Кингстон 691 (ЛП) - МакДональд Донна

Пока шел, он поймал себя на желании получить больше данных, потому, что накопленного за предыдущие визиты уже не хватало. Он сел в комнате и снова поймал себя на том, что задается вопросом, каково это чувствовать себя здесь как дома.

Его взгляд поднялся на появившуюся в дверях женщину с подносом с напитками. Аннализа вздохнула, когда вошла и увидела, что он сидит в самом большом кресле в комнате. Выбор гигантского кресла казался наиболее логичным вариантом. Кресло было единственным предметом мебели в комнате, который, по его расчетам, лучше всего мог выдержать его размер и вес.

Кинг нахмурился, снова прочитав многочисленные признаки стресса у Аннализы. У нее зашкаливал адреналин. Ее сердцебиение было быстрым. Ее дыхание было поверхностным и прерывистым. Он попытался ничего не сказать, но снова обнаружил, что сдерживаться невозможно.

— Вас беспокоит мое присутствие в вашем доме, Аннализа? Вы бы предпочли, чтобы я перестал приходить?

— Нет… я определенно не хочу этого, — твердо сказала Аннализа. — К твоему сведению, я хочу, чтобы все было так, как раньше, когда ты и Сита все еще были вместе. Я вижу, как ты сидишь в кресле, и это вызывает много хороших воспоминаний. Сита пошла со мной, чтобы специально купить это чудовищное кресло, которое так тебе подходит. Воспоминания о нашем походе по магазинам так же ясны для меня сейчас, как и то, что я ела на вчерашний обед. Я не могу не желать, чтобы новая версия тебя превратилась в твою старую версию, которую мы потеряли. Тебе просто нужно быть со мной терпеливым, пока я не привыкну к невозможности этого.

Она поставила стакан чая Кинга на подставку на то же место, где он всегда стоял на столе рядом с креслом, которым он обычно пользовался. Материальные блага могли оставаться неизменными вечно и один день, но, к сожалению, люди, которые ими пользовались, всегда менялись. Если бы вы хотели отнестись к этому философски, вы могли бы сказать, что изменение было, вероятно, лучшей и худшей частью того, чтобы быть стопроцентно органическим существом.

Аннализа вздохнула, увидев отсутствующее выражение лица Кингстона, когда поставила поднос на кофейный столик и взяла с него свой стакан.

— Все, что я говорю, имеет какой-то смысл, или моя болтовня просто еще больше сбивает тебя с толку?

Кинг искал подходящий ответ на комментарии Аннализы в сохраненных данных в ее файле, но не нашел подходящего для этой ситуации. Опасаясь, что ему потребуется слишком много времени, чтобы ответить, он, наконец, просто поделился своими мыслями.

— Я сожалею, что причинил вам беспокойство. Это не входило в мои намерения.

Аннализа кивнула и сделала глоток. Было трудно заставить чай пройти через внезапно сжавшееся горло.

— Иногда говорить с тобой все равно, что разговаривать с незнакомцем, но потом проглядываешь ты настоящий, как сейчас, когда ты извинился. Эти моменты вселяют в меня надежду, хотя я говорю себе, что надежда это плохо, когда ты просто хочешь от нас убежать. Я думаю, что мне труднее, чем моей дочери принять тебя нового. Потому, что Сита отпускает свои воспоминания. Но я должна уважать ее решение, чтобы помочь ей добиться успеха.

— Отпускает какие воспоминания? — спросил Кинг.

— Воспоминания о тебе, Кинг. Воспоминания о вас двоих. Сита начала встречаться на этой неделе. Я думала, что еще слишком рано после ее испытаний в трудовом лагере, но она настаивала на том, что ей нужно немедленно начать двигаться дальше. Сейчас она пьет кофе с Джоном Доу № 1 или 2. Я не могу с этим смириться, поэтому забыла, что она сказала конкретно о парне, с которым сегодня встречается.

Кинг подумал о записанных разговорах, которые он просматривал. О Сите, которая рассказывала ему, какой он удивительный мужчина, когда каталогизировала эффективность каждой части тела, которую хвалила. Он не помнил, что вызвало ее безудержное восхищение, когда информация была сохранена, но, слушая запись за записью, он мог мгновенно вспомнить, как взволнованно она звучала. Очевидно, его человеческий разум счел ее хриплый тон и хриплую похвалу достойными постоянной памяти. Он был уверен, что эти воспоминания всегда будут в пределах одного или двух процентов, о которых говорил Неро.

