Кровь альфы (СИ) - Савино Ли

— Ты меня не знаешь. Ты не знаешь, кто я. Какая я.

— Тем больше причин сохранить тебе жизнь. Ты расскажешь мне свои секреты, один за другим.

— Ты мог бы стереть мой разум. Заставить полюбить тебя. И тогда бы все закончилось.

— Я же сказал, что не хочу стирать твою память. Я держу свои обещания, малыш.

Селена закрывает глаза. Она выглядит такой же уставшей, как и я. Кто-то подтолкнул ее к этому плану, и этот кто-то должен заплатить. — Ты так молода. Слишком молода, чтобы быть такой измученной. Невинной…

— Я никогда не полюблю тебя, — выпаливает она.

У меня округляются глаза. — Любовь, милая? Я никогда не говорил о любви. Я прожил две тысячи лет, во многом как порождение тьмы. Все, кого я когда-либо любил, умерли. Любовь — это ничто. Мимолетно. Эмоция. В конце концов все превращается в пыль. Всё.

— Кроме тебя, — говорит она, с трудом выпрямляясь. — Ты все живешь и живешь.

Я должен исправить ее нахальство, но она права.

— Ты должен позволить мне убить тебя. Так будет лучше.

Она говорила так искренне, что я расхохотался. — Ты освежаешь, малыш. Ты будешь первой, кто уговорит меня покончить с жизнью из-за моей… как это сказать… скуки?

— Ты несчастлив, — настаивает она. — Тебе надоело жить. Любой это видит. Спустя столько лет, скажи, что в ней главное?

— Жизнь. Вот что в ней главное.

— Жизнь без любви, — говорит она. — А она того стоит?

— Нет. Не стоит. Но любовь — это ничто. Цвет неба перед рассветом. Красивая, мимолетная. Исчезает так же быстро, как и появляется.

— Как люди. Как мы, оборотни. — Она снова закрывает глаза, лицо исказилось от боли. Она так молода, чтобы осознавать, что такое смерть, и так бесстрашна перед ней.

— Каково это? Иметь цель?

Она открывает глаза. — Одиноко. В каком-то смысле я такая же одинокая, как и ты.

— Какая честность. — Я благоговейно качаю головой.

— Что ж, я думала, что сейчас умру. — Она скользит по мне взглядом, словно все еще ждет, когда я нанесу смертельный удар.

Вместо этого крепко хватаю ее за волосы, оттягивая голову назад. — Все создания когда-нибудь умрут. Ты смертная. Смерть — лишь вопрос времени. А теперь расскажи. Почему ты хочешь меня убить? Кто тебя на это подбил?

Она плотно сжимает губы.

— Я вытяну это из тебя, — вкрадчиво говорю я ей. — Так или иначе.

— Ты можешь просто заставить меня, — она смотрит мне прямо в глаза. Так дерзко.

— Я же сказал, что не стану тебя принуждать. И держу свое слово. — Чтобы она не подумала, что я такой дружелюбный, добавил: — Кроме того, если я заставлю тебя, наша игра закончится. И в чем тогда веселье? — Я дергаю ее за волосы, используя их как поводок, и подталкиваю вперед.

Всю дорогу до дома Селена молчит. Послушная, как ягненок. Большинство животных принимают свою участь, когда более крупный хищник ловит их, Селена не из таких, и подозреваю, что ей даже любопытно, что я собираюсь делать.

Я приковываю ее цепью к колонне во внутреннем дворике, а сам иду в дом, чтобы подготовиться. Пока Селена не лежит на спине, привязанная к столу, который я установил внутри, она снова становится болтливой.

— Зачем ты создал столько вампиров, если они только и делают, что восстают против тебя?

— Потому что, милая, как ты любишь мне напоминать, я один. Несмотря на правду о том, что такое любовь, надеюсь, что однажды у меня будет семья, которая меня полюбит.

— Так грустно. — Она опускает взгляд, возможно, понимая, что я не буду больше так откровенен с тем, кому осталось жить не долго. — Тебе больно от того, что я сделала?

— Что? — Я вздыхаю, борясь с желанием снова рассмеяться. — Нет, малыш. Я с самого начала знал, что тебя послали меня предать.

— Со времени аукциона? — она, кажется, в ужасе.

— Конечно.

— Тогда почему ты сделал ставку?

— Мне показалось, что это будет весело.

— Значит, я для тебя всего лишь небольшое развлечение?

