Победить или умереть - Сергей Самаров

После этого Павел Анатольевич решил не тратить время на дорогу до дома и развернул в своем кабинете раскладушку, которой время от времени пользовался. Походная постель у него тоже в запасе имелась. Комбат считал себя более подготовленным, чем солдаты, но отдых его организму тоже требовался. Тем более что пример бойцы будут брать не друг с друга, а с него. Значит, он должен быть всегда бодрым и свежим, на каждом марш-броске постоянно менять свое местоположение, то задавая темп, то подгоняя отстающих.

Утром, едва комбат успел умыться в штабном туалете, прибежал запыхавшийся старший прапорщик Сколотов.

– Товарищ подполковник, неприятности!..

– Архиереев тебя заставил вместе с солдатами заниматься рукопашкой?

– Никак нет. Хотя я не против. На складе сухих пайков мало. Должны были вчера завезти, но машина не пришла. Что было, я все забрал. Всего на три дня запас.

– За три дня мы куда-нибудь к армейской столовой пристроимся. В Махачкале эти вопросы прорабатывает подполковник Крикаль из ФСБ. Говорят, он человек опытный. Со спецназом ГРУ уже работал. В крайнем случае там, на месте, в какой-нибудь части получим со склада.

– Общевойсковой сухой паек, товарищ подполковник, не соответствует нашему по калорийности. Если только десантный…

– Насчет десанта не обещаю. Просто не знаю, стоит ли там десантура. Но спецназ ГРУ в тех местах есть, и мы сможем у них позаимствовать, пока нам доставят. Я сейчас позвоню подполковнику Луковникову. Пусть озаботится. Что там вчера у вас в казарме было?

– Все спокойно. До отбоя Архиереев солдат занятиями загружал. Да и с утра тоже начал. Мы с ним разрешили солдатам перед командировкой не бриться. Как там будет, какие условия в Махачкале, не знаем…

– Ладно, пусть, если уже разрешили, – согласился Судоплатов. – Но когда условия будут, чтоб не распускались!

– Конечно, товарищ подполковник. Просто сегодня Алексей Александрович решил загрузить солдат с самого утра. Как занятиями, так и информацией. Он им что-то долго объяснял. Как я понял, занятия эти вне расписания.

Судоплатов удивленно приподнял брови.

– А что объяснял?

– Я только издали видел. Он что-то там делал с автоматным ремнем. Это в ущерб личному времени. На умывание дал всего три минуты. Но перед командировкой, думаю, такое допустимо.

– Я разберусь, что допустимо, а что нет, – пообещал Судоплатов.

Вообще-то он всегда старался бриться в полевых условиях, даже используя ледниковую воду, что плохо сказывалось на коже лица. Комбат не любил, когда в полевых командировках офицеры его батальона иногда позволяли себе вольность и щеголяли щетиной. Отпускать бороды они просто по времени не успевали, поскольку в полевых условиях работать приходится не постоянно.

У каждого отряда есть база, на которую предстоит время от времени возвращаться. Попал туда – побрейся, прежде чем на глаза командиру попадешься. Это закон. А лучше приведи физиономию в порядок в любом месте, где есть вода. Хоть у ручья, хоть у лужи. Нет лезвий, брейся малой саперной лопаткой или ножом. То и другое должно у спецназовца быть такой остроты, чтобы можно было ими бриться. Это тоже закон.

От начальника штаба бригады принесли комплект топографических карт района, где, как предполагалось, придется работать отряду подполковника Судоплатова. Комбат почти час сидел над картами, внимательно изучал их, представлял себе реальный рельеф и трудности перехода с места на место.

Район изобиловал хребтами и ущельями, и все они были вытянуты в юго-восточную сторону. Судя по отметкам карты, перебраться через хребет, чтобы попасть из одного ущелья в другое, было невозможно. Следовало совершать большие обходы. Многие ущелья не имели входа с южной стороны, и попасть в них реально можно было только из Грузии. Однако при всем своем умении читать карты и уважении к работе топографов подполковник Судоплатов всегда предпочитал рассматривать местность в реальном виде, только тогда давать ей оценку и строить планы. Это можно было и обязательно следовало сделать уже на месте.

До выезда на аэродром оставалось не так уж много времени. Павел Анатольевич хотел сходить в казарму и посмотреть, чем занимаются солдаты под руководством старшего прапорщика Архиереева. Тут опять, как и вечером, на крыльце штаба его достал телефонный звонок подполковника Крикаля.

– Слушаю, подполковник Судоплатов. У вас, Виктор Львович, новости? Или просто проверяете, летим мы или нет?

