Игра на нервах для одинокого ценителя - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он представил, как его под конвоем вводят в зал суда, как на глазах десятков людей сажают на скамью подсудимых… Какой позор для пожилого уважаемого человека, много лет отработавшего в органах правопорядка!
Представил, как судья зачитывает приговор…
И ведь почти наверняка приговор будет обвинительным! Ведь все, буквально все улики указывают на него!..
Но самое ужасное – Василий Макарович отчетливо представил, каково ему будет сидеть на зоне! Зона – это и вообще настоящий ад, геенна огненная, но для бывших ментов там создают совершенно невыносимые условия…
Вдруг резко и требовательно зазвонил его мобильный телефон.
Василий Макарович вздрогнул и уставился на дисплей.
Там высветился номер капитана Бахчиняна.
Василий Макарович похолодел.
Все ясно – труп Пятиухова уже обнаружили, милиция работает на месте преступления, и кто-то из наблюдательных коллег обнаружил проклятую зажигалку. И вот теперь Тиграныч, добрая душа, звонит ему, чтобы предупредить. Чтобы он, Василий Макарович, выбрал линию защиты, нашел себе толкового адвоката или… или вообще скрылся в неизвестном направлении!
«Нет, – подумал Василий Макарович, – подаваться в бега в моем возрасте – последнее дело! Лучше сразу сдаться бывшим коллегам и подумать об адвокате…»
Он поднес трубку к уху и проговорил измученным, страдальческим голосом:
– Да, Тиграныч? Ну что, вы уже едете за мной?
– За тобой? – удивленно переспросил Бахчинян. – Макарыч, какое там! Мы же на работе! Тут дел невпроворот, и начальство лютует, ты же его знаешь… и вообще, разве мы на сегодня договаривались? Вроде ведь на пятницу!..
– На пятницу? – тупо переспросил дядя Вася. В его измученной голове всплыло, что вроде бы они с бывшими коллегами собирались в ближайшую пятницу встретиться и выпить пива… но это что же – выходит, его пока не арестовывают?
– А ты чего звонишь-то? – осторожно осведомился Василий Макарович.
Он несколько приободрился: его пока что не арестовывают, по крайней мере у него есть отсрочка…
– Как – чего? – обиженно переспросил Бахчинян. – Ведь ты интересовался Николаем Ликопиди? Ну а я про него кое-что выяснил… прошлый раз не успел рассказать, начальство помешало… или тебе это уже не интересно?
– А, ну да, точно… очень интересно…
– Ты еще сказал, что он вне игры, да?.. – Бахчинян хрюкнул, подавляя смешок. – Именно, что вне игры!
– Да говори ты толком! – не выдержал дядя Вася. – Что ты все ходишь вокруг да около?
– Я и говорю! – Бахчинян повысил голос. – Катала был твой Ликопиди! Карточный шулер, аферист и мошенник. За ним столько громких дел было! Один раз он ювелирный салон ограбил, переодевшись архиереем, другой раз в финансовую компанию приехал под видом бельгийского короля…
– Так это он! – Василий Макарович вспомнил громкие дела прошлого бурного десятилетия.
– Он, он! – подтвердил Бахчинян. – Только не это самое главное, те дела все уже сданы в архив по причине смерти главного подозреваемого. Интересно другое: у этого Ликопиди была напарница, и она жива-здорова, только полностью отошла от дел. Точнее, занимается мирным и законным бизнесом: собачек стрижет.
– Кого? – переспросил дядя Вася.
– Кого, кого! Пуделей, болонок, фокстерьеров… в общем, барбосов разных… видел объявления – тримминг и стрижка на дому и на выезде? Так вот, именно этим она и занимается. Хорошие деньги, между прочим, зарабатывает! А что, сам знаешь – многие из наших серьезных клиентов девяностых годов сейчас преквалифицировались. Некоторые бандиты теперь крупным бизнесом занимаются или в депутаты пошли, знаменитый взломщик-медвежатник Вася Пузырь сейфы выпускает, люди говорят – отличного качества, рэкетир Толик Повернутый собственную охранную фирму открыл, очень, кстати, преуспевает… ну а эта Марго пуделей стрижет!
– Еще и Марго! – фыркнул дядя Вася. – Имя-то какое, прямо как у болонки…
– Профессии соответствует, – рассмеялся Бахчинян. – В общем, если нужен тебе ее адрес – записывай!
И Бахчинян продиктовал Василию Макаровичу координаты напарницы покойного шулера Ликопиди.
Положив трубку, дядя Вася прислушался к себе и понял, что сегодня он никуда не пойдет – ни на розыски собачьего парикмахера Марго, ни на встречу с адвокатом, ни даже в магазин за продуктами. Его измученное страхами и неизвестностью сердце пока не отказывалось работать, но делало перебои. В глазах темнело, в голове шумело, в ушах стреляло, в животе давило. И незадачливый детектив упал на диван, решив сегодня отлежаться, а там будь что будет.
