Предатель крови - Кира Измайлова

«Но вы его знаете? Если боитесь произнести вслух, хоть напишите!»

У меня появилось нехорошее предчувствие, но остановить Джинни я не успел, она уже вывела:

— Лорд Волдеморт.

Дневник ничего не отвечал. Надпись долго не исчезала, а потом вдруг грифель осыпался.

— Том? — написала Джинни. — Что это означает?

«Я — лорд Волдеморт», — проявились буквы, поменялись местами и составили имя — Том Марволо Риддл.

Каюсь, я уже подозревал что-то подобное, а вот Невилл едва не рухнул с кровати.

— Как?! — спросила сестра, и вот тут-то дневник прорвало.

«Я уже использовал это имя, когда учился в Хогвартсе, но тогда об этом знали, конечно, только самые близкие друзья. По-твоему, я всю жизнь собирался жить под фамилией своего отца-маггла? Я, в чьих жилах по материнской линии течёт кровь самого Салазара Слизерина? Я создал себе новое имя — имя, которое, я знал, в один прекрасный день будут бояться произнести все волшебники, когда я стану величайшим чародеем в мире!»

Мы опасливо переглянулись, потом я написал:

— Р-Т. Ну, ты своего добился. Произносить твое имя действительно боятся. Насчет величия не знаю, сам не видел. Говорят, ты развоплотился, когда пытался убить Поттера, но по слухам, не до конца. Правда, как это, не представляю.

«Я зато знаю, как, — ответил Том-из-дневника. — И даже слишком хорошо. Но я не так представлял свое величие… Совсем не так!»

— Д-Т. Значит, что-то случилось уже после того, как ты сюда угодил, — быстро настрочила Джинни. — Мы попробуем выяснить, что именно, и как ты умудрился дойти до такого. Ты же не мечтал пытать магглов, мерзко хохоча, и убивать годовалых детей?

«Я что, ненормальный? — выдал он. — Я хотел славы, регалий, всемирной известности, но… не такой ценой! Да, я всегда делал ставку на чистокровных, но то, о чем говорите вы, это уж какой-то бред! Не скрою, я любил позабавиться, и порой… поступал дурно, но никто никогда ничего не мог доказать. Такие дела напоказ не выставляют, и уж развязывать войну я точно не собирался. Я намеревался действовать исподтишка, как дорогой профессор Дамблдор, я у него многому научился, и не только трансфигурации… У меня были последователи, с их помощью я завоевал бы себе такое место в магическом мире, что Министр кланялся бы мне в ноги! Но не силой, нет, это глупо… — Том на мгновение прервал своё страстное излияние и дописал неожиданно коряво: — Может, я сошел с ума?»

— Может быть, — ответила жестокосердная Джинни, — надо разобраться. Только не с налёту, Том, чтобы никто ничего не заподозрил.

«Конечно.»

— Вы что, отбоя не слышали? — заглянул в комнату Флинт. — Чем вы тут заняты?

— В картишки дуемся, — ответил я, поспешно высыпав на дневник карты из рукава. Как знал, что пригодится! Специально придумал этот трюк. — Но мы уже заканчиваем, мистер Флинт! Чуть-чуть осталось!

— Ну тогда закругляйтесь поживее, да пускай мисс Уизли отправляется в свою спальню, — сказал он и закрыл дверь.

Мы переглянулись.

— Чуть не застукал, — сказал я.

— А что? Мы просто выигрыш записываем, — ответил Невилл, глядя на тетрадку одновременно со страхом и с уважением. — Что дальше-то? Как думаете, может он нас обманывать?

— Может, — кивнул я. — Похоже, Том уже в шестнадцать был еще той тварью.

— Но он полезная тварь, — заметила Джинни. — И мы ему полезны. Тянуть время мы можем долго, потому что сразу всего не выяснить, придется попотеть. А он за каждую крупицу информации о себе-настоящем научит нас чему-нибудь полезному.

— А что потом?

— Видно будет, — ответила сестра и написала в дневнике: — Том, нас разгоняют, уже отбой. Продолжим завтра.

«Хорошо, я буду ждать», — последовал ответ.

Джинни закрыла тетрадку и передала мне.

— Береги, как зеницу ока, братец, — сказала она серьезно. — Не у каждого имеется в личной собственности зародыш Темного лорда!

Вот тут уже с кровати навернулся я…

Джинни подумала и добавила:

— В долевой собственности. На троих.

— Тогда уж на четверых, — буркнул я, потирая зад. — Нашла-то ее Луна!

— Ты прав, — улыбнулась Джинни. — Каждому по кусочку…

Глава 14. Подозрения

Дождавшись, пока Невилл заснет, я накрылся одеялом с головой, подсветил себе Люмосом и открыл дневник Риддла — меня очень тянуло это сделать. Само по себе такое желание меня насторожило, и я хотел прояснить этот вопрос до того, как вляпаюсь в какие-нибудь неприятности. А когда у тебя в руках дневник Темного лорда — это очень даже вероятный путь развития событий. Он ведь в самом деле запросто может обмануть, этот наш «друг по переписке», пускай он еще не тот великий и ужасный Волдеморт, а всего лишь школьник. Если этот школьник ухитрился сотворить такую вот штуку, то нам с ним явно не тягаться…

— Р-Т. Том? — написал я.

