ЮнМи. Сны о чём-то лучшем (СИ) - Лукин Андрей Юрьевич

— Познакомься, это Йе ХаЫн, — сказала ЧунХва. — Она младший помощник менеджера. Мы учились вместе в Университете Ёнсе.

— Мы знакомы, — сказала ХаЫн, с интересом разглядывая менеджера знаменитой Агдан. — Анньён, сонбе. Давненько не виделись.

ЁнЭ давно уже привыкла не обращать внимания на повышенный интерес к себе, но настойчивые и явно насмешливые взгляды ХаЫн её почему-то раздражали.

— Да уж, скажем прямо, не повезло тебе, ЁнЭ-ян, с подопечной, — вздохнула ХаЫн, когда первый голод был утолён и пришёл черёд десерта. — Того и гляди работы лишишься.

— Прости, сонбе, но с чего ты это взяла? — удивилась ЁнЭ, не донеся до рта шарик кендана (рисовая сладость).

— Ну как же… Этот последний скандал! Все вокруг только и говорят, что президент СанХён больше не намерен терпеть выходки Агдан и собирается выгнать её из агентства. Зачем нам такой айдол, от которого одни неприятности? И тебе тогда придётся искать другую работу. Думаю, что с таким резюме, как работа личным менеджером Агдан, тебе непросто будет устроиться на хорошее место.

— Что за глупость! — фыркнула ЁнЭ. — Болтают всякую чушь. Никто Агдан никуда выгонять не собирается. А скандал… Подумаешь! У нас этих скандалов было столько, что я все уже и не помню. И что? И ничего. Между прочим, президент СанХён нас уже выгонял. Вы же знаете, чем дело кончилось. Он подумал-подумал, понял, что был не прав и взял нас с ЮнМи обратно. Вот так. Агдан приносит агентству огромную прибыль, а это главное.

— Ну, не знаю, — протянула ХаЫн. — Я понимаю, конечно, что ты защищаешь свою подопечную. Но многие в агентстве думают иначе. А менеджер ЁнСин сегодня попросил всех нас поставить свои подписи под требованием выгнать Агдан из агентства, потому что она нас всех позорит.

— И ты тоже подписала? — равнодушно спросила ЁнЭ.

Взгляд у ХаЫн вильнул. Видимо, показное спокойствие собеседницы её не обмануло, и она откровенно испугалась, что сейчас начнётся скандал. — Я ещё думаю. Но многие наши уже подписали.

ЧунХва сидела молча, только глазками зыркала то на одну подругу, то на другую и, похоже, уже и сама была не рада, что оказалась меж двух огней.

— Ну и дуры, — заключила ЁнЭ. — Хоть заподписывайтесь, всё равно ничего у вас не выйдет.

Она хорошо помнила историю с этим менеджером ЁнСином. Простоватый на вид дядечка, любящий ввернуть крепкое словечко и, по слухам, держащий мемберов группы, как говорила Юна, в ежовых рукавицах. Как-то он наехал по пустяковому поводу на ЮнМи: то ли ему показалось, что она недостаточно вежливо с ним разговаривала, то ли он просто решил поставить слишком независимого айдола на подобающее, как ему представлялось, место, но конфликт вышел знатный. И громкий. На ЮнМи ведь где сядешь, там и слезешь. ЁнСин получил по полной, причём отшит был так убийственно вежливо, что сразу даже и не нашёлся с ответом, а потом уже было поздно. Не кричать же оскорбления в спину уходящей Агдан.

У скандала было не менее взрывоопасное продолжение. Как-то на очередном обсуждении новой песни президент СанХён сказал:

— ЮнМи, у меня к тебе настоятельная просьба. У одной нашей группы назрела проблема. Мы никак не можем подобрать для их давно ожидаемого камбека достойную песню. Сколько ни пробовали, ничего не получается. Всё что-то не то. Уныло и вторично. Ты не могла бы с ними поработать?

— Да запросто, — согласилась ЮнМи. — Это вы про "NBSYou", что ли?

— Нет. Я имел в виду "Wild Flowers", — признался СанХён.

ЮнМи недовольно поджала губы.

— Простите, сабоним, но для них я писать ничего не буду.

— Почему? — предельно спокойно поинтересовался СанХён.

— Вы же всё сами знаете, сабоним, — сказала ЮнМи. — Против девчонок я ничего не имею, но пока неуважаемый господин Чон ЁнСин не извинится передо мной за свои оскорбительный слова, я для его группы ничего делать не буду.

