Лекции по истории Древней Церкви. Том IV - Василий Болотов

Между тем, Констант категорически потребовал от своего брата, чтобы решения Сердикского собора были приведены в исполнение на востоке и прежде всего, разумеется, постановление о восстановлении Афанасия. Совершенно некстати 26 июня 345 г. умер Григорий каппадокийский. При его жизни восстановление Афанасия можно было бы отсрочить под тем предлогом, чтобы император подождал естественного конца, т. е. смерти Григория, но теперь кафедра александрийская была вакантна с какой угодно точки зрения. Если бы ариане захотели быть верными себе, то должны были бы поставить на александрийскую кафедру арианина, но этим бы они сделали вызов Константию. Таким образом, Константий оказался в безвыходном положении и должен был уступить церковно-политической силе. Однако, Афанасий был настолько проницателен, что мог не доверять искренности приглашения Константия. Он понимал, что на кафедре александрийской он может быть живым напоминанием о политическом поражении Константия. Поэтому он позаботился обставить это дело наибольшею гласностью и явился только после третьего письменного приглашения от императора, и 23 октября 346 г. вступил в Александрию, встреченный своею паствою за сто миль (138 1/2 в.) от города. Естественным последствием этого возвращения Афанасия было возвращение Павла константинопольского. Был возвращен и Маркелл анкирский, но занять кафедры не мог, вследствие народного возмущения. Таким образом, еще раз, по-видимому, сведены были к нулю все результаты борьбы арианской партии — против лиц и догмата.

Однако положение возвращенных было очень ненадежно. Этим торжеством защитники никейской веры обязаны были не церковным течениям на востоке, а чисто внешнему энергическому давлению на светскую власть востока светской власти запада. И Константий, вынужденный возвратить Афанасия, видел в нем символ, живой памятник своего политического унижения. Поэтому, как только Константа не стало, почва под ногами Афанасия была потрясена.

{стр. 66}

В январе 350 г. узурпатор Магнентий поднял знамя восстания на западе и в том же месяце Констант был убит. За Магнентием последовали и другие генералы (Vetranio, Nepotianus); возмутились даже иудеи (в 352 г.); но Константий восторжествовал над всеми своими врагами и 13 августа 353 г. стал единодержавным государем востока и запада. Арианская партия давно могла оценить великое значение запада, о пассивное сопротивление которого разбивались все её успехи на востоке, и теперь под эгидою Константия перенесла свои операции в латинскую половину империи.

В октябре 353 в присутствии императора состоялся собор в Арелате. Император требовал осуждения Афанасия, отцы стояли за то, что сначала должно решить вопрос о вере, а потом о лицах, и противники Афанасия должны очистить себя от подозрения в арианстве. Но под давлением императора собор и послы Либерия римского (преемника Юлия † 12 апреля 352 г.) согласились на осуждение Афанасия, не добившись решительного осуждения арианства. Павлин трирский остался непреклонен и сослан во Фригию. Еще ранее (в 350 г.) сослан был Павел константинопольский. В 353 г. (в мае) сделана была попытка устранить Афанасия; но народ взволновался, и силентиарий Монтан άπρακτος ανάστρεφε. Опыт повторен был В 355 Г.: нотарий Диоген с 4 сентября по 23 декабря «осаждал церковь», но также возвратился с ничем.

Успешнее действовал в это время Константий на западе: зимою 355 г. на соборе Медиоланском отцы подписали какую-то сомнительную формулу и осуждение Афанасия. Дионисий миланский, Лукифер каларисский и Евсевий верцельский остались непреклонны и за то были отправлены в ссылку на восток. Осий кордубский требовал собора свободного и был задержан в Сирмии. Либерий также желал собора в Александрии и за отказ войти в общение с арианами и осудить Афанасия отправлен в ссылку (в Верию во Фракии).