— Да. — Я наклоняю голову, вспоминая, что она ляпнула раньше. «Я никогда не полюблю тебя.» — Что? Неужели ты думала, что можешь стать чем-то большим для меня?

— Нет, — бормочет она и расслабляется. Она вялая и послушная, когда я подключаю прибор, проверяя силу электричества на своей коже. Если Селена думает, что сегодня будет весело и игриво, ее ждет большой сюрприз.

Я делаю шаг назад, и она слегка улыбается.

— Почему ты улыбаешься?

— Потому что. — Ее плечи опускаются, когда она вздыхает. — Я сделала то, ради чего пришла.

— Убить меня?

— Или умереть, пытаясь.

— Ты еще не умерла, — указываю я.

— Надеюсь, ты вскоре позаботишься об этом.

— О нет, милая. — Я поднимаю прибор с болтающимися проводами и потрясаю им перед ее округлившимися глазами. — Я не собираюсь облегчать тебе задачу.

Глава 8

Селена

Я лежу на спине и пытаюсь расслабиться, пока Люциус накладывает электроды с пластырем на мои руки. Это просто пытка. Я ожидала этого.

— Давай начнем с чего-то легкого, — бормочет он и держит квадратную коробку так, чтобы я могла видеть каждую кнопку. Он крутит диск, и электричество пробивает кожу под пластырем. «Дыши, просто дыши». Просто расслабиться, ощущение не будет таким болезненным, даже когда он нажимает на диск еще сильнее, и моя рука подпрыгивает.

Он накладывает еще электроды на мои бедра и голени. Ремни не дают мне сомкнуть ноги, но он игнорирует нежные, чувствительные места на внутренней стороне бедер… пока. Ток идет от нуля до самого высокого напряжения, заставляя меня трястись. Мои мышцы сокращаются, спазмируют и наконец расслабляются, ошеломленные током. Люциус избегает пораненных мест, которые пронзили кактусовые колючки, и стимулирует большие мышцы. Это не больно — на самом деле приятно, как массаж.

Спустя несколько минут после того, как я привыкла к электричеству, пробегающему по моей коже, он двигает электроды, накладывая пластыри на мои соски.

— Это будет интересно. — Первый заряд бьет прямо между ног и вспыхивает там.

— Трахни меня, — откидываю я голову назад и стискиваю зубы.

— Нет, питомец. Пока не заработаешь. — Люциус не играет. Он подносит электроды ближе к моим половым губкам. Они припухли и болезненные. Каждый электрический импульс заставляет мои внутренние мышцы сокращаться.

— Такая мокрая, — прошептал Люциус. — Интересно… — Ток идет короткими всплесками, покалывая и повышая мое возбуждение. К тому времени, как вампир выключает аппарат, я уже хнычу, мои бедра беспомощно двигаются. Не знаю, хочу ли я, чтобы он остановился или дал мне больше…

— Посмотри на себя, — бормочет он, проводя пальцем по влаге между ног. — Тебе это нравится. — Он играет с клитором, внимательно наблюдая за моим лицом.

— Хватит… — шепчу я.

— Почему, малыш? Потому что больно? Или потому, что тебе нравится?

Я прикусываю губу, чтобы не ответить. От его мрачного смешка у меня волосы на руках встают дыбом. Люциус держит аппарат перед моим лицом, чтобы могла видеть, как он поворачивает диск до упора. Ток жужжит вдоль моих нижних губок, возбуждая их. Мое тело воспринимает электрический ток как болезненно-приятный, реагируя на стимуляцию. Мой клитор — это громоотвод. Еще минута, и оргазм обжигает меня, а разум затуманивается белым пламенем.

Люциус двигает один из электродов между моими ягодицами, к чувствительной задней дырочке. Я сжимаюсь, лицо горит, когда испытываю оргазм. — Нет…

— Тебе понравилось? — спрашивает он.

Напрасно я сжимаю губы. Еще один раунд заканчивается оргазмом, и я стону.

— Давай попробуем что-нибудь другое. — Он берет фиолетовую палочку со стеклянной трубочкой и не спеша бьет меня током. Моя грудь набухает.

Это его версия пыток? Возносить меня на новую высоту наслаждения? Я взлетаю все выше и выше, но чем выше поднимаюсь, тем сильнее падаю.

— Почему ты здесь? — бормочет он, отрываясь от меня. — Кто тебя подтолкнул? Почему ты хочешь убить меня?