«Слушаю.»

— Я хочу поговорить с тобой наедине, — я помусолил карандаш и добавил: — Мне кажется, ты нас обманываешь, Том.

«И почему же ты так решил?»

— Ты чего-то недосказываешь, — честно ответил я. — Похоже, у тебя есть какие-то нехорошие мыслишки на наш счет. Вот почему меня так и тянет что-нибудь тебе написать?

«Может, тебе вдруг захотелось пообщаться с умным человеком?»

— Их и живых пруд пруди, а ты, походу, просто воспоминание полувековой давности. А настоящий ты убился о годовалого Поттера, мы же писали.

«Поттер… Вроде бы учился такой в мое время, но я с ним не общался, иначе бы помнил. А почему годовалого?»

— Потому что наш Поттер, скорее всего, внук того, что учился пятьдесят лет назад. Там было какое-то пророчество, вроде именно он уничтожит Темного лорда. Ты решил успеть первым, но лажанулся. Родителей его заавадил, а потом самоуничтожился.

«Ничего не понимаю, — после паузы ответил дневник. — Фамилия мне знакома, и что-то такое проскальзывает… Но это не мои воспоминания. Свои я отличаю очень хорошо. Теперь, когда ты написал подробнее, мне начало казаться, будто я действительно знаю что-то, но, должно быть, это самообман.»

— Том, знаешь, очень сложно поверить на слово кому-то, кто общается с тобой через явно темномагическую вещь, — написал я. — Может, ты вовсе не Том Риддл, а еще какой-нибудь волшебник, нашел эту тетрадку и дуришь нам головы. Только не возьму в толк, зачем? Хочешь выпустить на волю злого духа?

«Ну и фантазии! — мрачно отозвался дневник. — Можешь считать меня злым духом, и да, я хочу на свободу. И хочу разобраться, что же все-таки случилось со мной после того, как я заключил часть себя в дневник!»

— Я знаю кое-что, — медленно вывел я. — Вернее, догадываюсь. Но писать об этом слишком долго.

«И что ты предлагаешь?»

— Ты сказал, что владеешь легилименцией. Ну так…

«И как ты себе это представляешь? — скептически ответил дневник. — Я тебя даже не вижу.»

— А это обязательно?

«Нет, но ты вряд ли согласишься, если я предложу тебе пообщаться с глазу на глаз.»

Я поёжился, но все же написал:

— Почему нет? Что нужно сделать?

«Ничего. Просто смотри.»

Страницы дневника начали перелистываться, словно от ветра. Я с открытым ртом наблюдал, как разворот начал превращаться в небольшое окошко, попытался заглянуть туда (прекрасно осознавая при этом, что делаю глупость), но тут меня потянуло вперёд; окошко расширялось, я чувствовал, как отрываюсь от кровати, и меня засасывает сквозь страницу в водоворот цвета и тени.

«Ох и идиот же ты, Рональд Уизли!» — успел я подумать и тут же шмякнулся на твердый пол. Размытые очертания вокруг постепенно становились всё четче и четче.

Я встал на карачки и огляделся. Это была слизеринская спальня, точно такая же, как у нас с Невиллом. Та же старомодная мебель, те же пологи, ничего не изменилось!

— Ну что, доволен? — спросил кто-то, и я обернулся.

У окна стоял высокий черноволосый парень лет шестнадцати, очень красивый (не смазливый, а именно красивый, это даже мне было ясно), со значком старосты на груди.

— Том? — спросил я, нервно сглотнув. Не ожидал, что он окажется вот таким, Волдеморта-то все описывали редкой страхолюдиной!

— Я, — усмехнулся он. Глаза, правда, в улыбке не участвовали, да и вообще от Риддла ощутимо веяло холодком. — Вот, значит, ты какой, Рональд Уизли…

Я невольно выпрямился и одернул джемпер. Хорошо еще, не в пижаме сюда ввалился, не стал переодеваться на ночь, как знал!

— Присаживайся, — кивнул он на ближайшую кровать и сам сел напротив.

В глаза ему смотреть не хотелось, они будто гипнотизировали. Кстати, припомнил я, у Снейпа очень похожий взгляд, одновременно буравящий и затягивающий. Очень неприятное ощущение, скажу я вам!

— Так о чем ты хотел рассказать, Рональд? — поинтересовался Том.

— Да об этой твоей тетради, — сказал я, постаравшись принять непринужденный вид. Боюсь, у меня плохо вышло. — Помнишь, Джинни сказала, что дневник был спрятан не в школе? А я догадываюсь, у кого он хранился и кто подсунул его Поттеру. И зачем.