Джонатан Кристофер Моргенштерн - Юлия Тютюник

Этого я не знал. Да и откуда мне знать? Хотя, стоп. Валентин говорил что-то об этом, но видимо посчитал эту информацию не столь важной.

— Если вы причините вред Клэри…

— Успокойся, Джонатан, с твоей сестрой будет все хорошо, — уверяла меня фейра. — Лучше беспокойся о себе.

— Мне ничего не грозит.

— Уверен?

Нависла неловкая пауза.

Как я мог говорить, что мне ничего не грозит, если я даже не знаю, что именно планирует отец сделать со мной? Он превратил меня в чудовище, машину-убийцу, подобно демону и теперь я стоял перед человеком, который мог рассказать все, главное правильно спросить.

«Фейры не способны лгать», — крутилось у меня в голове.

— Что рассказывал Валентин обо мне? Что вы знаете о моем будущем? — грозно спросил я, встав перед королевой.

— Я расскажу тебе обо всех планах Валентина, Джонатан, но при одном условии, — сообщила королева, вставая с трона.

— Чего вы хотите?

— В грядущей войне, так или иначе, Валентин должен умереть.

Таинственный договор

Такого поворота я никак не ожидал. Зачем королеве Благого двора понадобилось убивать моего отца? Что задумал этот дивный народец? Почему фейры, с которыми Валентин заключил союз и на которых надеется, хочет убить лидера войны?

Я смотрел на фейру с отвращением и невероятным шоком.

— Зачем? Нерисса, зачем тебе это нужно? — спросил я, опомнившись.

Меня уже не волновало правила приличия, мне было все равно, что к королеве я должен обращаться на «Вы», я хотел, нет, я жаждал ответа.

— Ты знаешь мое имя, — неожиданно заявила фейра, округлив глаза. — Мое имя знают лишь единицы. Откуда…

— Я отвечу на любые твои вопросы, как только ты ответишь на мои, — словами королевы ответил я.

Фейра хитро сузила глаза и, немого подумав, ответила:

— Хм. Джонатан, ты в курсе, что твой «любящий» отец сделал из тебя чудовище не просто так? — девушка немного помолчала, чтобы слова проникли в мой разум как можно глубже и спустя пару секунд продолжила: — Ты для него — главное оружие, цель, которой он добивался много лет.

Ничего нового она мне этим не сказала, но когда она продолжила, я избавил себя от желания возражать и что-либо говорить.

— Валентин затевает войну не просто так, Джонатан. Он хочет власти. Твой отец хочет создать новую, мощную, непобедимую армию сумеречных охотников, — заговорила уверенно фейра и на следующих словах, аккуратно ткнув пальцем мне в грудь, произнесла: — подобных тебе.

— С демонической кровью, — сделал вывод я скорей самому себе, чем Нериссе. — Так вот почему отец заключил союз с фейрами. Мы едины по крови.

— Как братья и сестры, — добавила королева Благого двора.

Фейра элегантно вернулась на свой королевский трон и, сев поудобней, выпила красное вино, принесенное все той же застенчивой прислугой.

Все это время я молчал, думая, что еще стоит спросить у королевы, пока есть возможность это сделать. Но она сама продолжила говорить уже величественным тоном, присущим каждому королевскому роду.

— Смотри, что получается, — начала королева, положив руки на колени. — Первого сумеречного охотника звали Джонатан, и первого нефелима с демонической кровью — Джонатан. Когда мир узнает о тебе — ты станешь настоящей легендой, всех детей станут называть твоим именем…

— Этому не бывать! То, что сделал Валентин — ужасно. Я не хочу, чтобы были нефелимы, подобные мне, я не хочу войны против сумеречных охотников, я не хочу их убивать! — четко произнес я и следующие слова слетели с моих губ также неожиданно, как и то, что меня можно назвать демоном в теле сумеречного охотника. — Если бы Валентин не был моим отцом, я бы его убил.

— Почему ты не хочешь убивать отца при помощи кого-то другого?

— Потому что он единственный, кто меня любил.

— А ты уверен, что чувства были искренними? — звонким голос произнесла королева.

— Так или иначе, его любовь была единственной, что я испытал в своем детстве.

Это было чистой правдой, и хоть Джослин жила со мной, когда я был совсем ребенком, Валентин все чаще повторял: «Она испугалась такого чудовища, как ты, Джонатан, и сбежала». От этих слов мне всегда становилось мерзко и больно. И к тому же удивляло, что отец заявлял мне эти слова в лицо. Каким бы меня не создал Валентин, чтобы мне не говорил он, я продолжал любить Джослин, и как ни странно, отца я любил тоже. Но то, что мать бросила меня, продолжало терзать мое сердце.

