Метро 2033: Увидеть солнце - Сергей Москвин

— Мы... вообще где? — осторожно уточнил Сергей.

— А ты сам не догадываешься? — хмыкнула она.

— Похоже на метро.

— Похоже, — передразнила его Полина. — Ты что, вообще ничего не помнишь?

Сергей задумался. Все, что произошло с ним живым, он помнил отлично: и сплетенные из тысяч паутинных нитей живые щупальца, и жуткую гибель опутанных паутиной людей, и обращенный к нему окрик отца, и бьющую из жерла огнемета струю пламени, и свой бросок к баррикаде, закончившийся ударом в голову и... С этого момента воспоминания заканчивались, и начинались одни догадки. Причем, если рассуждать здраво, он все же скорее жив, чем мертв. Тогда где паутина? Где станция? Где отец? Где все остальные?

— Так мы все-таки где? — вернулся Сергей к своему прежнему вопросу.

— В перегоне между Рощей и Маршалкой. Помнишь, где встретили крыс? Недалеко от этого места.

— А... как мы здесь оказались?

— Кто как, — усмехнулась Полина. — Я ногами дошла, а ты на мне доехал.

— На тебе? — переспросил Сергей. — Ты что, меня на себе притащила?

Полина снова хмыкнула:

— Пришлось.

— А отец и те, кто с ним были?

Вместо ответа Полина молча отвернулась к костру.

— Что ты молчишь?! Отвечай! — закричал на нее Сергей.

Она резко обернулась. В свете дрожащего пламени ее лицо казалось неживым, а широко распахнутые глаза превратились в черные дыры в пустых глазницах.

— Что ты хочешь от меня услышать?! Их больше нет! Доволен?!

— Нет? — как эхо повторил Сергей. Откуда-то из живота поднялась волна злости и возмущения. — Ты врешь! Ты все врешь! Я тебе не верю!

Полина пристально взглянула на него, потом подошла почти вплотную и вдруг влепила увесистую оплеуху, а когда Сергей схватился за вспыхнувшую щеку, быстро и зло заговорила:

— Заткнись и слушай! Ты думаешь, твой отец был всесилен или бессмертен? Так вот, это не так! Всесильных и бессмертных людей не бывает! Зато полно вещей, которые обрывают жизнь! Это может оказаться выпущенная из-за угла пуля, выпрыгнувший из засады монстр, болезнь или подкравшаяся старость! Мы все умрем! Одни раньше, другие позже! Твоему отцу повезло! Он умер в бою, защищая свой дом, как воин и командир, а не от предательского выстрела в живот, как мой...

С Полиной что-то случилось: горящий взгляд потух, плечи опали. Из нее как будто выпустили воздух. Девушка медленно вернулась назад и тяжело опустилась на землю, возле костра. Сидела и смотрела на огонь, а Сергей смотрел на нее и не знал, что ответить. Ее слова были жестоки и безжалостны, но это были правильные слова. Как та страшная реальность, в которой и он, и она оказались. Только сейчас Сергей вдруг со всей ясностью осознал, что у него больше нет ни дома, ни отца, ни друзей — нет никого, кроме этой девушки, которая на себе вытащила его с гибнущей станции.

Он подошел к ней и, присев рядом на землю, осторожно обнял за плечи:

— Прости, что наорал на тебя.

Она всхлипнула и вытерла кулачком мокрый нос.

— Ты тоже меня прости за то, что приложила тебя прикладом.

— Так это... ты меня? — Сергей потрогал гудящий затылок, на котором запеклась кровь.

— Не трогай! Разбередишь рану, — остановила его Полина. — Пришлось, иначе тебя было не остановить. Слов ты не понимал.

«Так это она кричала», — сообразил Сергей.

— А что было потом?

— Потом ты вырубился, я кое-как схватила тебя, взвалила на спину — и ходу.

— А... мой дробовик? — Сергей запоздало осознал, что остался без оружия.

Полина пожала плечами:

— Наверное, так и валяется на платформе вместе с фонарем. Фонарь разбился.

— Значит, автомат и револьвер, — Сергей перевел взгляд с автомата за спиной Полины на револьверную кобуру у себя на боку, — это все, что у нас осталось?

Полина неожиданно сбросила с плеч его руку.

— «Калаш» мой! Ты сам мне его отдал! — холодно сказала она. — А револьвер, так и быть, можешь оставить себе.

— Подожди. Что значит «себе»? — опешил Сергей. — Ты что, не собираешься идти со мной на Сибирскую?

— А что я там забыла?

Сергей растерялся еще больше.

— Но ведь надо рассказать о том, что у нас случилось. Люди должны знать...

— Да им плевать! — перебила его Полина. — Плевать и на вас, и на то, что у вас случилось.

— Зато мне не плевать, — упрямо возразил Сергей. — Отец перед смертью просил меня об этом, и я доберусь до Сибирской! В Союзе должны знать, как погибла наша станция!

— Иди, — равнодушно ответила Полина. — Только без меня.

