Ледяная птица - Сайфулла Ахмедович Мамаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
– Загидат! – Курбан повернул голову в сторону открытой двери веранды. – Загидат!
Вместо статной и полнолицей супруги хозяина появилась его дочь, худенькая стройная девочка лет десяти-двенадцати с круглыми глазами и солнечной улыбкой. Она бросила любопытный взгляд на гостей и застыла, не отрывая глаз от отца. Весь ее вид говорил о том, что она с радостью выполнит любое его поручение и справится не хуже мамы. Ну разве что чуть-чуть ей уступит, но только ей, и больше никому!
– О, Аминочка пришла! – расплывшись в улыбке воскликнул Курбан и повернулся к Панаме и Мартину. – Моя самая любимая дочурка!
При этих словах отца девчушка зарделась от смущения.
– А мама где? – спросил Курбан, делая вид, что ничего не заметил. – Куда все запропастились? Гарун еще не вернулся?
– Мама на кухне, там соседка пришла! – Амина опять посмотрела на приезжих. – Но ты скажи, я все принесу! Я умею!
– Да ну? – засмеялся отец. – Вот какая помощница у моей Загидат! А вот мне помогать некому. Гамид убежал, Гарун кататься уехал. Так как, он еще не вернулся?
Девочка посерьезнела и отрицательно дернула головой.
– Странно. – Курбан нахмурился. – Такого еще не было, чтобы он так… Ты не думай, – заговорил он, повернувшись лицом к Панаме, но глядя на Мартина, – он у меня парень ответственный. Просто ума не приложу, что могло такое произойти, почему их так долго нет?
Геннадий не поверил Алиеву. И не только потому, что тот, говоря это, бросил быстрый взгляд на дочь, словно предостерегая от чего-то. Сам его тон наводил на сомнения. Было ясно, что Курбан очень встревожен, хотя и пытается это скрыть. Причем он знает, чего боится, иначе с чего бы он так переживал. Подумаешь, загуляла молодежь, ну опаздывают, чего ж так напрягаться? Нет, по всему чувствовалось, что Алиев опасается чего-то определенного.
– Курбан, скажи откровенно, – спросил Панама, – здесь опасно?
Еще в первые минуты знакомства они решили обойтись без лишних церемоний и обращаться друг к другу на ты.
– Что ты имеешь в виду? – вскинул бровь хозяин дома, легким взмахом руки отсылая дочь обратно к матери.
– Ну, мало ли какие могут возникнуть проблемы… – уклончиво проговорил Геннадий. – Чечены, бандиты…
– У чеченцев и без нас головной боли хватает, – со вздохом сказал Курбан. – Им бы у себя разобраться. А бандиты… бывает, что где-то они и появляются, но не здесь. Можешь не верить, но в наше селение они ни разу не заходили. Хотя, казалось бы, на самой границе стоим, где бы и объявиться, как не тут. Ваххабиты тоже нас обходят стороной. Были как-то раз до войны… до второй войны, как вы ее называете. А как бои у соседей начались, этих кастровцев как ветром сдуло.
– Постой, как ты сказал? Кастровцы? – усмехнулся Геннадий. – Это почему? Из-за бороды?
– И из-за нее тоже, – кивнул Алиев. – Да и такие же неугомонные. Вон, довел Фидель Кубу до ручки, не без нашей помощи, конечно. А ведь как всех в рай зазывал! Теперь вот эти… Нет чтобы на Афган посмотреть, там эти воины… Язык не поворачивается назвать это отродье святым именем, превратили страну в концлагерь! Религиозный концлагерь, и всему миру говорят, идите под нас, мы и вам такую жизнь устроим. Пойдете нашим путем, и ваша страна в Средневековье вернется. А потом удивляются, как это люди не хотят их поддерживать. И все свою бескомпромиссность демонстрируют! Но кастровцам время помогло, тогда еще не все узнали, что такое власть слуг гегемона. А вот ваххабитам сочувствие найти труднее.
– Ну, если все так хорошо, тогда почему ты так… беспокоишься? – в упор спросил Панама. – Покатаются ребята и приедут! Или есть что-то такое, о чем ты не хочешь говорить?
Курбан вздрогнул. Даже не слишком проницательный человек не мог бы не заметить, как тяготит хозяина необходимость утаивать от гостя неприятную информацию. Геннадию показалось даже, что вот сейчас он отбросит свою скрытность и все расскажет, но тут вмешался Свенсон.
Швед знаками показал Геннадию, что хочет говорить и просит позвать Валерию. Капитан тоже знаками дал понять, что не может пока выполнить его просьбу. Фигура из пальцев обеих рук и содержимое пяти рюмок водки, выпитых за обедом, помогли ему довольно образно изобразить конную прогулку.
– Лера, Герман и Гарун! – несколько раз повторил он во время своей пантомимы.
Мартин кивнул и в ответ приложил кулак к уху. По всей видимости, это должно было означать, что он желает позвонить. Нет проблем! В машине «Инмарсат» с автоматической настройкой на спутник.
– Ноу проблем! – Панама для убедительности поднял ладонь правой руки. – Проблем ноу! Гоу авто!
Рыжий капитан встал и, приложив руку к груди, обратился к хозяину дома:
– Извини, брат, иностранец поговорить захотел! Нашел блин время! – Панама хотел предложить перед уходом выпить на посошок, но, вспомнив, что они никуда не уходят, махнул рукой. – Сам понимаешь, начальство. Эх, что за люди, любой разговор поломают! Не понять им нас, русских! Эх, знал бы…
Геннадий не договорил. Тяжелая рука скандинавского гиганта легла ему на плечо. Капитан плюхнулся на то же место, с которого только что встал.
– Ты чего? – всполошился он, но Мартин сделал успокоительный жест рукой, сиди, мол, я сам разберусь. Он протянул руку. Ах да, швед просит брелок дистанционного управления и ключи от машины.
– Ага, вот они! И правда, чего всем ходить? Взрослый человек, сам во всем разберешься! – согласно закивал Панама. – Вот, пожалуйста!
Швед направился к двери, Геннадий посмотрел ему вслед и повернулся к Курбану.
– Вроде бы и мужик нормальный, – он кивнул в сторону окна, – а все не наш. Не понимает вещей элементарных! Ни посидеть с ним за бутылочкой, ни пообщаться! Вот мы с тобой, как люди, сели, выпили, поговорили… ближе стали. Я тебя лучше понимать начал, ты меня тоже. А Мартин, он как бы и с нами, и нет! Не пьет, с бабами его ни разу не заметил. Странный какой-то. Будь я на его месте, Лерку бы… Ну да ладно, деньги хорошие платит, и на том спасибо! А что не пьет, так нам больше останется.
Панама громко рассмеялся и посмотрел на собеседника. А