— Он не будет извиняться. Он старше тебя. Он не считает себя виноватым.

— Старше не значит умнее. И даже не значит — воспитаннее. Нет, сабоним, моя позиция не изменится. Он виноват и должен извиниться. Нет извинений — нет песен. Нет песен — нет камбека. Нет камбека — нет зарплаты. Пусть виновный останется нищим. Это справедливо. Так что моё слово — нет.

— Даже если я тебя очень-очень попрошу? — в голосе СанХёна зазвучали угрожающие нотки.

Сидящие тут же КиХо, менеджер Ким и ЁнЭ почувствовали себя лишними. Потому что сейчас опять начнётся крик и ругань. Как уже бывало несколько раз. Быть свидетелем того, как президент СанХён вновь теряет лицо, не хотелось никому.

— Вы не сделаете этого, сабоним, — ЮнМи честными глазками смотрела на сердитого начальника.

— Интересно узнать, по какой причине?

— По самой простой. Вы очень попросите, а я очень не соглашусь. И мы очень-очень поругаемся. И у меня надолго испортится настроение. А когда у меня плохое настроение, мне в голову не приходят новые песни. И получится длительный простой. Вам это надо?

— Всё просчитала?

Вместо ответа ЮнМи выставила перед собой растопыренную ладошку. ЁнЭ в который раз отметила, насколько изящные и длинные у неё пальцы. Музыкальные. Одарили же боги…

— И что это значит? — президент СанХён внешне был спокоен как скала. Мда, попробовал бы кто-нибудь другой вести с ним разговор в подобном тоне, просто показывая пальцы! А Юне — можно.

— Пять раз, — сказала она. — Пять раз уже мы с вами вот так ругались. И всё время по одному и тому же сценарию. Так что у меня нет необходимости что-либо просчитывать. Я просто помню. Но шестого раза не хочу. Честно.

Скандала тогда так и не случилось. Президент СанХён тоже не хотел шестого раза. И "Wild Fowers" остались без хорошей песни. И не попали не то что в Billbord, они вообще никуда не попали. Камбек прошёл незамеченным. И теперь ЁнЭ в некотором роде за это отдувалась.

— Твоя Агдан думает только о себе, вот в чём её проблема, — зло сказала ХаЫн. — На всех остальных ей плевать. Так нельзя.

— То есть, когда менеджер ЁнСин обзывал её нехорошими словами, он думал обо всех. А когда ЮнМи на него обиделась, она оказалась эгоисткой. Нужно было стерпеть, так ты считаешь?

— А как же иначе? — удивилась ХаЫн. — Он же старше. Она должна была перед ним извиниться, а потом написать для группы хорошую песню. И все были бы довольны.

Честно говоря, ещё полгода назад ЁнЭ думала точно так же и совершенно искренне удивлялась, что кому-то подобные рассуждения кажутся дикостью. Но время, проведённое рядом с Агдан, не прошло для неё даром. Она изменилась и изменилась, как считала её мама, не в лучшую сторону. Поэтому дома ей зачастую приходилось сдерживаться и не говорить вслух те слова, которые так и рвались наружу. Но сейчас ЁнЭ сдерживаться не хотела.

— Было бы хорошо всем, кроме ЮнМи, — уточнила она. — Её оскорбили на пустом месте, буквально оплевали, а она, значит, по-вашему, должна была утереться и извиниться? За что извиниться? За то, что её оплевали не всю, а только частично? Я так понимаю, у вас в группе именно такие отношения с менеджером? Он на вас орёт по поводу и без повода, а вы только кланяетесь и повторяете: "Простите, сабоним! Извините, сабоним! Мы больше не будем, сабоним!" Так, да? Тогда понятно, почему вы флопнулись с камбеком. Мне кажется, менеджер ЁнСин группу просто убивает.

ХаЫн сидела красная, как варёный кальмар и молчала.

"Похоже, я угадала, — подумала ЁнЭ. — Нет, всё же как мне повезло с ЮнМи. А ей — со мной. У нас такие отношения в принципе невозможны. Даже когда мы иногда чуть-чуть ругаемся, у нас это получается как-то по-сестрински, что ли. Необидно и даже порой смешно. Погавкаем друг на друга и тут же хохочем." Она невольно улыбнулась, вспомнив последний такой "взаимный рявк", как сказала потом Юна. Просто они тогда устали и очень хотелось спать. А припев никак не получался. А когда рявкнули — сразу получился. В общем, весело было.