Золото для вороны - Селена Микешина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мы подошли совсем близко, а волосы на теле встали дыбом от искрящейся вокруг магии, я резко остановился, подняв руку вверх. Драконы тут же последовали моему примеру, а я принюхался.
Это же… розы! И не простые, а отдающие теплым ароматом чая. Но я бы не удивился, если бы не вторая сущность, что мигом ожила и заныла в груди.
Я приложил палец к губам, требуя соблюдать тишину. Поставил вокруг нас защиту от шума и медленно двинулся к стволами макрина, что разъеденились в одном месте, образуя не совсем удобный, но все же проход.
Большая поляна, скрытая под фиолетовой листвой, освещалась белыми лилиями. В центре же, словно кристалл, воткнутый в землю, расположился прозрачный памятник, покрытый лозой, а рядом…
Рядом сидела Элис, положившая свои нежные руки на камень, словно призывая древнего духа…
Лучше бы это была не она…
В голове сложился некий пазл. Она идеально подходила под описание тех фей: дочь лорда, кажущаяся слабой, но обладающая огромной магической силой, спокойная и может сама призвать Архелафа. Если мои догадки верны, то теперь понятно, как она смогла сбежать из темницы, прихватив с собой такую важную монетку.
Быть может, она и есть предводитель клана Ночного Сераиса?
От этой информации в груди защемило, а нестерпимая боль наполнила каждую клеточку моего тела, вызывая агонию.
Только не она… Только не снова…
Элис… Как же ты могла?…
Как я мог…
Элис:
Как же тяжело! Я уже давно пытаюсь призвать этого Архелафа, но ничего не выходит! И ведь я почувствовала, что он откликнулся на мой зов и сейчас рядом, но показываться не спешит!
– Вот, что за вредина! – я упала на мягкую, высокую траву, пытаясь перевести дыхание. Если так пойдет и дальше, мой резерв опустеет быстрее, чем я увижу духа.
Еще это стойкое ощущение, словно за мной наблюдают. Я огляделась, но никого не нашла. Странно…
А что, если принц тоже решит посетить это место?
Надеюсь, это не так. Мне бы не хотелось, чтобы хоть кто-то узнал о моем даре.
– Сама ты вредина, – прошелестел приятный мужской голос рядом со мной. – А я хоро-о-оший! Это ведь не я бедных мужиков извожу.
– Каких мужиков? – не понимая, повернула я голову, пытаясь увидеть своего собеседника, но тщетно. – Так! Это не важно! Пожалуйста, милый хранитель, будьте так любезны помочь мне! Я приготовила дары для вас, – и указала на портфель, в котором лежали сахар, прекрасные цветы клегия, что похожи на множество маленьких звездочек (духи, обычно, любят подобное) и белое вино с коньяком.
– Милый… Согласен! Я очень очаровательный! Дары – это тоже хорошо! – поднялся легкий ветерок, что растрепал мои волосы, а после мужчина визуализировался прямо передо мной, держа за подбородок. – А что насчет мужчин, прелестное дитя… То там все намного сложнее…
Олень…
Нет, эльф, с оленьими рогами! Абсолютно голубые глаза без намека на белок и зрачок, длинные белые волосы и ветвистые рога на голове. Невероятно красив, словно ожившая скульптура талантливого творца. Даже наглая усмешка его не портит.
– И не стыдно тебе так себя вести с бедными мужиками? – в небесных глазах плясали смешинки. Да что он ко мне привязался с этими мужиками?!
– Прошу прощения, но я пришла по делу, – постаралась я мягко перевести тему, но судьба решила иначе.
– А у кого из нас нет дел? Все мы занятые! Особенно твои мужики! – да сколько можно?! Теперь я начинаю понимать, почему Ингениум его не любит… – Один застрял во френдзоне, у второго раздвоение личности началось, а третий – это вообще инцест! И это только про тех, кто относится к тебе, как к девушке. А есть же еще один! – кто?! Да и что за инцест?!
– Уважаемый хранитель, простите, но меня не интересуют такие подробности.
– А должны! Это ведь твоя личная жизнь! – продолжал он издеваться, до сих пор удерживая меня за подбородок (как он это делает? Он же дух! Нематериальный!).
– Хватит! У меня важное дело по поводу артефакта "Темной искры" и… – я показала ему кольцо, но он в ответ:
– Твой отец скучает по тебе, – сердце замерло на миг.
Пропустило удар.
Как гром среди ясного неба.
– Ч-что? – просипела я, не в силах выдавить из себя ни звука.
Мне стало плохо.
Архелаф выдал шокирующую информацию, от которой я побледнела, а конечности замерзли, словно я долго стояла на морозе. На лбу выступил холодный пот.
Его слова выбили воздух из легких, а земля, казалось, пошатнулась. Я смотрела на него удивленными глазами, внутри которых пряталась боль.
Этого не может быть…
– Он… не любил меня, – проглотив ком в горле, с трудом прошептала я. Кулаки с силой сжали траву под ними, из-за чего по пальцам потек липкий сок. Нет… Он врет! Он точно врет!
– Ты была единственной, кого он смог полюбить после того, что с ним стало, – сердце пропустило удар, а в глазах все помутнело от слез.
Папа…
– Если бы он меня любил, стал бы он наблюдать за моими побоями? – голос предал меня, дрогнув, когда я задала этот вопрос.
Время не лечит… Я не забыла. Не могу забыть… И из-за этого тяжкий груз в груди снова дал о себе знать, как маятник, раскачиваясь из стороны в сторону и нанося мне тяжелые удары.
– Он хотел, чтобы ты стала сильнее и сама покинула дом. Он до сих пор жалеет, что ты не убежала достаточно далеко. Он всегда наблюдает за тобой. Знает, что с тобой происходит. Или ты думаешь, что, если бы он этого не хотел, тебе бы удалось спокойно жить? Ты и сама знаешь ответ на этот вопрос, – Архелаф поднялся, а в его руке возникла длинная дымящаяся трубка, к которой он тут же прикоснулся губами, втягивая сладкий дым.
– Отец не прощает должников, – сердце тут же сжалось от осознания, а слезы не выдержали и скатились по моим щекам.
Любил? Он правда любил меня?…
Сразу же вспомнился его холодный взгляд… И ведь действительно, порой я замечала, что он смягчается, когда я отворачиваюсь. Но зачем? Зачем ему все это?
– Ну-ну, – тугая коса лишилась резинки и распустилась, укрывая мои плечи алым водопадом, лишь по щелчку хранителя. – Не стоит печалиться, дитя. Лучше поговорим о приятном. О золотом принце, например, – мужчина снова улыбнулся, а я одарила его скептическим взглядом.
– И это вы называете приятным? – фыркнула я, а олень сделал очередную затяжку и стукнул меня трубкой по лбу. – Ай!
– Вот только мне не ври, вредина, изводящая мужиков, – я хотела возмутиться, но мне не позволили и слова вставить: – Опиши его! Скажи все, что о нем думаешь! Давай-давай! Если скажешь, то, так уж и быть,
