Война за домен (СИ) - Андрей Вербицкий

— Да когда же ты сдохнешь! — меня распирало от нахлынувшей гаммы чувств — страха, ненависти, омерзения, удивления. Я вытащил меч из ножен, и ощутил горячую волну, которая пронеслась от кончиков пальцев ног и до макушки, выплеснулась в руки, с них перекинулась на лезвие. Непонятная сила окутала его голубым маревом, и меч с легкостью вошел в тело монстра. С чавканьем из груди уже мертвого зверя появился кончик еще одного клинка, и тут же исчез обратно. Тварь рухнула, чтобы больше не встать. Перед моим взором предстал десятник.

— Живы? — тяжело дыша, хрипло спросил Фиш.

Сил отвечать не было, и я просто кивнул. Затуманенным взором окинул поле боя в поисках очередного противника. Никого не нашел. Сознанию потребовалось время, чтобы осмыслить увиденное.

Мертвые твари. Разорванные пополам тела дружинников. Оторванные руки. Одно тело лежало без головы, и темная кровь из шеи убитого еще выливалась толчками. Окровавленные элементы доспехов валялись повсеместно. Двое целых дружинников, не считая десятника, затравленно озирались, не веря, что все закончилось. Остальным вряд ли удастся помочь, даже если кто-то еще жив. Это на Земле можно успеть спасти раненного с оторванной ногой, рукой или пробитой грудной клеткой. Но здесь и сейчас… Сомневаюсь.

В ноздри запоздало ударил смрад вывалившихся наружу внутренностей. В животе возник позыв к рвоте, он поднялся к горлу, и тошнота выплеснулась на внутреннюю поверхность забрала. Идиот! Хватая ртом воздух и стараясь удержать очередной комок в горле, лихорадочно сорвал салад и больше не сдерживаясь выплеснул на землю все что думал об увиденном.

— Ничего, ничего, — стучал по моему плечу десятник. — Главное что вы обрели, наконец, Дар рода вашего. Вот господин барон обрадуется-то!

— Угу, — только и смог, что коротко поддакнуть десятнику через силу, вытирая рукой желчь с губ. "Пусть так, только давайте уйдем отсюда!" — хотелось крикнуть.

Десятник сделал шаг ко мне и стал так, чтобы успеет прикрыть меня щитом.

"Неужели еще твари?" — промелькнула паническая мысль. Я развернулся, выставляя меч перед собой. Кроме Зурима и дружинника, которого оставили сторожить имущество и единственного механика, никого. Они с опаской приближались, держа наготове оружие. Видать решили помочь, когда услышали крики. Похвально. Обязательно благодарственную грамоту выпишу.

— Где опасность? — недоуменно спросил у десятника. Не Зурим же насторожил Фиша.

— Справа. У крайнего дома, — тихо ответил мне ветеран.

Два высоких человека стояли и смотрели на нас. У каждого в руках длинный лук (так вот, значит, откуда прилетела стрела). Оба одеты одинаково — штаны из темной кожи, куртки, выкрашенные под цвет листвы. На поясах висят множество ножей. За спинами виднеются колчаны со стрелами. Выражения и черты лиц разобрать не представлялось возможным, потому как физиономии незнакомцев были размалеваны темно-синей и зеленой краской.

Облегченно выдохнув, обратился к десятнику:

— Чего ты так всполошился? Не чудовища и ладно. Вон, помогли даже, — я кивком указал на длинную стрелу, торчащую из шеи напавшего на меня существа.

Зря посмотрел в сторону трупов, чуть опять не стошнило.

— Так это ж мутанты, ваша милость, — буркнул недовольно Фиш. — От них никогда не знаешь чего ожидать. Сейчас-то помогли, а следующая стрела тебе в глаз прилетит. Нелюди, они нелюди и есть. Лишить жизни доброго человека для них первейшее дело.

На бурчание ветерана внимания обращать не стал. Меня больше интересовали новые фигуранты. Может они и не мутанты вовсе. Передается, например, из поколения в поколение косоглазие, вот местный люд и сторонится "проклятых". И потом, отряд потерял семерых… Хотя нет, лекарь под лошадью застонал. Выжил, зануда.

А наследник не сплоховал. Что не могло не радовать. Случись иначе, пришлось бы держать ответ перед старым бароном и главное перед своей совестью. Но все закончилось относительно хорошо. Солдат конечно жалко, хорошие парни были, только тут уж ничего не поделаешь. Судьба видать такая у них. Главное что у наследника Дар проявился. Он не каждому Ласкону достается. Плохо, что старому барону не повезло с ним, может, и не случилось бы столько несчастий, сколько выпало на долю правящей семьи и подданных.

— Фиш. Соберись, давай, — донеслось до слуха десятника.

"О, Боги. Позор-то какой", — встрепенулся Фиш. — "Неужели старею".

— Виноват, Ваша Милость.

— Чего делать будем? — наследник показал сначала на убитых, потом на мутантов, которые продолжали стоять на небольшом взгорке у крайнего дома.

Фиш снял шлем, пригладил мокрые от пота волосы и настороженно посмотрел в сторону пришельцев из-за реки.

— Ну, раз такое дело. Раз мутанты в нас не пуляют почем зря, то надо, значит, воспользоваться странной добротой ихней и заняться неотложными делами, — ответил и нахлобучил шлем обратно на голову.

— Раненным нашим помочь надо и главное узнать, что с селянами. Живы ли? Коли живы, то где спрятались? — забубнил Фиш и, не забывая об опасности, стал так, чтобы успеть прикрыть собственным телом наследника в случае чего.

— Помогите вытащить нашего мага-горемыку.

На пару с молодым Ласконом, выдернули из-под лошадиной туши Корниса. Лекарь застонал от боли и снова провалился в беспамятство. Десятник мельком осмотрел мага и удрученно покачал головой.

— Плохо дело. Обе ноги сломаны.

— Ничего. Мы за лечение немного возьмем. Всего пару десятков золотых, — попытался пошутить подошедший Зурим.

— Поговори мне, — рыкнул десятник. — По сторонам смотри, герой.

— А я чего? Я ничего. О благосостоянии нашем забочусь. Может на эти деньги получится кристалл зарядить для голема, — видно, что за глупой шуткой механик пытается скрыть собственный страх.

— Кто о чем, а наш Зурим о железяках, — буркнул Буча — дружинник, которого оставляли вместе с механиком. Дородный воин не оправдывал свое прозвище. Из-за медлительности и неповоротливости его и оставили в паре с механиком, чтобы не мешался, случись бой. Зато из арбалета он стрелял на диво хорошо, поэтому Бучу и терпел капитан.

— Хватит! — сказал наследник. Вроде не особо громко, но с такой сталью в голосе, что присутствующие невольно вздрогнули.

Подобных интонаций от молодого барона раньше никому слышать не доводилось.

"Прямо на глазах мужает", — удивился десятник и пристальнее посмотрел в лицо молодому властителю. Страх из глаз еще не исчез, но возникшая маска бесстрастия говорила, что внук барона уже взял себя в руки и гораздо быстрее, чем любой из выживших.