– Я знаю, что погода нормальная, Павел Анатольевич, значит, летите. У нас тоже солнышко светит. А вот рядом с нами, по ту сторону гор, снегопад. Говорят, всю восточную и центральную Чечню завалило. Половину дня и ночь сыпало. Но сейчас небо уже прояснилось. Я только что следственную бригаду туда отправил. По этому поводу вам и звоню.

– Я со своим отрядом имею отношение к мероприятиям вашей следственной бригады?

– Мы думаем, что имеете. У нас есть основания предполагать, что бандиты Тимирбекова в Чечню наведывались. Они отметились там очередным кровавым делом…

– Я слушаю вас. Подробности известны?..

– Вчера днем по другую сторону хребта от ущелья, в котором, по нашим сведениям, укрывается банда Тимирбекова, совершено нападение на пункт полиции. Убиты четыре чеченских милиционера и местный житель, который вышел из дома с автоматом в руках поддержать полицейских. Наличие оружия у местного жителя создает дополнительные вопросы, но это иная тема. Наши следователи разберутся. А вот вылазка бандитов Тимирбекова удивляет. Он обычно гораздо реже себя обнаруживает. Есть предположения, что бандиты по каким-то делам ходили в Чечню. Расстрел полицейских – дело попутное, хотя, возможно, как-то и связанное с первым. Там сейчас и следственная бригада МВД Чечни работает. Они еще вечером прибыли. Как только будут данные, я вам сообщу.

– Если успеете. Мы скоро на аэродром отправляемся. В самолете я буду вынужден отключить мобильник. Тогда расскажете после нашего приземления. Меня же другой вопрос волнует. Как люди амира Азамата перешли через хребет? Их ущелье, как я понимаю, имеет свободный выход только в Грузию. Со стороны Дагестана, с северо-запада, согласно карте, оно перекрыто.

– Да, по карте так. Но выход у Азамата есть и в Дагестан. Об этом говорит предпоследняя вылазка. Раньше он тоже выходил с северной стороны. Мы много раз искали, даже со служебными собаками, но найти проход не смогли. Собака должна брать имеющийся след. Видимый, оставленный, скажем, на земле или на снегу. Хорошо иметь какой-то предмет с запахом человека, который пошел в проход. У нас ничего этого нет. После снегопада Азамат предпочитает своих людей не выпускать.

– Вы упустили, мне кажется, возможность найти проход, – сразу сориентировался подполковник Судоплатов. – Если еще не поздно, можно и сейчас попробовать. Спросите у кинологов.

– Вы о чем?

– Вы говорили, что бандиты захватили в плен «крапового» капитана.

– Да.

– Уносили они его, полагаю, не по воздуху. Вещи, принадлежащие капитану, найти можно, думаю, без проблем. Дать понюхать собаке, и она взяла бы свежий след. Может, и сейчас сумеет, хотя время уже прошло. Спросите у кинологов. Только будьте осторожны. Рядом с собакой-следовиком в таких случаях следует обязательно пускать собаку-минера. Или даже впереди. Бандиты оберегают такие места с помощью хитрых взрывных устройств. Наверняка и там что-то выставили. Только настоятельно прошу вас не вводить в ущелье спецназ. Тимирбеков успеет увести свой отряд раньше, чем вы сумеете перекрыть им все пути отхода. Дождитесь нашего приезда. У нас есть богатый опыт проведения таких операций.

– Спасибо за подсказку. Это хороший вариант. Я сейчас же займусь его проработкой. У нас есть в кинологической службе хорошие собаки. Попробуем. А вам я позвоню, как только будут новости. До связи или до встречи.

– Скорее до встречи. Но «до связи» будет даже лучше. Любую информацию требуется осмыслить. Обычно на это нужно время, сразу все правильно не сообразишь. Вот и я после ваших слов не догадался. А сейчас возник вопрос. Зимой жить в ущелье… прохладно, скажем так, даже для закаленных бандитов. Там должна быть какая-то подготовленная база.

– Конечно, база есть. По нашим данным, в хребте, разделяющем Дагестан и Чечню, имеется малоисследованная пещера.

– Малоисследованная или совсем не исследованная? Это разные вещи.

– Мне сказали, малоисследованная. Так в наших документах значится.

– Сам термин должен означать то, что ее начинали исследовать, но дело до конца не довели. Я бы на вашем месте поискал тех спелеологов, которые бывали в этой пещере. Тогда вопросов стало бы меньше. Вполне вероятно, что пещера имеет два выхода: в свое ущелье и в Чечню. Так часто бывает. Мне доводилось иметь дело с пещерами, поэтому я говорю обоснованно. Ищите спелеологов. Наверняка в Дагестане есть какой-нибудь их клуб. Насколько я знаю, они чаще всего называются «Плутон». У спелеологов плохое воображение, и ничего другого они придумать не могут. Я лично знаю в разных городах России три клуба с таким названием и ни одного – с другим.