Дошла очередь и до Афанасия В. 6-го января 356 г. по приказанию Константия дукс Сириан собрал в Александрию все легионы из Египта и Ливии, и в ночь с 8 на 9 февраля на пятницу, когда Афанасий совершал всенощное бдение в церкви Феоны, церковь была оцеплена солдатами. Во время «Хвалите имя Господне» по приказанию Афанасия {стр. 67} народ стал расходиться из церкви, подпевая: «яко в век милость Его», a вместе с народом после других вышел незамеченным и сам Афанасий. Отсюда заключают, что фигура Афанасия была не из крупных, и Юлиан, называя его άνθρωπίσκος, выражает не только презрение к нему, как галилеянину, но намекает и на его фигуру. Произошло так, что исчезновение Афанасия было принято им самим как чудо и было изумительно, и все верующие не знали, что стало с епископом. Солдаты обыскали всю церковь и в ней долго сохранялись следы насильственного вторжения в виде стрел, вонзившихся в стены. Афанасий как бы исчез из глаз людских, и хотя раздраженный император старался настигнуть его, приказал обыскать все монастыри Египта и даже завязал сношения с абиссинскими царьками о выдаче Афанасия, если он там появится, — епископа александрийского нигде не находили, и он от времени до времени давал знать о своем существовании полемическими сочинениями. Одним из видных сочинений была его апология к Константию, написанная литературно и чрезвычайно живо. Главною виною Афанасия было неповиновение царю, но Афанасий очень остроумно оправдывается. Он не знал, чему верить. Он имел доказательства благоволения к нему императора, имел даже 3 письма от него, и вдруг являются чиновники, которые требуют его удаления, не предъявляя императорского указа. Поэтому, опасаясь, как бы его не предали смерти без ведома императора, он удалился. В полемике же против ариан этот тон уже исчезает и дело ставится гораздо объективнее. На западе в это же время (весною 356 г.) удалили Илария пиктавийского (Poitiers), сослав его на восток.

Таким образом, казалось, почва для всемирного торжества арианства была упрочена достаточно, и летом (в августе) 357 г. в Сирмии была издана ІІ-я сирмийская формула не ad instar symboli, а в виде трактата, — манифест арианской партии, подписанный Осием кордубским и Потамием олизиппонским (лиссабонским). Существенные черты её содержания следующие.

Известно, что есть один Бог Отец Вседержитель, как это возвещается во всей вселенной, и один единородный Сын Его Господь наш И. Христос, — и не должно говорить о двух Богах. потому что Сам Господь сказал: Иду ко {стр. 68} Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (Иоан. XX, 17). Поэтому Он есть и Бог всех, как и апостол научил: Или иудеев Бог токмо, а не и языков? ей и языков, понеже един Бог (Римл. III, 29, 30). И все прочие места Св. Писания с этим согласны и на этот счет нет никаких недоразумений. — Но поелику «многих некоторых» (πολλούς τινας) смущает вопрос о так называемой по-римски substantia, а по-гречески ουσία, т. е. выражаясь точнее, вопрос об όμούσιον и так называемом όμοιούσιον; то ни об одном из этих выражений не должно быть и упоминания и не следует изъяснять их в церкви, — по той причине и на том основании, что в Св. Писании нет этих выражений (ότι έν ταίς θείαις γραφαίς ού γέγραπται περί τούτων) и вопрос о них — выше человеческого ума и ведения, потому что никто не может изъяснить рождение Сына. Род же его кто исповесть? (Иса. L, 8). — Никто, с другой стороны, не сомневается (ούδενί δέ αμφίβολόν έστι), что Отец больше Сына. Ведь всякий без колебания согласится, что Отец по чести, достоинству, божеству (Ath.: θεότητι = Hil.: claritate, majestate) и по самому имени Отца больше Сына, как свидетельствует и Сам Сын: «Отец Мой более Меня» (Иоан. XIV, 28). Равно и то, как всем известно, есть кафолическое учение, что есть два Лица (πρόσωπα), Отца и Сына, и Отец есть больший, a. Сын подчинен Отцу со всем, что (μετά πάντων ών) Отец подчинил Ему; и Отец не имеет начала, невидим, бессмертен и бесстрастен; а Сын рожден от (έκ) Отца, Бог от Бога, свет от света.

Эта формула, составленная «после рассмотрения вопроса» (πάντα ασφαλώς έζητήθη καί διηρεουήθη έν τώ Σιρμίψ επί παρουσία Ουάλεντος καί Ουρσακίου καί Γερμινίου καί λοιπών), сперва была изложена на латинском языке, а потом переведена была на греческий. Иларий называет ее «богохульством Осия и Потамия».

Вторая сирмийская формула, представляет несомненно начало конца арианства как на западе, так и на востоке. Есть мнение (Gwatkin) что именно эту формулу подписал не только Осий, но и папа Либерий, утомленный ссылкою во Фракии, и за то получил разрешение возвратиться в Рим. Католические ученые (Hefele) стоять за то, что Либерий подписал ІІІ-ю формулу; но даже и в этом случае торжество арианства было достаточно полное.

{стр. 69}

Стадия вторая:

Борьба с арианством после Никейского собора (325–381).

Распадение арианской партии (357–381)

Решившись так откровенно развернуть знамя арианизма, Урсакий и Валент слишком понадеялись на слабость западного епископата. Скоро собор в Агенне в Галлии осудил эту формулу как богохульную. Таким образом на западе скоро нанесен был удар арианизму. Но этот смелый шаг ариан повлек за собою разложение их партии и на востоке.