Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

Я уперлась ногами в стену и оттолкнулась. Глоток воздуха прошел под ее пальцами, я снова впечаталась в стену. Я попыталась ударить Айви ногой – она небрежно сместилась в сторону. Хватка ее не ослабла ни на миг.

– Какого черта ты творишь? – прохрипела я. – Пусти!

– МизТамвуд! – гаркнул Гленн. – Отпустите эту женщину и отойдите на середину!

Вцепившись пальцами в душащую меня руку, я глянула Айви за плечо. Гленн стоял у нее за спиной, расставив ноги, готовый стрелять.

– Нет! – проскрежетал мой голос. – Уйди. Уйди отсюда!

При нем Айви меня слушать не будет – она испугана. Чего она могла испугаться? Тренту я сейчас не по зубам. С удивленным присвистом в кухню влетел Дженкс.

– Шикарно, деточки, – сказал он язвительно. – Я вижу, Айви, Рэйчел тебе рассказала о поручении?

– Убирайтесь!

У меня в голове застучали молотки – пальцы Айви усилили нажим.

– Твою мать! – воскликнул пикси под потолком, и крылышки его полыхнули красным цветом страха. – Она не шутит.

– Знаю…

Легкие у меня горели. Изо всех сил вцепившись в душащие пальцы, я смогла вдохнуть. Бледное лицо Айви осунулось, глаза – абсолютно черные. И пропитанные страхом. Видеть это чувство у нее на лице – и мне стало страшно.

– Отпусти ее, Айви! – потребовал Дженкс, порхая перед ее лицом. – Все не так плохо, просто мы пойдем с ней.

– Вон отсюда! – сказала я, успев вдохнуть, потому что в глазах Айви появилось смятение, и пальцы слегка дрогнули.

И когда они дрогнули – тут-то меня и охватила паника. По лбу Айви стекала испарина. Белки глаз сверкали контрастом с чернотой зрачков.

Дженкс метнулся к Гленну.

– Ты слышал, что она сказала. Пошли отсюда.

Сердце у меня забилось сильнее от слов Гленна:

– Ты спятил? Мы выйдем, и эта стерва ее убьет!

Айви выдохнула, чуть слышно скуля. Чуть слышно, но я услышала. Мои чувства переполнил запах корицы.

– Надо выметаться, – объяснил Дженкс. – Либо Рэйчел заставит Айви ее отпустить, либо Айви ее убьет. Выстрели сейчас в Айви – и, быть может, ты их разнимешь, но Айви ее выследит и убьет при первой возможности – стоит ей избавиться от главенства Рэйчел.

– Рэйчел у них главная?

Я слышала неверие в голосе Гленна и лихорадочно молилась, чтобы он убрался раньше, чем Айви меня окончательно придушит.

Жужжание крыльев Дженкса было так же громко, как гудение крови у меня в ушах.

– А иначе, как ты думаешь, чем Рэйчел заставила Айви тебя отпустить? Думаешь, колдунья могла бы такое сделать, не будь она главной? Выметайся, как тебе велели.

Я не знала, правильное ли здесь слово «главенство». Но если они не смоются, вопрос станет чисто теоретическим. Правда как перед Богом – в том, что каким-то извращенным образом я нужна Айви больше, чем она мне. Но «руководство по пове-дению на свидании», которое мне дала Айви прошлой весной, чтобы я перестала случайно включать ее вампирские инстинкты, не содержало главы «Что делать, если окажется, что ты – главная». Я оказалась на неисследованной территории.

– Уйди… – прохрипела я, задыхаясь. Перед глазами начало темнеть.

Щелкнул поставленный на предохранитель пистолет, и Гленн неохотно сунул оружие в кобуру. Дженкс порхал туда-сюда между ним и дверью, и офицер ФВБ отступал нехотя, с сердитым и недовольным видом. Я таращилась в потолок, перед глазами уже плыли звезды. Скрипнула дверь в кухню.

– Айви, – прохрипела я, глядя ей в глаза и леденея пред этим черным ужасом.

В глубине их я видела себя – с распухшим лицом, с разлетевшимися волосами. Вдруг у меня на шее под пальцами Айви забился пульс – там, где она нажала на старый демонский укус. Прости меня Боже, но вдруг это стало приятно – воспоминание об эйфории, что струилась во мне прошлой весной, когда демон, посланный меня убить, разодрал мне шею и влил в рану вампирскую слюну.

– Айви, чуть разожми пальцы, чтобы я могла дышать, – сумела я сказать, брызгая слюной на подбородок.

Под жаром ее руки аромат корицы стал сильнее.

– Ты мне велела его отпустить, – заворчала она, обнажая зубы, и хватка ее усилилась так, что у меня глаза на лоб полезли. – Я его хотела, а ты меня заставила его выпустить!

Легкие пытались засосать кислород, дергались короткими рывками. Хватка Айви ослабла. Я радостно глотнула воздух. Еще раз. И еще раз. Айви с мрачным лицом ждала.

Погибнуть с вампиром – это просто. Жить с вампиром – это требует большего искусства.

У меня болела челюсть – там, где касались ее пальцы.

– Если хочешь его, – прошептала я, – бери. Но не стоит нарушать пост во гневе. – Я еще раз вдохнула, молясь про себя, чтобы этот вздох не был мой последний. – Если не по страсти, оно того не стоит, Айви.

Она ахнула, будто я ударила ее по лицу. Пальцы ее отпустили меня без предупреждения, и я сползла по стене.

Скорчившись, я ловила ртом воздух. Горло и живот сводило судорогой, а укус демона на шее блаженно пульсировал. Ноги у меня подогнулись – я потихоньку их выпрямила. Сидя у стены, прижимая к груди колени, я стряхнула браслет с чарами обратно на запястье, вытерла слюну с лица и подняла глаза.

Как ни странно, Айви осталась со мной. Обычно после таких срывов она бегом бежала к Пискари, но, надо сказать, таких сильных срывов у нее еще не было. Она была испугана до смерти. Она пришпилила меня к стене, потому что боялась. Боялась чего? Что я ей запрещу выдрать глотку Гленну? Подруга она мне или нет, я бы тут же съехала, задери она кого-нибудь прямо у меня в кухне. Мне бы потом эта кровь всю жизнь снилась в кошмарах.

– Как ты? – просипела я и согнулась в три погибели, когда меня скрутил приступ кашля при попытке заговорить.

Она не шевельнулась – сидела за столом спиной ко мне. И голову опустила на руки.

Когда мы с ней поселились вместе, мне скоро стало ясно, что Айви не нравится быть вампиром. Она ненавидела насилие, даже когда его подстрекала. Изо всех сил воздерживалась от крови, как бы ни тянуло ее к ней. Но вампир есть вампир, и выбора, кем быть, у нее не было. Вирус глубоко внедрился в ее ДНК и остался там навсегда. Своей природы не переделаешь. Но когда она теряла над собой контроль и инстинкты срывались с цепи, она это тяжело переживала.

– Айви?

Я поднялась на ноги и поковыляла к ней, слегка кренясь набок. Ощущение ее пальцев еще держалось у меня на шее. Мне пришлось плохо, но совсем не так, как в тот раз, когда она прижала меня к креслу в облаке вожделения и голода.

Я задвинула дурные воспоминания подальше.

– Как ты? – Я потянулась тронуть ее за плечо, но убрала руку.

– Никак, – ответила она придушенным голосом. – Рэйчел, прости меня. Я… я не могу… – Она судорожно вздохнула. – Не бери эту работу. Если она ради денег…