Они могут все - Сергей Зверев

– «Омега», тысяча девятьсот двадцать третий год. Ограниченная серия, – бормотал он себе под нос, пока аккуратно крутил на ладони драгоценный механизм. – И состояние… м-м… вполне приличное.

– Золото, восемнадцать карат, – подсказал Руслан. – Это от всей души. Только, я прошу, не отказывайся! Эти часы приносят удачу, надо только всегда носить их с собой.

– Спасибо, дорогой! – Хозяин возвращать дар и не помышлял. Не в его это традициях было. Напротив, что к нему попало, то больше не уходило никуда, за редким исключением. Взяв пальцами за кончик цепочки, Шамбет нежно покачал часы перед своим носом, любуясь блеском корпуса.

– Спасибо, уважаемый, – повторил он еще раз. И хитро прищурился. – У тебя ведь еще какое-то дело осталось, да? Не просто так ведь часики достал?

Руслан пожал плечами:

– Нет. Для меня найти друга – самое важное на данный момент дело. Вопрос совести.

Шамбет удивленно вскинул брови:

– Да ты что? Слушай, это очень дорогой подарок! Даже с учетом мелких сколов на циферблате и следов времени, даже если вычесть расходы на обслуживание – все равно… я… я… просто в восторге!

– Я рад, что угадал.

– Ай-яй-яй, проказник! – в шутку погрозил пальцем Алиев. – Так я и поверил, что наугад выбирал! Небось Старик подсказал, что я часики обожаю?

Маметбаев ничего не ответил, только загадочно улыбнулся. Его уловка сработала. Теперь шанс на то, что «шестерки» действительно получат задание искать Охотника, вырос многократно. Но и в этом случае гарантировать никто ничего не мог.

– Шайтан! – внезапно нахмурился местный «царек». – Я не люблю оставаться в долгу!

Он закатил глаза, лихорадочно думая, как выпутаться из щекотливой ситуации. За шикарный подарок гостя следовало отблагодарить. А еще не хотелось ударить в грязь лицом перед Белым Стариком, который наверняка сразу же узнает обо всем, что здесь говорилось.

Прервал его размышления тихий вой за занавеской. Развернувшись всем корпусом, Шамбет грозно рыкнул:

– Айпек! Что там еще?

– Хозяин! – смешной толстячок сразу же ввалился в помещение, держась за левую щеку. Видок у него был потрепанный, а лицо и шея такого багрового цвета, что, казалось, вот-вот полопаются сосуды. – Хозяин! Она изуродовала меня! Изувечила-а-а!

Он снова глухо завыл сквозь стиснутые зубы.

– Перестань выть, дубина! Объясни, что произошло?

Вместо ответа евнух засеменил вперед и, подойдя чуть ближе, отнял руки от лица. На пунцовой щеке алыми полосами красовались глубокие следы женских ногтей.

– Вот сука! – удивленно проговорил воротила рыночного бизнеса, разглядывая отметины на физиономии своего слуги. – Это кошка драная с тобой сделала?

Айпек утвердительно замычал. По пухлым щекам катились громадные слезы – так ему было себя жалко.

– И вот еще тут, – всхлипывая, продемонстрировал он свое запястье с кровавыми следами укуса. – А я всего лишь попробовал ее к столу привязать!!! Надо избавиться от нее! Ее в доме держать опасно! Отдайте ее туркам, хозяин, пусть работяги-строители попользуются, а заодно научат эту стерву хорошим манерам!

– Туркам! – передразнил его Шамбет. – Какая-никакая – она денег стоит…

Маметбаев, до конца еще не осознав зачем, а просто доверившись своему внутреннему голосу, вмешался в разговор:

– Прошу прощения, господа. Если речь идет о девушке, которую я здесь видел, то продайте ее мне!

Видимо, синий свет ее глаз зацепил что-то глубоко упрятанное в закаленном и тренированном сознании мужчины.

Шамбет обернулся к гостю, соображая, что к чему, и прикидывая свою выгоду. В раскосых глазах засветился интерес.

– Ты, правда, ее хочешь забрать?

– Да. Со скидкой, разумеется.

Делец приподнял бровь и радостно потер ладонью о ладонь. Торговаться – это святой обычай восточных сделок.

– Как другу, скину двадцать процентов. По рукам?

Маметбаев прикрыл веки и покачал головой, давая понять, что на таких условиях договор они не заключат.

– В чем дело? – Шамбет недоверчиво смотрел на новоявленного покупателя. – Чем тебя не устраивает цена? Двадцать – это хорошая скидка!

– Извини, Шамбет-ака! Если я предлагаю что-то друзьям, то предлагаю не просто хорошее, а самое лучшее! Полцены по дружбе – вот это разговор. И еще процентов двадцать неплохо бы скинуть за износ.

– Э-э, подожди, какой износ?

– Да она же еле живая, на лечение сколько денег еще уйдет! Четверть цены – в самый раз!