А было вот что.
Варвара Никитична Пустозвонова была озабочена. Забота у нее была нешуточная: приближался день рождения зятя Василия, а у нее не было для него подарка. И денег на порядочный подарок недоставало. А надо сказать, что зять у Варвары Никитичны был обидчивый. Чуть что не по его – мог начать такой концерт по заявкам, такую художественную самодеятельность, что жизнь в двухкомнатной квартире, где Варвара Никитична проживала совместно с дочерью, зятем, внуком Котенькой и котом Филаретом, становилась решительно невыносимой, прямо как в отдаленных районах заполярной тундры или в жерле вулкана.
Про тундру и вулкан Варвара Никитична знала из передач любимой программы «Дискавери».
В таких невеселых размышлениях Варвара Никитична возвращалась домой из торгового центра на Сенной площади, где провела два с лишним часа в поисках подарка.
Все, что ей там попадалось, решительно не годилось – либо было слишком дорого для скромной пенсионерки, либо такая дрянь, что зять еще пуще разойдется.
И тут возле собственного подъезда Варвара Никитична чуть не налетела на Незабудку.
Незабудкой все жители окрестных домов называли местного бомжа, окончательно спившегося типа, который утверждал, что по молодости лет то ли служил в армии старшиной-сверхсрочником, то ли работал в школе преподавателем истории.
Свое ласковое цветочное прозвище бомж получил за нежно-голубой цвет лица, которым был в свою очередь обязан постоянному употреблению жидкости для мытья стекол, пентафталевого растворителя, мебельной политуры и других спиртосодержащих жидкостей.
Варвара Никитична по вполне понятной причине постаралась избежать встречи с Незабудкой. Но бомж заступил ей дорогу и протянул гнусавым голосом:
– Мамаша, купи зажигалку!
– Какую еще зажигалку! – прошипела Варвара Никитична, шарахнувшись от приставучего бомжа. – Отвали, пьянь хроническая! От тебя какую-нибудь заразу можно подцепить…
Но Незабудка, жалостно канюча, протянул к ней грязную ладонь, на которой что-то заманчиво блестело.
Пенсионерка невольно бросила взгляд и действительно увидела в руке алкаша красивую позолоченную зажигалку.
И тут в голове у Варвары Никитичны словно что-то щелкнуло. Вот оно! Вполне приличный подарок для зятя! А что куплено у бомжа – так кто же это узнает? Протереть на всякий случай уксусом, и дело в шляпе! И наверняка можно купить задешево, этот ханурик больших денег давно уже в руках не держал, для него и десятка – целое состояние…
Незабудка почувствовал перемену в настроении пенсионерки и прибавил убедительности в своем голосе:
– Бери, мамаша, стоящая вещь!
– Ладно, так и быть, возьму… – И Варвара Никитична потянулась за зажигалкой.
– Э, мамуля, – Незабудка убрал руку за спину, – а деньги?
– Вот тебе деньги! – Пенсионерка вытащила из кошелька мятую десятку.
– Мамочка, ты что?! – возмутился бомж. – Ты за кого меня принимаешь? Это несерьезно! Вещь дорогая, калек… коллекционная!
– Кто ты есть, за того и принимаю! – проворчала Варвара Никитична. – С тебя и этого довольно! Украл небось у кого-то!
– Как можно, мамаша! – Незабудка ударил себя кулаком в грудь. – Я никогда чужого не брал! Я, может быть, и неказист внешне, но душой чист и незапятнан, а зажигалка – это память, подарок дорогого человека, и только крайняя нужда заставляет расстаться с ней! Так что меньше, чем за пятьдесят рублей, я ее не отдам, мамаша! Память стоит дорого!
– Вот тебе еще десятка, и хватит меня агитировать! Твоя память большего не стоит!
Незабудка тяжело вздохнул, выхватил деньги у пенсионерки и отдал ей зажигалку, проговорив:
– Если бы не крайняя нужда, никогда бы, ни за что!
Варвара Никитична оглядела свою покупку, и лицо ее вытянулось: на зажигалке была выгравирована дарственная надпись:
«Василию Куликову в день рождения от сослуживцев».
– Ты, морда пьяная, что мне подсунул?! – воскликнула она, подступая к «синяку». – От любимого, говоришь, человека? Она же с гравировкой! У кого ты ее спер? И, главное дело, как я ее в таком виде зятю подарю?
– Ни у кого не спер! – заверещал бомж. – Говорят тебе, мамуля, мне подарили! Преподнес дружный педагогический коллектив четвертого батальона в связи с удачным проведением учебных стрельб и выпускных экзаменов!
