Ожидание Двойной Кошки - Иван Афанасьев

— Значит, ты не сможешь сказать, был ли Юркай дворянином? — подвел итог Хоробка. — Я тоже, как не рылся в твоих воспоминаниях, этого не понял. Но отправился он точно в Смален?

— Думаю, что так. Только он даже не разглядывал мои карты, и не интересовался, как охраняется граница, — ответил Офедр.

— Да это ему ни к чему, — Хоробка обратился к графу, бесстрастно выслушивающему историю своего человека. — Юркай наверняка не слабее гроссведуна, только учился он не в Сковуре. Совершенно незнакомая манера действий. Планы его нам непонятны, возможно, их у него и нет. Скорее всего, он действительно издалека, а сведения о королевстве молча выгреб из головы вот этого человека.

— Тогда он может быть опасен, — вслух подумал граф Корсма и покосился на настороженно застывшего гвида.

— За прошедшие дни он наверняка еще много разных людей встретил, куда бы не направился, — подал голос Офедр.

— То так, — согласился гроссведун, — а Офедр может оказаться нам полезным, если мы пожелаем установить с этим Юркаем связь.

— Зачем? — выразительно вскинул бровь граф. — А если он простолюдин, просто кое-чему наученный? У нас таких много, не так ли?

Хоробка скупо сказал, что кое-что, чему научен Юркай, доступно в королевстве не больше, чем десятку человек. А потому он рекомендует графу Корсме отправить гвида в отпуск, повелев находиться все это время в гостинице и беспрерывно думать о Юркае.

— Если ничейный колдун с тобой свяжется мыслью, передашь ему, что гроссведуны королевства хотели бы с ним встретиться. Меня известишь следующим образом, — Хоробка поставил на стол вертикально еловую шишку и крутнул ее вокруг оси.

Шишка, стоя на остром конце, не очень и быстро вращалась, а трое мужчин внимательно на нее смотрели. Впрочем, гроссведун был внимателен ко всему, что его окружало, на протяжении всего разговора.

— Нащупает тебя мыслью Юркай, даст знак, что знает о моей просьбе — останови шишку.

— Ясно. Сделаю, — пробормотал Офедр, удрученный перспективой неопределенно долгого заключения.

Граф Корсма, поднимаясь, и заметив, что Хоробка уже пошел к двери, выразительно развел руками за его спиной. "Не мое, мол, приказание, так что не взыщи, человек хороший". Шишка на столе продолжала неспешно вращаться.

Ка-Смален

Утреннее светло-голубое небо над Ка-Смаленом расцвечивали игривые низкие облачка. Лениво уползая на восток, они сливались с соседями, образуя у горизонта длинные белые полосы. Скорее всего, жители столичного города сегодня могли рассчитывать на хорошую погоду. Более других проявлял интерес к проплывающим облакам оборванец неопределенного возраста, увязавшийся за Юркаем еще на окраине. Юркай, если признаться честно, тоже выглядел оборванцем. Поношенный, а местами и изорванный плащ, серые штаны, разодранные и кое-как зашитые на голенищах сапоги, простая палка в руках и обычный мешок за спиной. Но оборванец местный, столичный, отличался от него так, что поставить их рядом было никак нельзя.

Увязавшийся за Юркаем тип носил засаленную, драную на локтях и под мышками красную рубаху и замызганные штаны неопределенного цвета чуть ниже колена. Штаны держались на нем посредством довольно приличного пояса с металлической пряжкой и подвесными мешочками-карманами. Обходился столичный оборванец без обуви и головного убора. На улицах Ка-Смалена, мощеных разделанными вдоль древесными стволами, конские копыта наломали множество щепок, но пятки оборванца их явно не ощущали. Отстал оборванец от Юркая только возле поворота на улицу Ханской Охоты.

Но даже отстав, оборванец все так же внимательно оглядывал небо, непрестанно шевеля губами. Юркай обернулся на него раз, второй, продолжая удаляться и, наконец, остановился. Положил мешок на землю, повернул его горлом в сторону оборванца и начал было что-то шептать. Вот тут уж оборванец перестал разглядывать облака и что было духу припустился бежать, нырнув в один из боковых переулков. Юркай одобрительно улыбнулся, забросил мешок за спину и продолжил путь.

Ка-Смален, весьма похожий деревянными мостовыми и глухими бревенчатыми заборами на все города Светори, отличался от них воротами. Здешние ворота совсем не напоминали оборонительные сооружения. Лишь понизу они были обиты крепкими брусьями или толстыми досками, а выше пояса человека среднего роста вход во двор закрывала только решетка из тонких реек, сквозь которую можно было наблюдать все, что делалось во дворе. И двери домов, как можно было заметить через решетки ворот, здесь украшали затейливой резьбой и раскрашивали в красный и желтый цвета. На самих воротах висел герб хозяина — если тот имел на это право — и различные охранные знаки.

Гербы здесь, на улице Ханской Охоты, через один пересекались наискось красной полосой. Если верить гвиду, Юркай мог толкнуться в любой из этих домов, пытаясь продать свою добычу. Но он прошелся вдоль улицы, внимательно оглядывая ворота и мелькающих во дворах людей. И выбрал дом, куда более неказистый, чем соседние, но при этом более обширный. И двор выбранного дома отличался просторностью. Из-за стен виднелись крыши трех больших надворных построек, а за воротами маячил усатый старик в старом камзоле и оранжевых штанах. Юркай подошел к нему, поздоровался и заговорил.

То ли он так расположил к себе привратника, то ли люди в этом доме обитали все сплошь доверчивые и донельзя гостеприимные, но через очень короткое время привратник кликнул слугу и приказал провести гостя к хозяину. Более вероятным представлялось первое предположение, потому как, окромя привратника, все во дворе ходили с оружием, а на гостя смотрели не с презрением, что было бы понятно и объяснимо, если принять во внимание одежду Юркая, а с опасливой настороженностью. Слуга подвел гостя к двери в боковой стенке огромного дома с маленькими окнами. Над дверью, которую не удосужились украсить резьбой, висело множество дощечек с начертанными на них охранными знаками.

Слуга, как и прочая дворня, одетый не по степной манере в подпоясанную рубаху навыпуск и чистые черные портки, отступил на шаг в сторону и положил руку на рукоять кинжала.

— Входящие в дом хана Трабисо, да воздаст Ридитол ему здоровьем и плодовитостью его стадам, прикасаются рукой ко всем этим знакам, дабы показать, что пришли они к хану с добрыми намерениями. Прикоснитесь к ним и Вы, господин, и я отведу Вас в зал приемов.

Слуга внимательно проследил, как Юркай быстро общупал все дощечки. Если гость чего-то такое и почувствовал, то ничем этого не выдал — а слуга посмотрел на него недоуменно и, открывая перед ним дверь, неожиданно поклонился.