Быть похожим на Давида Сасунского - Виктория Вартан

— Пошли на речку купаться? — предлагает младший брат, дёргая его за рукав.

— Не, неохота…

— Ну тогда махнём в сады за алычой?

— Не-е…

— А что, будем сидеть дома? — разочарованно говорит Сурен.

Армен неопределённо пожимает плечами и мрачно оглядывает цветущий под окнами куст ярко-красных роз, над которыми порхает несколько белых бабочек.

— А ты чего такой? — сказал Сурен, поглядев на сумрачное лицо брата. Тот снова пожал плечами. — Ну ладно, ты как хочешь, а я пошёл. — И Сурен, махнув рукой, вышел на улицу.

Оставшись один, Армен взял книжку, полистал и бросил; потом сбил с дерева яблоко, надкусил — оно оказалось кислым-кислым, и он швырнул его в траву.

Ну никакого настроения чем-нибудь заняться всерьёз — никакого!

Часа через два или три явился Сурен, весёлый и раскрасневшийся от солнца.

— Где ты был так долго? — спросил его Армен.

— Мы с Давидом ходили на речку.

— С Давидом?.. — Армен испытующе посмотрел на брата. «Неужели Давид наябедал ему, что я нашёл ножик и не сказал об этом?»

— А что?

— Нет, ничего, ничего… Я просто так… — с показным безразличием пробормотал Армен и отвернулся.

— Знаешь, Армен, мы с Давидом научили Санасара переплывать речку с палкой в зубах. Нет, правда, не веришь? Я стоял на одном берегу, Давид на другом, а Санасар доставлял палку то мне, то Давиду. Честное слово, не веришь? — спросил Сурен, по-своему истолковав странное выражение на лице старшего брата.

Через несколько дней Давид (матери дома не было), заглянув через ограду в соседний двор, увидел, что братья строят новый курятник, — старый почти разваливался, да и размерами он уже давно не устраивал их: кур в этом году их мать развела значительно больше, чем в прошлом.

Давид выбежал на улицу и, толкнув калитку соседей, вошёл во двор.

Первым его увидел Армен. Глаза у него вспыхнули.

— Что пришёл? — спросил он, переменившись в лице.

— Я… хочу помочь… — робко проговорил Давид.

— А, Давид, молодец, что пришёл! — сказал Сурен. — Давай, тащи сюда по одной те длинные рейки, что свалены у дерева.

Мальчик, обрадованный, побежал к дереву.

— Слушай! Катись ты со своей помощью знаешь куда! — вдруг ни с того ни с сего заорал Армен. — Не нужна твоя помощь, не нужна — понятно?

Давид остановился как вкопанный, посмотрел на Армена. У него задрожали губы, но он ничего не ответил.

— Да ты что, с цепи сорвался?! — крикнул удивлённо Сурен. — Не обращай на него внимания, Давид! Он, верно, не на ту ногу сегодня встал. Давай, тащи сюда рейки.

Но Давид, понурившись, побрёл к калитке…

После этого Давид уже старался не заглядывать к соседям. Всё время играл со своим одноклассником Шагеном или учил Санасара разным собачьим премудростям.

Вот и сегодня, в это тёплое летнее утро, стоя у порога своего дома, он забрасывал резиновый мяч в конец двора, а Санасар тащил его в зубах назад — к своему маленькому хозяину.

— Сюда! Сюда, Санасар! — крикнул Давид, заметив, что собака в этот раз очень долго возится в траве у ограды. — Сюда! Сюда, Санасар!

Наконец пёс подбежал и положил к ногам Давида какой-то небольшой, блеснувший изумрудной зеленью предмет. «Да ведь это складной ножик Армена!» — мелькнуло у мальчика. Давид поднял его с земли и стал рассматривать: да, сомнений не могло быть, это ножик Армена. «Как он попал к нам во двор?» — подумал мальчик и бросил взгляд на соседний двор, но там никого не оказалось. Давид сунул нож в карман и стал слоняться по двору, время от времени нетерпеливо поглядывая через ограду на соседний двор. За ним неотступно, по пятам, следовал Санасар, недовольно поскуливая, раздосадованный тем, что его маленький хозяин перестал с ним играть.

Наконец часам к десяти Давид увидел, что братья вышли из дому и, громко разговаривая между собой, направились по улице. Поспешно выскочив на улицу, Давид окликнул старшего:

— Армен!

Тот оглянулся, но не остановился и пошёл дальше. Сурен остановился и вопросительно посмотрел на Давида.

— Армен, погоди! — Давид побежал за ним и схватил за рукав. — Вот твой ножик, возьми, — радостно сказал он, протягивая на ладони ножик с изумрудно-зелёной ручкой.

— Это… это не мой ножик… — замявшись, пробормотал Армен, глядя в сторону, словно говорили не с ним, а с кем-то ещё.

— Как не твой?! А чей же?

— Твой! Твой! — вспыхнул вдруг Армен. Щёки его запылали краской. — Ну что ты на меня вылупил свои глазищи? Теперь этот ножик твой — понятно тебе, дурья твоя башка?! — заорал он вдруг и быстро зашагал от Давида прочь. Давид изумлённо посмотрел ему вслед.

— Это же ножик Армена! — обрадованно воскликнул Сурен, подойдя к Давиду и увидев у него в руке нож. Давид стоял как истукан и всё ещё глядел вслед Армену, будто и не слышал ничего. — Послушай, а где ты нашёл его? — спросил Сурен.

Давид обратил к нему отсутствующий взгляд.

— Что?..

— Где ты нашёл ножик Армена?

— Нигде… — буркнул Давид, сунув в карман ножик, и, повернувшись, медленно зашагал к своему дому.

Сурен проводил его удивлённым взглядом, потом, пожав плечами, побежал догонять Армена.

Примечания

1

Пахлева́н (арм.) — богатырь.

2

Гата́ (арм.) — печенье.