Прежде чем начать поиски Ситы, он был слишком занят в ресторане, и ему было не до свиданий. После ее спасения, он тоже ни с кем не встречался, потому что был уверен, что ему это не понравится. Он только разочаруется, когда женщина, с которой он будет, окажется не похожа на Ситу. Это была дилемма, которую он не придумал, как лучше всего решить.

Кинг потягивал чай со льдом, снова вспоминая ее хриплый смех и похвалу. Отстранившись, он посмотрел на свой стакан. Что-то пошло не так. Напиток не имел вкуса. Он сделал глоток еще раз, заставив себя сосредоточиться на вкусе. Возможно, его язык был неисправен. Он попросит Неро провести некоторые проверки.

— Джон Доу № 1. Итак, Сита встречается с другим киборгом. Это интересно. Он восстановлен? Она просматривала его записи, чтобы узнать, каким солдатом он был?

Аннализа подавилась чаем со льдом и рассмеялась. Она закашлялась и ударила кулаком в грудь, пытаясь прийти в себя.

[прим. пер. Джон Доу нарицательное наименование лица мужского пола, чьё имя неизвестно или по тем или иным причинам не оглашается]

— О господи, это уморительно. Я вижу, ты все еще воспринимаешь буквально. Я только что назвала ее спутника Джоном Доу, потому что не знаю имени этого мужчины. Они все будут Джоном Доу Никто-Для-Меня, пока моя дочь не решит, что один из них достоин. Если ее личная жизнь пойдет так же, как до того, как она купила тебя, ад может замерзнуть, прежде чем мы до этого дойдем. Сите никогда не удавалось быть счастливой с мужчинами до того, как она купила… — Она сделала паузу и пристально на него посмотрела, прежде чем закончить. — Нет. Забудь, что я сказала. Не обращай внимание на то, что Сита делает сейчас или на прошлое. Я просто заткнусь и допью свой напиток.

Кинг медленно вздохнул. Он чувствовал, как нарастает раздражение. Но что было причиной? Он поставил стакан с чаем, чтобы не раздавить его напряженными пальцами. Просканировал свой разум… никаких логических выводов о его стрессовой реакции не было. Просканировал свои чувства, чтобы убедиться, что действительно зол, но почему он был так раздражен?

— Так… вы хотите сказать, что человек с которым у Ситы свидание стопроцентный мужчина?

Аннализа снова фыркнула и пожала плечами.

— Я могу только предполагать это. После того, что она пережила с тобой, я не могу представить, чтобы моя дочь когда-либо впустила в свою жизнь еще одного киборга.

Кинг положил руки на колени. Его пальцы тряслись? Да. Да они тряслись. Как странно. Он начал проводить диагностику, прежде чем заговорить.

— Могу я спросить, почему вы считаете, что о ее свиданиях с киборгом не может быть и речи?

— Боже мой, Кинг. Это все только мои предположения. Не обращай на меня внимания. Когда дело доходит до Ситы, я слишком много говорю. Кроме того, это действительно не мое дело. Сита купила тебя по своим причинам. И бросила тебя потому, что для этого были какие-то причины. На данный момент она просто пытается жить дальше, так же как и ты. Когда ты не пришел к ней после ее первого возвращения, она навсегда списала тебя со счетов, как поступила бы любая женщина. И что бы ты сейчас не решил, я думаю, ты опоздал.

— Я не понимаю. Я сегодня специально пришел сюда, чтобы ее проведать, — сказал Кинг, с трудом веря, что своим отсутствием он разозлил Ситу. Где была ее благодарность за то, что он ее спас? И где ее терпение переждать его замешательство? Ему потребовалось все время с момента ее возвращения, просто чтобы зайти настолько далеко. И он был здесь. А где, черт возьми, была она? Что она делала с другим мужчиной?

Анализируя возможные сценарии, его разум создал образ Ситы, проверяющей навыки какого-то другого мужчины. Он не мог видеть лица мужчины, но чертовски хорошо слышал ее хриплый хвалебный шепот. Он хотел убить безликого человека… хотя, какая-то часть его знала, что это совершенно неуместная реакция. Когда его разум взорвался вспышками света, Кинг закрыл глаза.