Наций, их влияние для содействия тем принципам будет огромно, и никто не сможет помешать им.

Если, однако, они будут разделены или будут колебаться в выполнении их обязанностей и если эти важные годы пройдут без пользы, тогда, действительно, катастрофа может сокрушить нас всех.

Последний раз, когда я видел это и кричал громко моим собственным соотечественникам и миру, на это никто не обратил внимания. До 1933-го или даже 1935 года Германия могла быть спасена от ужасной судьбы, которая постигла ее, и мы все могли быть спасены от бедствий, которые Гитлер принес свободному человечеству. Никогда не имелось войны во всей истории, которую легче было предотвратить своевременными действиями, чем та, которая только что опустошила такие большие области земного шара…»

Фултонская речь Уинстона Черчилля однозначно выразила текущее взаимоотношение стран-победителей: бывшие союзники теперь оказались по разные стороны фронта. Как утверждают, на последовавшем за выступлением Черчилля банкете докладчик жадно ел черную икру, говоря, что теперь-то уж Сталин ее точно не станет больше ему присылать. И действительно, «предательство» Черчилля получило немедленный отклик со стороны Советского Союза.