Алиев довольно улыбался – даже если отдать за одну десятую стоимости, все равно он внакладе не останется. Нормальных покупателей на такую доходягу не найти, пришлось бы в бордель сдавать, как Айпек советовал, за копейки.

– Треть, и по рукам! – сделал он очередное предложение. Выжидающе поглядел на Руслана.

Молодому человеку торг явно не доставлял такого удовольствия, как рыночному бонзе. Более того, тошнотворный ком подступил к горлу от осознания того, чем ему сейчас приходилось заниматься в подвалах Дордоя. А еще муторнее на душе становилось, когда сам себе напоминал: неправильно это, не по инструкции. Не его обязанность – из плена рабов вызволять. Для дела лучше спокойно уйти одному и забыть о своих переживаниях. Так поступить логичнее, безопаснее и быстрее. Руслан мог так сделать и делал уже неоднократно. Но сейчас, по непонятной причине, не в силах был вести себя иначе.

– Хорошо, треть. Но с доставкой до машины. На себе я ее не потащу.

– Вай, зачем так? Конечно, доставим и ленточкой перевяжем!

Маметбаев с обреченным видом кивнул:

– Договорились.

7. Кант

– Есть че покурить, Мансур?

Охрипший голос доносился справа и спереди, со двора, где вокруг подожженной старой покрышки расположилась шумная компания. Тихо звякала стеклотара, пластиковые стаканчики ходили кругами – прохладным вечером молодые люди предпочитали греться не только снаружи, но и изнутри, добавляя к своим тридцати шести и шести еще сорок градусов.

– А где водка? Что, вся кончилась? – заорал кто-то совсем близко от того места, где залег Сидоров. – Сколько можно ждать этих…?!

Голоса изрядно набравшихся пацанов стали громче, возбужденнее; скорее всего, невидимый оратор выразил всеобщее мнение.

– Айда на стоянку, к дальнобойщикам! – предложил кто-то. – У них наверняка бухло есть!

– И анаша! – раздался вопль в поддержку идеи.

– Да бабло с них стрясти или товар, а рядом же столовка – там и затаримся!

Картавя и заплетаясь языком, еще один умник замыслил более крутой план:

– У дальнобойщиков монтировки, вместо бухла можно так получить… Надо сразу столовку брать – там и закусон, и водяра есть!

– А ты в курсе, чья она, эта столовка? – тут же осадили его более трезвые товарищи. – Марат с тобой знаешь что потом сделает?!

Ватага засидевшихся в засаде молодчиков зашевелилась, забурлила. Спецназовец незаметно отодвинулся в глубь посадки, которая из-за отсутствия листвы не могла служить надежным укрытием.

– Куда собрались? – неожиданно заорали со стороны припаркованной неподалеку «Ауди». – Вы че, охренели?! А ну, стоять на месте!

Толпа загудела.

– Да задолбались ждать уже!.. Сколько можно!.. Водки давай!

– Хватит! – властно оборвали их причитания. – Ходить скоро не сможете! Сидите и ждите!

Шоно, облаченный в серо-черный маскировочный костюм, появился на крыше четырехэтажки, словно тень. Благодаря времени суток и нехитрому слесарному инструменту попасть сюда, на господствующую высоту, большого труда не составило. Надвинутый на глаза прибор ночного видения позволял ему свободно скользить среди беспорядочно натыканных антенн и вентиляционных коробов. Старое рубероидное покрытие переносило давление каучуковых подошв стойко, безо всяких звуковых эффектов.

Задача перед двумя спецназовцами – Шоно Батуевым и Игорем Сидоровым – стояла совершенно конкретная – снайперское прикрытие колонны десантников. Выдвинулись с аэродрома загодя, раньше остальных, еще в сумерках. Добрались бегом. Произвели разведку на месте, обнаружили несколько групп скучающей молодежи, игнорирующей комендантский час. Теперь, когда основные силы приближались, надо было занять удобную позицию, чем бурятский охотник и занимался. Сидоров страховал его, находясь во дворе.

Отработанным движением Шоно вынул из-за спины и расстелил теплоизолирующий мат – кто знает, сколько времени придется лежать на крыше. Так же быстро и без лишних телодвижений подготовил к работе немецкую снайперскую винтовку «MSG»-90А1, расчехлил оптику. Через секунду он уже лежал, пристально оглядывая в прицел окрестности, прикидывая, откуда может исходить угроза. В том, что она есть, никто не сомневался. Информация о готовящейся провокации поступила уже из трех разных источников, которым можно было доверять. И та картина, что боец наблюдал сейчас с высоты, служила лишним тому подтверждением. Около двух десятков человек на этом, южном берегу – лишь малая толика. На противоположной стороне канала, по открытой площадке перед мостом и проезжей частью, уже бродили манифестанты. Сотня-полторы – больше собрать, наверное, не удалось. По крайней мере, пока. Протестовали слабо, лозунги и плакаты большей частью валялись у обочин. Скорее всего, сказалось присутствие ОМОНа.