— А... ты куда пойдешь?

— Тебе не все ли равно? — с вызовом спросила она.

Сергей тяжело вздохнул. Полине нужно говорить правду — только в этом случае можно было рассчитывать на ответную откровенность и помощь. А ее помощь сейчас требовалась ему как никогда.

— Понимаешь, я никогда не был там, — начал он, но не успел закончить фразу, как она перебила его.

— Ты никогда не был на Сибирской и собираешься туда идти?!

— Подожди, — остановил девушку Сергей. — Дай договорить. Я знаю, что перегон между Сибирской и Маршальской очень опасный. Знаю, что все, кто пытался пройти его поодиночке, бесследно пропали. Но большие караваны проходят по нему совершенно свободно. Вот я и подумал, что мы могли бы пройти этот перегон вместе. Ведь нам наверняка по пути, даже если ты не собираешься задерживаться на Сибирской.

— Значит, так, — с расстановкой ответила Полина. — По пути нам только до Маршалки. Да и то, на саму станцию я заходить не собираюсь, хватит с меня и прошлого раза. Обойду вокруг. Если хочешь, могу прогуляться с тобой, мне все равно. Но дальше наши пути расходятся. Говорю об этом сразу, чтобы ты потом не ныл. Если собираешься пробираться на Сибирскую, советую дождаться на Маршалке торгового каравана.

— Но караван, может, будет только через неделю! — обреченно воскликнул Сергей.

— А может, и через месяц, — добавила Полина. — Ведь ты не знаешь, когда был предыдущий. Но, повторяю еще раз, примкнуть к каравану — это твой единственный реальный шанс попасть на Сибирку.

— А если по поверхности?

— По поверхности! — передразнила его Полина. — Ты хоть раз выбирался туда?

— Ни разу, — признался Сергей.

— Тогда не стоит и пытаться.

— Почему? — нахмурился он.

— Потому что ты дурак, — отрезала Полина. — Ты никогда не найдешь дорогу к внешнему входу Сибирки. Ты даже не знаешь, где этот вход. Да если бы и знал, тебе нипочем не дойти до него! Тебя сожрут прямо возле Маршалки, в ближайших же развалинах!

— А я все равно попытаюсь, — упрямо сказал Сергей.

— Идиот, — поставила диагноз Полина, потом сердито глянула на него и добавила: — Ладно, пошли. Может, по дороге еще одумаешься.

Подсевший налобный фонарь Полины плохо освещал путь. Свой фонарь Сергей вообще выключил, чтобы экономить батареи, — что бы там ни случилось дальше, а свет ему еще понадобится. Про себя Сергей решил, что если Полина попросит его включить фонарь, он это сделает. Но девушка молчала. Сергей тоже молчал — закалял характер. Не то чтобы ему больше не хотелось разговаривать с ней — еще как хотелось! Но после того, как Полина решила бросить его (а как это еще назвать?!), он здорово обиделся на нее. Она оказалась хуже, чем он о ней думал. Воровка и есть — ни шагу не сделает без выгоды для себя. Автомат так и не вернула, и не вернет, нечего и надеяться. Хорошо хоть, не обчистила карманы, пока он лежал без сознания, — пачки патронов и три рожка к «калашу», а также тридцать снаряженных картечью патронов к «отбойнику» остались на месте. Правда, и те и другие сейчас были совершенно ни к чему, так как кроме подаренного отцом револьвера у него не осталось никакого оружия. Жадная девчонка даже нож себе забрала! Сергей хмуро уставился в спину идущей перед ним девушки. И ведь ничего не сделаешь. Не драться же с ней, в самом деле, а другого обращения она, похоже, не понимает.

Полина, видимо, почувствовала его взгляд и остановилась.

— Сейчас будет развилка, — сердитым голосом объявила она. — В общем, если собираешься на Сибирскую, тебе прямо. Если не будешь никуда сворачивать, через сотню метров выйдешь к Маршалке.

— А ты? — растерялся Сергей. Он понимал, что момент, когда им придется расстаться, скоро наступит, но все равно оказался не готов к нему.

— А мне в другую сторону, — Полина махнула рукой куда-то в бок, в темноту.

— Все-таки уходишь?

Она вдруг разозлилась:

— Нет, блин, тут останусь!

У Сергея не нашлось, что на это ответить, и несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Правда, Сергей не видел лица стоящей перед ним девушки, только горящий у нее на лбу фонарь. Он вдруг вспомнил детскую книжку сказок с картинками, которую читала ему мама, когда он был совсем маленьким. Обложка с названием сказки не сохранилась, но мама почему-то все равно помнила его, хотя оно было очень длинным: что-то про царя, его сына и царевну-лебедь. У этой царевны во лбу горела звезда. Маленький Сережа никак не мог понять, как это звезда может гореть во лбу. А вот сейчас, глядя на Полину, понял. В голове даже промелькнула глупая мысль: интересно, если сказать девушке, что она похожа на сказочную царевну, обидится?