— А как же твоя мать?

— Она не была рядом, — печально осознал я. — Джослин даже не попыталась найти способ, чтобы меня спасти — превратить в истинного нефелима…

— Она не знала как, — на удивление оправдывала ее королева. — Никто не знает.

— Она даже не пыталась, — все на той же грустной ноте продолжал я. — Мама просто сбежала…

Не знаю, говорил ли эти слова я, либо же просто начал воспринимать слова Валентина как правду, но то, что кипело внутри меня, вызывало беспокойство и непонимание.

Раньше я никогда не думал о том, как поступила Джослин, я никогда не задумывался над тем, почему она не попыталась меня спасти. Но вспомнив записку, которую она оставила мне на прощание, вернуло в ту ночь, которая, казалось, будет последней проведенной с мамой. Джослин сбежала…

— Чтобы спасти Клэри, — напомнила фейра, вытянув меня из размышлений.

— Когда я узнал о сестре, я начал разделять желание Джослин и поэтому прошу… Нерисса, защищай Клэри, — я поднял на фейру глаза. — Мне известно, что только тебе это под силу. Я не могу быть всегда рядом с ней, я меняю свое местонахождение каждый день, а ты, королева, очень влиятельна и можешь помочь.

— Ты знаешь, что я никогда не делаю ничего просто так, — напомнила девушка, играясь своими браслетами на руке.

— Чего ты хочешь? — устало произнес я.

— Хочу, чтобы ты мне служил.

Вот оно — самое ужасное, что может потребовать дивный народец. Служить королеве, это то же самое, что отдать свою жизнь, в моем случае — добровольно.

Где-то пять минут я просто находился в размышлении.

Кларисса — моя сестра. Единственный человек, который еще не знает, кем меня сделал отец, единственный человек, который может меня понять и полюбить, так же как и Мэри.

Служить королеве Благословенного двора — равноправно, как и отдать свою жизнь, но жизнь моей сестры того стоит. Клэри Моргенштерн — человек, которого я могу спасти, и нефелим, которая способна убить Валентина. Но для этого ей нужна помощь и защита, которую может преподнести только Нерисса.

— Я буду подчиняться любым твоим приказам, королева, я буду служить тебе до конца своих дней, — начал я, вставая на одно колено и опуская голову, как верный слуга, — взамен на полную защиту и помощь моей сестре — Клариссе Адель Моргенштерн.

То ли Нерисса не ожидала, что я соглашусь, то ли хотела услышать что-то другое, но ее молчание затянулось на довольно долгое время, пока я не осмелился поднять голову.

— Встань, сын Валентина! — приказала королева, подойдя ко мне и заглянув в глаза, словно ища какую-то уловку в моих действиях и словах, произнесла: — Бессмысленно сейчас тебя под свою власть брать, в общем, как и защищать Клэри. Она в полной безопасности, в отличии от тебя, Джонатан, или ты предпочитаешь, чтобы я называла тебя Джоном?

Она все знает, понял я. Но откуда?

— Наверное, ты сейчас в недоумении, откуда мне известно про твою близость с той жалкой девчонкой, — начала королева, злобно щуря глаза. — Как ее там? Мэри?

Я сжал кулаки от злости и хотел выплюнуть на эту наглую нахалку, пару ласковых слов, но королева не давала возможности мне и слова вставить — все говорила, да говорила.

— Тебе известно, что Валентину уже доложили про…

— Плевать! — все же выкрикнул я. — Я не его марионетка, и вправе делать, что захочу!

Такая реакция королеву либо же удивила, либо же позабавила, точно сказать я не мог, так как на лице фейры играли разные эмоции, пока не пришли к одной — хитрость.

— Вот как, — начала она. — Что ж, я думаю, в таком случае ты исполнишь мою просьбу — убить Валентина. Мне все равно как или кто это сделает, — поспешно добавила королева, — Мне важен результат. И если то, что я тебя прошу — исполнится, я отвечу на любые твои вопросы и, клянусь своей короной, буду защищать Клариссу Моргенштерн.

— Хорошо, я согласен на твои условия, — ответил я почти зразу. Мне пришла в голову мысль, что Валентина может убить и Джейс, который его ненавидит, и возможно даже Клэри, хотя я не допущу, чтобы она была в опасности. — Но знай, если ты не сдержишь свои обещания, или нарушишь договор…

— Не надо думать обо мне так подло! — выкрикнула фейра почти писклявым голосом, но вскоре вновь возобновила величественный тон. — Я никогда не нарушаю договора.