Москва атакует - Кирилл Шарапов

Вадим вообще пить не любил, но вчерашний день оказался настолько жутким, что нужно было выпить, и не просто выпить, а нажраться в хлам, иначе он просто не смог бы заснуть. У него очень давно был знакомый, который работал в морге, так вот за полтора года, что парень там работал, Токарев его трезвым не видел ни разу.

Водка помогла – Вадим спал без сновидений, просто провалившись во тьму. Проснувшись, он глянул на большую фотографию сына, стоящую на столе, стало паршиво, снова захотелось нажраться. Вадим стиснул зубы и отвёл взгляд, рывком встал и пошёл в ванную. Несмотря на весь хаос, творившийся в стране, в домах был свет и горячая вода. Токарев не раз представлял себе конец света, и, по его мнению, эти блага цивилизации должны были исчезнуть первыми. Вадим умылся, побрился, принял душ, быстро позавтракал. Ещё вечером он снял с карточки все деньги и истратил их на продукты, забив маленькую кухню консервами и крупами. Все, что удалось найти в магазине. По приказу губернатора торговцам было запрещено искусственно завышать цены, а после того, как был расстрелян представитель сети магазинов «Добряк», решивший поднять цены втрое, с приказом стали считаться. Лучше поиметь мало, чем получить пулю. Тем более что скоро старым деньгам придёт конец: продукты, патроны и золото снова станут реальными критериями оплаты.

Обрядившись в камуфляж и закинув за спину автомат, Вадим поехал на «работу». Спускаясь по лестнице, наткнулся на соседа со второго этажа.

– Вадик, да ты никак в армию пошёл?

– Доброволец я, – ответил Токарев, – сейчас в похоронной команде.

– Вадим, помоги, – взмолился дед. – Жена померла, третий день лежит. В больницах говорят, что нет транспорта, морги переполнены.

– Все что я могу – это братское захоронение.

– В земле – и ладно, – согласился старик.

– Тогда жди, Дмитрич, телефон я твой знаю. Как увидишь во дворе «Урал», спускайся. – Вадим пошёл дальше, но долго слышал летящие вслед слова благодарности. На первом этаже из квартиры, где жила большая семья, исходил мощный трупный запах. «Надо будет попутно забрать тела отсюда», – решил Вадим.

Договориться с полицией посетить родной дом проблем не составило. Давешний лейтенант Сычев кивнул и пристроился следом за «Уралом». Ему было всё равно, откуда трупы вывозить. В итоге из дома, где жил Вадим, вывезли шестнадцать покойников, вскрыв четыре квартиры по наводке соседей. Ещё предстояло попутно заехать по адресу, с которого звонила девушка, обнаружившая мертвых родителей.

– Это вы звонили? – спросил Вадим, стоя на пороге под дулом дробовика.

– Я, – подтвердила Оксана – она стояла справа от двери, держа в руках ружье, но ствол уже отвела в сторону.

– Простите, мне кажется, я вас знаю, – неуверенно заметил Токарь. – Вы ведущая из новостей или очень похожи на неё.

Девушка вяло улыбнулась одними губами.

– Наверное, вы правы, три дня назад я была ей. А теперь… не знаю…

– Понимаю, – согласился Вадим.

– Они в спальне, – сказала Оксана и отступила на кухню.

Вошедший следом сержант увидел девушку с ружьем и застыл на месте, после чего тоже узнал ведущую, выкатил глаза и не нашел ничего умнее, чем спросить:

– У вас есть разрешение на оружие?

Оксана покачала головой:

– Нет.

– Тогда… – начал сержант, но закончить не успел.

– Дима, оставь её в покое, – попросил Токарь, – она не садит по всем подряд.

– Откуда ты знаешь? – напрягся полицейский.

– Она что, похожа на душегуба или неуравновешенную? Оставь её.

– Хрен с тобой, – уступил сержант и вышел в коридор.

Илья отнёсся к тому, что перед ним известная ведущая, спокойно, поздоровался и прошёл следом за Вадимом. Тела быстро вынесли. Оксана, оставив дробовик дома, спустилась следом.

– Спасибо, – поблагодарила она Вадима, – что вступились за меня.

– Не стоит, – ответил он. – Я же вижу, вы нормальная, и если пустите его в ход, то пустите по делу.

Она кивнула.

– Я из него троих подонков вчера вечером завалила.

Вадим ничего не ответил, но подумал, что если это правда, то девчонка сильная, говорит об этом спокойно, даже равнодушно.

– Можно я с вами поеду, провожу родителей?

Вадим задумался.

– Не уверен, что вам стоит это видеть, братские могилы – жуткое зрелище, да и места у нас в машине нет.

– А у них, – девушка посмотрела в сторону патрульной «девятки».

– А об этом с ними договаривайтесь.

Оксана пошла к стоящим возле машины полицейским. Что она им сказала, Вадим не слышал, но в итоге её пустили на заднее сиденье. «Девятка» пристроилась впереди и теперь уже вела «Урал» по обозначенным ранее адресам. День начался без осложнений, кузов заполнился быстро, трупов было много, и уже через час машина пошла на «разгрузку».

Увидев братские могилы, Оксана ужаснулась. Тошнотворный запах разлагающихся людей, грузовики, полные мертвых, тела, летящие вниз прямо из кузова, – всё это привело девушку в шок.

– Я же говорил, вам не стоит это видеть, – сказал Вадим Оксане, которая стояла рядом с кузовом «Урала» и завороженно смотрела вниз остановившимися глазами. – Вот и всё, что мы можем для них сделать.

– Я понимаю, – с трудом произнесла Оксана, сдерживая позыв к рвоте.

Вадим подошел к «швырялам» и тихо попросил:

– Мужики, там самыми первыми лежат мужчина и женщина в простынях, у борта стоит их дочь, сделайте одолжение, сгрузите их по-человечески. А это от меня, – он протянул чекушку водки.

Старший молча забрал бутылку и вернулся к работе. Просьбу Токаря «швырялы» выполнили, аккуратно спустили два тела на землю и положили на краю котлована.

Оксана подошла, минуту постояла, прощаясь, закрыв глаза, потом кивнула. Рабочие аккуратно, насколько это было возможно, спустили тела в братскую могилу.

– Спасибо вам, – поблагодарила девушка Вадима перед тем, как забраться в полицейскую машину. – Вот мой домашний телефон, позвоните мне, если, конечно, хотите.

Вадим взял бумажку с накарябанным телефоном и, молча, убрал в карман камуфляжа.

– Я рад, что смог вам помочь.

Оксана кивнула и опять забралась на заднее сиденье, ей был симпатичен этот неулыбчивый мужчина. Он был по-своему красив: довольно высокий, во всяком случае её глаза упирались ему в подбородок, а в ней было почти метр восемьдесят, густые светло-русые волосы зачесаны набок, серые глаза смотрят с прищуром, в них грусть, хотя у кого сейчас веселье – каждый кого-то теряет. Она только что похоронила своих родителей. Можно назвать её циничной. Погрузиться в депрессию и всячески скорбеть просто не получалось. Грусть была, но светлая, тихая и спокойная. Родители не были слишком религиозны, но верили в рай и ад. Оксана надеялась, что, куда бы они ни попали, всё равно останутся вместе, так же, как жили и как умерли. А ей нужно жить дальше, и почему бы не познакомиться с Вадимом поближе?