Испорченная тобой - Элена Макнамара

брата. Как бы намекая, что тот никуда не уйдет. Сползаю со стула, и меня немножко уводит вправо. То ли от выпитого,  то ли от полученных ощущений. Питер не даёт мне упасть , подхватывая под локоть. Парень и сам  нетвердо стоит на ногах, и я быстро привожу своё равновесие в норму , а он всё так же, под локоть, ведёт меня к выходу из кухни.

– Питер, - окликает его Гари, а он не реагирует. - Питер! – зовёт настойчивее. Питер останавливается, и мы оба смотрим на его младшего брата.

– Что? - резко спрашивает мой спутник.

– Что ты делаешь? – в голосе Гари сквозит недоумение. И на моём лице отражается недоумение. Какая ему разница?

– Отвали, Коэн, – выплёвывает Питер, вновь выводя меня из кухни. Пока ведёт меня сквозь толпу, один раз  бросаю беглый взгляд  через плечо  на Гари. Он смотрит на меня, в глазах смесь каких-то непонятных мне эмоций. То ли презрение, то ли жалость. А голова двигается в отрицательном жесте из стороны в сторону.

Отмахиваюсь от него, не хочу разбираться в его попытках нам помешать побыть наедине. Питер тем временем ведёт меня по лестнице на второй этаж и заводит в самую первую дверь. В комнате темно, и он не торопиться включать свет. Стою в самом центре, оглядывая пространство вокруг , а парень присаживается на большую кровать, расположенную возле панорамного окна. Единственный источник света в комнате – это уличные фонари, расставленные по придомовой территории. Свет от них заглядывает в огромное окно , поэтому Питера вижу достаточно хорошо.

– Ты боишься? - смотрит на меня, оценивает.

– Немного, - мямлю не своим голосом, так и застыв как истукан посередине комнаты, в двух шагах от сидящего на кровати парня.

– Хочешь уйти? – в лоб задаёт мне самый важный и решающий вопрос в моей жизни.

– Нет, - на этот раз  голос мой твёрд. Сама удивляюсь  тому, как уверена в этом. Нет, я не могу от него уйти, потому что никогда этого себе не прощу. Это же Питер, ни одна девчонка не ушла бы по доброй воле, окажись с ним рядом. Α после того что он делал с моими губами на кухне… впала в зависимость. Питерозависимость.

– Присядь, - хлопает ладонью по матрасу  рядом с собой, не сводя с меня гипнотического взгляда. Делаю три маленьких шажочка. - Смелее. – Протягивает руку, хватается за мою и тянет на кровать. Сажусь, нервно расправляя плечи. Питер вплотную подвигается ко мне, берёт моё лицо в свои руки и шепчет, глядя мне в глаза. – Ничего не будет , если ты сама этого не захочешь.

Не знаю, хотела ли  что-нибудь ответить. И хотел  ли он, чтоб я отвечала. Спустя секунду парень проделывал с мои губами такое, что все мысли вмиг покинули мою голову. Я пылко отвечала ему, не заметив, как он расстегнул все пуговицы на моей рубашке. Осторожно стянул ткань с моих плеч, освобождая от одежды. На миг  захотелось прикрыть  свою небольшую грудь, но он не дал мне  этого сделать. Опустился с поцелуями к шее, исследуя каждый сантиметр ключицы, опускаясь к соскам. От ощущений прогнулась навстречу его ласкам и прикрыла глаза. Питер оторвался от моей груди, встал, поднял мои трясущиеся ноги, невесомым движением снял с меня обувь и бережно уложил на кровать , попутно стягивая с себя футболку. В полумраке наши глаза встретились, и в моих, наверное, читался всепоглощающий ужас.

– Эй, шшш, - приложил палец к своим губам. - Я ничего тебе не сделаю, – лёг со мной рядом, оттесняя к центру кровати, - чего ты сама не попросишь.

Не давая мне поводов для раздумий, вновь нашёл мои губы, нависая всем своим телом надо мной. Его поцелуи терзали меня, воспламеняли, не давали здраво мыслить. Тело покалывало и меня совсем не слушалось . Оно хотело остаться, идти до конца , получить то удовольствие, которое никогда еще не испытывало. А разум, почти отключаясь, забился в самый дальний угол сознания, неспособный на что-то решиться. Встать и уйти, всё же услышала из закромов тихий шепот разума, но это была слабая попытка меня остановить. Тело победило в этой дуэли, готовое принять всё то, что сделает Питер. Он уже вовсю ласкал мою грудь своим языком, опускаясь вниз к животу. Почувствовала, как разъехалась молния на шортах и они поползли вниз по моим бёдрам. Руки подчинились ещё не до конца отключившемуся разуму, хватаясь за край одежды.

– Я всего лишь хочу попробовать, – как то мелодично произнес парень, настойчиво стягивая шорты, а с ними и мои трусики.

Попробовать? Mеня?

Εго язык  прильнул к моей киске, выводя по ней замысловатые узоры. Потом проник внутрь, совершая круговые движения. Вот тут-то мой разум и обещал долго жить. С губ сорвался протяжный стон, а тело задрожало, превращаясь в натянутую нить. Парень раздвинул мои ноги пошире, целиком погружаясь в то, что он там делал. Я не могла лежать спокойно, ерзая и прогибаясь ему на встречу. Нервные окончания растеклись под всей моей кожей , а импульсы, словно волны, приливали вниз живота.

– Что ты хочешь, Кэсси? - вдруг спросил меня Питер, немного отстраняясь.  А я от досады даже застонала. Что я хочу? Его, конечно, продолжения, каким бы оно ни было… секса, не знаю. Да я в тот момент, наверное, чек на миллион долларов подписала бы и отдала первому встречному.

– Тебя, - пискнула, ощущая, как кровь приливает к моим щекам.

Уличный фонарь хорошо освещал лицо Питера. Оно неподдельно светилось от желания и предвкушения. Пронизывающие серые глаза как-то по–животному исследуют каждый уголок моего обнаженного тела. Α руки Питера  уже вовсю орудуют, освобождая тело парня от последних элементов одежды. Словно зачарованная, смотрела на то, как парень надевает средство защиты, разглаживая по всей длине члена. Даже в мыслях не было отвернуться или закрыть глаза, потому что это зрелище, говорило о том, что всё происходит на самом деле. Со мной! Здесь и сейчас!

– Расслабься, - говорит мне успокаивающим голосом. Его руки напряжены и стоят по обе стороны от моей головы. Мои ноги согнуты в коленях , а тело Питера зажато между ними. Целует меня , пытается расслабить, завести. Член упирается в мою зажатую плоть, не давая возможности двигаться дальше. - Давай, детка, – шепчет мне в волосы, – впусти меня.

Посильнее