Свет надежды - Люси Рэдкомб

Черт подери, должно быть, это в ослеплении неутоленной страсти он вообразил, будто Розанна готова лечь в постель с каждым встречным... А теперь еще и к мертвому приревновал! Лоренс стиснул кулаки так, что костяшки пальцев побелели. О, как же он презирал себя в эту минуту!

— Джереми умер в больнице. — Розанна вскинула глаза и прочла во взгляде собеседника глубокое раскаяние, а еще искреннее участие. — Всякий раз, узнавая из газет о подобных происшествиях, думаешь, что такое может случиться с другими, с чужими, незнакомыми людьми, но не с нашими близкими... Вот и я так когда-то думала, — еле слышно докончила она.

Ее хрупкие плечи беспомощно поникли. Сколько затаенной боли заключал в себе этот трогательный жест! Лоренсу отчаянно хотелось защитить ее, уберечь от любого горя, утешить и успокоить... Но он понятия не имел, с какого боку подступиться. Пережитая трагедия отгораживала от него Розанну незримой, однако непробиваемой стеною.

— За четыре месяца человека даже не узнаешь толком, — неловко произнес он.

— Джереми был не такой уж сложной натурой... — В отличие от тебя, мысленно добавила Розанна.

Ее умерший муж, человек мягкий, добрый, заботливый, являл собой полную противоположность противоречивому, непредсказуемому, неуправляемому Лоренсу. И любили они друг друга любовью ровной, спокойной, безбурной. Никаких тебе исступленных, испепеляющих страстей! И ей это нравилось.

— Это была любовь с первого взгляда? — спросил Лоренс.

— Не сказала бы. Мы с Джереми выросли вместе. Он в соседнем доме жил. Сколько себя помню, вместе играли, вместе в школу бегали.

— Какая идиллия!

И почему это невинное замечание в устах Лоренса прозвучало упреком? Розанна шагнула к комоду, выдвинула верхний ящик и спрятала фотографию под стопкой белья.

— А кто-нибудь еще знает, что ты была замужем?

Розанна с трудом подавила желание вновь выдвинуть ящик. Что за глупость — чувствовать себя предательницей только потому, что убрала фотографию с глаз долой! Ничего символического в этом действии нет. Джереми по-прежнему часть ее жизни, он всегда будет с ней. Это Лоренс Гиллард во всем виноват! Это при взгляде на него в голову лезут всякие нелепые мысли!

— Я из этого секрета не делаю, — не без вызова ответила Розанна.

— Но вот я, например, ничего не знал.

— Ну, мы-то с тобой по душам не разговаривали, не так ли?

— Нет, не разговаривали. Мы сразу чуть не принялись срывать друг с друга одежду.

Изумрудно-зеленые глаза вновь затуманились жгучими слезами обиды.

— Я пытаюсь забыть это!

Тяжело дыша, Лоренс уперся ладонями в стену и постоял так немного, отвернувшись.

— И что, получается? — помолчав минуту-другую, осведомился он.

— Нет! — жалобно выкрикнула Розанна.

— В течение пяти лет жить в целомудрии — это тяжко.

— Для того, кто и пяти минут без секса не выдержит, — уж наверняка, — не без ехидства возразила она.

— То есть любовники у тебя были? — не остался в долгу Лоренс.

— Ты... ты просто ужасен! — задохнулась Розанна. — Да какое ты имеешь право задавать мне подобные вопросы?

— То есть любовники у тебя есть, — неумолимо подвел итог Лоренс.

— Да будь у меня столько же любовников, сколько у тебя — подружек, наши с Джереми отношения это вообще никак не затрагивает. Секс — это всего-навсего секс, а нас с мужем связывала любовь, нечто совсем другое. Джереми навсегда останется частью моей жизни. — Зеленые глаза воинственно сверкнули, молодая женщина вызывающе вздернула подбородок. — И я никогда, никогда не буду одна.

В комнате воцарилось гробовое молчание — слышалось лишь их прерывистое дыхание. Если бы Розанна не проклинала себя за то, что подло воспользовалась своими отношениями с Джереми как своего рода щитом, дабы отгородиться от Лоренса, она бы заметила, что тот побледнел как полотно, а на лбу у него выступила испарина.

— Мертвых идеализировать легко, — безжалостно произнес Лоренс. — Тем более что можно забыть все, что когда-то раздражало тебя в человеке.

— В твоем случае от тебя ничего бы и не осталось, — возразила Розанна. — Ну, разве что непомерное самомнение. А Джереми, между прочим, никогда меня не раздражал. Он был добрым, ласковым, все время меня смешил. Мы вообще не ссорились.

— То есть он всегда тебе уступал, да?

Розанна обожгла собеседника негодующим взглядом.

— Пытаешься отравить мне воспоминания о моем браке? — с ненавистью спросила она. — Не получится. Мы с Джереми были счастливы вместе. Мы одинаково мыслили, мы во всем соглашались друг с другом.

— По-твоему, такова формула счастливой семейной жизни? — недоверчиво переспросил Лоренс.

— Для нас она сработала.

Серые, как сталь, глаза угрожающе потемнели.

— То есть, свято храня память о прошлом, которому не суждено повториться, ты между тем утешаешься со случайными любовниками... — Что за ирония судьбы: еще днем раньше он решил бы, что женщина с таким подходом к жизни устраивает его на все сто! В какой же именно момент он осознал, что от Розанны ему нужно больше, много больше?

— А с какой стати мне бы и не обзавестись любовником-другим? — язвительно осведомилась Розанна. — Не всем я так противна, как тебе!

— Противна? Да ты... В одном твоем мизинце заключено больше соблазна, нежели в любой другой женщине, — с трудом выговорил Лоренс. — Послушай... давай не будем сейчас обсуждать эту тему. Мы поговорим завтра. Хорошо?

— Я вообще не хочу разговаривать. Я хочу оказаться с тобой в одной постели! — выпалила Розанна и тут же вспыхнула до корней волос.

— Ради всего святого! — застонал Лоренс, в сердцах дергая себя за волосы. — Ты меня убиваешь!

Лоренс Гиллард сам не знал, откуда у него взялись силы переступить порог номера и закрыть за собой дверь. Тем не менее ему это удалось.

Уже в такси — за руль своей машины он бы сейчас ни за что не сел — Лоренс утешался мыслью о собственном героическом самопожертвовании. Он поступил правильно, как порядочный человек, в конце концов!.. Отчего же на душе кошки скребут?

На полпути до издательского офиса Лоренс решил, что все и всем уже доказал. Розанна наглядно убедилась, что он человек строгих принципов. Зачем мучить себя и дальше? Если ей нужна ни к чему не обязывающая интрижка — он к ее услугам. Почему бы и нет? Все дело в том, что его гордость задета... Серые глаза мрачно сощурились. Ну что ж, он с легкостью заставит Розанну забыть всех ее прежних любовников! Разве он — не Лоренс Гиллард?

— Эй, друг! — крикнул он таксисту. — Планы изменились. Вези меня обратно в отель!

— Забыли что-нибудь? — посочувствовал водитель.