Смерть (СИ) - Pantianack
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рам замолчал. Не знали и мы, что говорить. Что сказать отцу, чья дочь умерла из-за мальчишки и его алчности. Что умерла молодой, оставив отца доживать век. И до того, как тишина стала звенящей, Рам обернулся к кузне:
— Пообещай дева, что лук прольет достаточно крови подлецов…
Танисса встала практически по стойке смирно и вытянула лук перед собой:
— Я принимаю оружие. Я принимаю ту цену, что просит мастер. Я направлю стрелы в подлецов…
Танисса склонила голову, Рам лишь кивнул и, не оборачиваясь, пошел к своему рабочему месту. Не нужно было слов. Мы оба понимали, какой тяжелой ношей был этот лук, и как тяжко было кузницу отправить кого-то убивать. Но все мы понимали! В мире не только черное и белое, там гораздо больше красок, и никогда не знаешь, в какой цвет ты окрасишь чужую жизнь. Танисса дождалась, когда Рам зайдет в помещение, отправилась к открытому окну, где видно было Марту:
— Здравствуйте. Я могу одолжить у вас иглу и нитки? Рам просил в лес сходить. Мне надо немного изменить мою одежду.
Марта снова взмахнула руками:
— Да что ты, дева. Оставь свои тряпки. Сейчас я дам тебе одежду. А то стыдно девушке так ходить.
Я, слыша эту беседу, улыбнулся:
— Как порой радуют простые люди и их маленькие дела.
Танисса промолчала.
Вскоре раздался окрик Марты. Дроу зашла в дом и вскоре вышла в простой, немного поношенной, но весьма пригодной для охоты одежде. Махнув мне рукой на прощание, Танисса легким бегом отправилась искать дичь.
Вскоре после того как она скрылась, меня окрикнул Рам и пригласил в кузницу.
Средневековые инструменты. В помещении было масса железа самой разной формы, и лишь по даже я мог гадать, где заготовки, а где инструменты. Это не был хаос в чистом виде, это был порядок. Я примерно мог понять, что, куда и как… Я уже был в мастерских в своем мире, и потому мог не скрывать восхищения тем, как люди, не имея возможностей, создавали во все времена. Рам указал на огромную печь и дрова:
— Сможешь?
Подошел к печке:
— Прошу меня совсем за калеку не держать. Я дожил до своих лет, и еще пока жив.
Разжечь печь, имея под рукой все необходимое, легко. Вот огонь уже занялся, а Рам начал инструкцию давать:
— Сегодня будем делать много всякой мелочи. Я буду у наковальни, а ты в строго указанном порядке подавай и убирай заготовки.
И работа пошла. Я, как и сказал Рам, точно следовал указаниям, и туда-сюда перекладывал мелкие заготовки. Лопаты, кирки, вилы или грабли. Даже подковы. Видно было, сколько времени у кузнеца должно отнимать все эта мелочь, а так он лишь придавал нужную форму, я же подкидывал дрова. Передавал заготовки из печи и назад. Но и готовые раскладывал на столе. Несколько часов пролетело вмиг, и Рам объявил перерыв:
— А вы, принц, не так просты… Огонь и Труд вас не пугают…
Я, сидя на пеньке у самой стены и впитывая все доступные частицы чистого воздуха, ответил:
— Меня пугает голодная смерть. Остальное сейчас неважно.
— Да ладно вам. Неужто? Стоит вам крикнуть громко, и вас найдут. Снова золотые блюда и слуги… Служанки…
— Все не так. Я сейчас и своего имени не имею. Я, может, и вернусь, но когда пройду путь. Стану силой, с которой стоит считаться.
— Силой? Разве тебя не обучали?
— Отчего же не учили? Учили. Сотни достойных учителей. Но вот я от всех сбежал и узнал правду…
Рам внимательно на меня посмотрел:
— И чему вас забыли обучить, Ваше Высочество?
Я усмехнулся и продолжил. Легенду надо поддерживать, и нельзя нагло врать. Кто знает, коль хорошо Рам чувствует ложь:
— Знаешь, я видел бои. Красивые. Изящные. Но вот когда случилось мне драться, напали толпой. Неизящно, стараясь убить. И в ноги падали, и мусором кидались, и, о Боги! Били в спину. Я пытался договориться. Ведь я видел и знал столько речей дипломатов. Я так искусно владел словом… Но беда! Меня никто не услышал. Оказалось, когда тебя пытаются убить и снести твою голову, то с тобой не говорят. Мой дорогой и красивый клинок был ужасен и постоянно норовил за что-то зацепиться. А после взял и сломался. Мой плащ с гербом снова и снова прыгал в руки к врагу и пытался опрокинуть меня на землю, пришлось его сорвать в грязь. А прекрасные доспехи, что восхищали народ, оказались тяжелыми и бесполезными. Ведь в них было столько дыр, куда можно ударить. Вот так я познал мир. Теперь хочу сделать это снова.
Всю мою речь, Рам улыбался. А к концу и вовсе, весело смеялся. Хлопнул по плечу:
— Поздравляю с боевым крещением, Ваше Высочество. Какой подарок изволите пожелать?
От веселого настроя кузнеца мне как-то стало легче:
— Думаю, буду рад и паре хороших портков. И одной рубашки. Нынче они уж очень в цене для юного принца…
Рам позволил себе посмеяться:
— Что ж… Найдем, чем срам ваш царский прикрыть…
— Только ты так в деревне не говори. А то еще не хватало, чтоб меня похитили…
— Ну, пока ты у кузнеца трудишься, тебя не тронут. Я тут один, а инструмент почитай на три десятка дворов надо.
Работа снова пошла споро. Теперь требовалось сначала на точильном колесе грубо обработать. А потом приделать заготовленные черенки. К вечеру мы сделали партию инструментов. Как объяснил Рам, теперь остался обмен.
Одни сражаются за жизнь, другие потому, что могут.
Танисса бежала по лесу. Ей предстояло удалиться от деревни. А после в незнакомой местности выследить мелких зверей. Но прежде чем она приступила к работе, память снова напомнила о необходимых навыках.
Две сестры получили звание воинов. И в первый день, свободный от дежурства, отправились прочь из города. Им хотелось найти кого-то и победить. Сердце требовало подтвердить звание и закрепить кровью победы.
Вот в лесу были обнаружены следы большого
